Ориел вскинула голову.

— Я отдам распоряжения управляющему, и он сделает все не хуже Джоан.

— А откуда ты узнаешь, какие распоряжения нужно отдавать? — спросила Фейт. — Как ты выяснишь, следует ли управляющий твоим указаниям или морочит тебе голову?

— Я изучала математику.

— И в результате не знаешь, сколько стоит, к примеру, перец, — сказала Фейт. — Ты не представляешь, как нужно солить мясо, сушить фрукты или снадобья из лекарственных растений. Я уж не говорю, что ты и понятия не имеешь, когда нужно резать свинью.

— О!..

Блэйд, услышав растерянный вздох Ориел, поднял глаза и увидел, что щеки ее горят, взгляд потуплен, а руки сжаты в кулаки.

— Я уверен, что Ориел быстро научится тому, что от нее требуется, — сказал он. — Что касается меня, то я очарован ее умом, женской привлекательностью и другими достоинствами. Все остальное — мелочи по сравнению с этим.

Ориел подарила ему взгляд, в котором были и удивление, и благодарность.

— Тетя Фейт говорит правду. Она пыталась научить меня вести домашнее хозяйство, но я все пропустила мимо ушей.

— Ничего страшного, милая.

— Нет, это действительно необходимо. Надеюсь, со временем привыкну вести домашние дела.

— Как тебе угодно. Во всяком случае это заставит тебя находиться дома, а не делать то, чего не следует.

Он заглушил ее ответные слова звуками лютни и запел. Он исполнил несколько песен, не получая, впрочем, удовлетворения. Ему не терпелось возобновить спор с Ориел, ибо его продолжала беспокоить мысль, что она способна выкинуть еще какой-нибудь фокус. Она бросала ему вызов лишь потому, что он втолковывал ей, как поступать, а не потому, что он говорил неразумные вещи. Черт бы ее побрал! Он не собирается мириться с ее упрямством и непослушанием. Ее следует проучить.

Блэйд скосил глаза на Ориел. Она следила за его руками, перебиравшими струны. Блэйд усмехнулся и начал новую песню. Он видел, что слова песни заставили Фейт помрачнеть, в то время как Ливия и Лесли хлопали в ладоши и вовсю хохотали.

Когда он и я оказались под одеялом,

Я позволила ему прийти весь путь до конца,

И сейчас мой пояс не сходится на талии.

Боже мой, что же теперь мне делать?

Господи, я осталась одна,

Мою девственность отняли у меня.

Когда он закончил, все, кроме Фейт и Ориел, смеясь аплодировали. Блэйд привстал с табуретки и поклонился, затем, повернувшись к Ориел, предложил ей руку. У нее был отсутствующий взгляд, а лицо побледнело. Он ожидал от нее другой реакции-ярости, гнева…

Он еще раз поклонился и взял ее за руки.

— Милая?

Ориел разрешила помочь ей подняться и проследовала за ним к одному из столов, где стояли графины с напитками. Она молча смотрела, как он наполнял бокал. Когда он протянул ей бокал, она пригубила вино и прошептала:

— Возможно, и у меня будет ребенок.

Блэйд чуть не поперхнулся.

— Избави Боже. Надеюсь, что этого не случится. Я не хотел бы, чтобы ты обременяла себя заботами раньше времени: мы ведь совсем немного знаем друг друга. У тебя будет еще предостаточно времени завести ребенка.

— Я согласна с тобой. Как бы то ни было, я рада, что мы скоро поженимся. Джордж говорит, что это должно быть сделано в четырехнедельный срок.

— Он действительно так говорит?

— А ты разве против?

— Ну что ты. Я-то за. Четыре недели. Да, четыре недели… Теперь об этом охотничьем домике. Может быть, нам лучше воздержаться от интимных встреч? В конце концов мы помолвлены и…

— Тебе не хочется быть со мной?

— Что ты! Порой так хочу, что сатанею от неутоленного желания обладать тобой. Но приличия требуют от нас сдержанности.

— К черту приличия. — Ориел улыбнулась ему. — Давай увидимся сегодня в лесном домике, и я утолю твое желание.

— Боже, я же сказал, что будет лучше, если ты не будешь выходить за пределы дома в ночное время.

— Но…

Блэйд оглянулся, не смотрит ли кто на них, и, схватив ее руку, сжал. Глядя на нее как можно строже, он сказал:

— Ориел Ричмонд, если ты попытаешься ночью выйти из дома, я раздену тебя догола и запру в твоей комнате.

— Ты этого не сделаешь.

— Помилуй, ты сомневаешься в этом после того, что случилось между нами?

— Свинья.

Она вырвала руку и попыталась уйти, но он задержал ее.

— Пустите меня, — сказала она. — Меня коробит ваша надменность, милорд. Может быть, теперь мне и не захочется встречаться с вами — ни в охотничьем домике, ни где-либо еще.

Чувствуя, что победил, Блэйд не удержался, чтобы немного не подразнить ее.

— Не отталкивай меня, милая. Ты только лишний раз вынуждаешь меня напомнить, кто здесь хозяин.

Она вскинула голову, и от его игривости ничего не осталось — таким было выражение ее лица.

— Ах, так. Значит, я для тебя что-то вроде необъезженной лошади, которую можно укротить? Спасибо, что ты показал мне свое истинное лицо. Теперь я подумаю, стоит ли мне вообще выходить замуж. Я скорее останусь старой девой, нежели позволю, чтобы мною командовали. Всего хорошего, сударь.

В Ориел все кипело, когда она вошла в свою спальню. Блэйд оставался все таким же властным и непреклонным. Он обращался с ней так, как будто она его рабыня! Если он беспокоится о ней, то мог бы просто попросить ее не отправляться в путь одной, ночью, а не разыгрывать из себя господина.

Ориел остановилась посреди комнаты и только сейчас заметила новую девушку из деревни, Мэри. Ориел спросила ее:

— Нелл все еще не вернулась?

Мэри сделала короткий реверанс.

— Нет, госпожа.

Вздохнув, Ориел повернулась, чем не замедлила воспользоваться Мэри, переставив несколько шпилек на прическе и убрав со лба волосы.

— Она сама не своя с тех пор, как ее застали в конюшне с этим наследником лорда Монтеню. Ну ладно. Завтра отправлюсь в деревню и разыщу ее там.

Ориел снова почувствовала, как ее переполняет гнев. И почему мужчины считают, что женщинам не дано обладать разумом? И все только потому, что у них другое строение тела? Она всегда убеждалась, что даже привлекательнейшие и красивейшие из мужчин скоро становятся невыносимы, когда принимаются изображать из себя господ. Она провела половину жизни, слушая постоянное шипение и ехидные замечания двух своих тетушек. Теперь у нее, наконец, появилась какая-то свобода, и она не собирается быть предметом чьих-то вельможных устремлений. А вдруг она беременна?

Ориел помогла Мэри натянуть себе на голову чепчик и забралась под одеяло. Она дала Блэйду слишком много власти над собой, с сожалением подумала Ориел, и потому он заставил ее забыть о добродетели. Ей стоит научиться управлять своими чувствами. Но как это сделать, если само его дыхание вызывает в ней невыносимое желание прикоснуться к его мускулистой груди, скользнуть рукой под вырез в его одежде…

Ориел безумно захотелось, чтобы дедушка Томас оказался рядом, и ему можно было бы доверить свои мысли и услышать разумный совет. Но он навсегда покинул ее, оставив свои советы в виде намеков и недомолвок. Дедушка был достаточно мудр, чтобы не раскрывать собственные тайны семье, и только Ориел понимала, что таилось за этими намеками.

Сэра Томаса наверняка беспокоила возможная угроза королеве с Севера, со стороны могущественных семейств: граф Вестморлендский и герцог Норфолкский были католиками. Большая часть Севера была католической, хотя сохраняла пока верность королеве Елизавете. Без сомнения, дедушка Томас подозревал, что затеваются какие-то интриги с целью свержения королевы, и стремился их раскрыть.

Ориел вспомнила, как дедушка Томас говорил ей, что восхищается королевой. Вот почему он прекратил свои ежедневные записи в дневнике. Ориел постаралась оживить в памяти его последние страницы. Эти строки читались очень легко, хотя писались уже дрожащей рукой. А в самом конце дедушка нарисовал лист дуба. Под листом было начертано его любимое изречение: «Fronti nulla fides» — «Не доверяй внешнему виду».