5

«Смерть от гардероба» было суждено стать эпитафией на моем надгробии, благодаря одержимости Гнева прекрасной одеждой и изысканной тканью. Там было так много платьев, юбок, лифов, корсетов, туник, чулок, тонкого кружевного нижнего белья, шелковых ночных рубашек и халатов, что мне пришлось закрыть резные двери и отступить назад. Это было уже слишком.

Дома у меня было несколько простых платьев без корсета и платьев из муслина. Две пары обуви. Сандалии и ботинки на шнуровке. Несколько блузок и домотканых юбок. Мы с Витторией часто делились одеждой, чтобы наш скудный гардероб казался больше, чем был на самом деле.

Предметы в этом шкафу не были похожи ни на что, что я видела в мире смертных. И дело было не только в смелых стилях и скандальном количестве голой кожи, которую я бы продемонстрировала. Это были яркие цвета, детальная вышивка и их причудливый характер.

Я глубоко вздохнула и снова открыла шкаф. Обувь, начиная от тапочек и заканчивая туфлями на маленьком каблуке и ботинками радужных темных цветов, выстроилась в нижней части шкафа. Черные, угольные, темно-бордовые, золотые и даже немного темно-фиолетового и серебристого.

Ленты, кружева, кожа. Платья с экзотическими и фантастическими узорами, изображающими шипы и змей, цветы и фрукты, а также сверкающие ткани, соперничающие с ночным небом. Шелка, тюль, бархат и что-то такое мягкое и пушистое, что я потерла им щеку.

Кашемир. Полузабытое воспоминание ожило. Маленькая хижина в глубине замерзшего леса; струйка серебристого дыма, змеящаяся в небо. Шепоты и котлы и… и бабушка подарила нам с Витторией кашемировые перчатки, когда мы однажды навестили ее подругу в северной Италии. Мне понравился материал тогда и понравился сейчас. Я вытащила бледно-лавандово-серое платье и с трудом сглотнула.

«О».

Мода в Семи Кругах Ада была намного более облегающей и откровенной, чем одежда в моем мире. Это платье сидело бы так же, как эти перчатки, и доходило бы до середины бедра. Если мне повезет.

Это был самый непристойный предмет одежды, с которым я когда-либо сталкивалась, короче любой ночной рубашки, предназначенной для тех, кто занимался своим ремеслом в домах удовольствий. Мне было интересно, каково это — уверенно владеть своим телом и чувственностью, ни перед кем не извиняясь и не жеманничая.

Внезапно я представила, как надеваю это платье, пока затеваю очередной спор с демоном, который его выбрал…

…его взгляд темнел, когда он яростно медленно блуждал по мне, заставляя мою кровь кипеть. Я прижимала его к ближайшей твердой поверхности, затаив дыхание, когда он сжимал пальцами мягкую ткань на моих бедрах, тщательно обдумывая свой следующий шаг.

Возможно, его беспокойный рот будет насмехаться и дразнить, пока он будет разрабатывать способы получить от меня удовольствие. Он шептал всякие грязные обещания, согревая меня до глубины души, вместо того чтобы шокировать. Я бы наклонилась и прикусила его нижнюю губу, предупреждая и умоляя.

Я бы с радостью сообщила ему, что больше не боюсь своих страстей и не хочу отказывать себе. Этот стыд был последним, что я почувствовала, когда он был в моих объятиях.

Тогда он целовал меня, медленно и глубоко. Властное исследование моего рта, моего тела. Доказательство того, что он выполнил свои нечестивые обещания. Я чувствовала, как его желание давит на меня, твердое, теплое и волнующее. Мое удовлетворение от того, что я так сильно повлияла на него, перешло бы в потребность быстрее, чем я смогла бы сделать следующий вдох. Я прижималась к нему, желая почувствовать больше.

Ему не потребовалось бы много времени, чтобы задрать платье на моих бедрах, опуститься на колени и поцеловать…

— Кровь и кости.

Я стряхнул с себя магически наведенную иллюзию. К этому царству и его подталкиваниям потребуется много времени, чтобы привыкнуть. Это было не так сильно, как в Лазе Грешника, но та же самая темная соблазнительная магия была здесь, задерживаясь, испытывая, дразня.

Еще одно досадное осложнение. Мне придется тщательно следить за каждой своей мыслью и чувством. Я быстро положила платье обратно и схватила халат, прогоняя мысли о Гневе.

Думать о принце этого Дома Греха, стоя у своей кровати без единого намёка на одежду, было непростым проблемой. После этого, я надела халат, завязала шелковый пояс вокруг талии и еще раз просмотрела одежду.

Я подняла другое платье, которое было немного ближе по стилю к одежде дома. Ну, платья, которые могли бы принадлежать принцессе или дворянке. У этого был лиф без бретелек, похожий на корсет, бесконечного матово-черного цвета. Гладкая юбка, которая обнимала бы мои бедра и веером доходила до середины бедра, прежде чем драматично ниспадать на пол. Атласная черная окантовка окаймляла каждую линию лифа и окружала талию. Это было совсем не похоже на простые блузки и юбки, которые я привыкла носить на работу.

Меня охватила тоска по дому. Все великолепие в мире не могло заменить того комфорта, который я чувствовала со своей семьей. Я хотела стоять на кухне в Море и Винн, слушая симфонию звуков, которые издавали моя мама, бабушка и сестра, когда мы готовили наши блюда. Режущие ножи, шипящие кастрюли, гремящие ложки, и все мы радостно напевали, делясь сплетнями с рынка. Мой отец и дядя Нино весело болтали с посетителями.

Запах вкусной еды, разносящийся вокруг… Та простая, счастливая жизнь закончилась.

Готова я или нет, но мне нужно было войти в эту новую роль и овладеть ею. Так бы я и сделала. Как в прямом, так и в переносном смысле. Начинаем немедленно.

Я подобрала платье и вошла в комнату, в которой мылся принц, затем остановилась.

— Святая Всевышняя Богиня.

Каждая поверхность отражала мое потрясенное выражение лица. Полы, потолок, утопленнная ванна, туалетный столик — все было сделано либо из цельного хрусталя, матового стекла, либо из белого золота. В круглой люстре мерцали свечи. Комната мягко мерцала, как будто я вышел из подземного мира и ступил прямо на поверхность Луны.

Единственные кусочки цвета исходили от набора косметики, аккуратно сложенной стопками на туалетном столике. Кисти для глаз, лица и волос. Украшенные драгоценными камнями заколки, диадемы и булавки. Бутоны цветов для моих локонов. Баночки с разноцветными чернилами для моих губ. Толченое золото, которым можно было посыпать мое лицо или тело, изящные флаконы духов с бледно-розовыми, пурпурными и оттенками, для которых у меня не было точного названия.

Я отпустила платье, взяла один парфюм и вдохнула. Сиреневый и, возможно, миндальный с оттенком бергамота. Виттория пришла бы в восторг от ассортимента ароматических богатств. Я проглотила комок, образовавшийся в горле, и схватила сиреневый парфюм. Я нанесла немного на каждое запястье и потерла их друг о друга. Это было божественно. Я почувствовала еще один запах, который напомнил мне о жимолости, березе и густых взбитых сливках. Возможно, и крошечный намек на гардению тоже.

Другой пахнул почти так же, как гиацинт, напоминая мне о пышных весенних утренних лучах.

Я слегка улыбнулась про себя; страсть Виттории к созданию духов помогла мне выделить разные ноты. На минуту я почти могла закрыть глаза и представить, что она сейчас здесь. Мгновение прошло, временная тень, отброшенная облаком, промчавшимся мимо солнца.

Я осмотрела каждый бутылек и все предметы, которые поставил Гнев. Ничто не удивляло меня так сильно, как свежие цветы. Хрустальная ваза стояла на туалетном столике рядом с косметикой.

Ароматные цветы белого, бледно-голубого и розово-золотого цветов каскадом ниспадали вокруг небольшого количества папоротников и эвкалиптов, застрявших по всей композиции. Все цветы были прекрасны, почти такие же, как в человеческом мире, за исключением того, что они были покрыты льдом.

Я вдохнула их, удивленная тем, что их запах проник сквозь холод. Мои пальцы скользнули по ледяным лепесткам. Мне было интересно, были ли цветы идеей Гнева или их прислал кто-то другой.

Кто-то вроде моего будущего мужа. Я перестала удивляться. Это не имело значения.

Мое внимание скользнуло по утопленной стеклянной ванне; она занимала почти всю центральную часть комнаты. Я могла бы плавать из стороны в сторону и делать в ней круги. Это была одна из самых грандиозных вещей, которые я когда-либо видела. Перед сном я бы обязательно искупалась. Теперь мне нужно было кое-что сделать, раскрыть секреты. И семь дворов демонов, чтобы медленно проникнуть в каждый, начиная с Дома Гнева.

До сих пор подземный мир сильно отличался от того, что я слышала о нем из верований смертных. Мне предстояло многому научиться, если я надеялась отлепить правду от вымысла, находясь здесь.

Быстрая ванна — это все, на что я могла потратить время. Я сняла халат и вошла в воду, быстро оттирая кожу и волосы куском мыла, лежащим поверх сложенного белья. Вода была идеальной температуры. Не слишком горячей или холодной, но восхитительно теплой. Часть меня пересмотрела свой план быстро искупаться и вместо этого провести остаток вечера, паря в небесах.

Вздохнув, я ополоснулась и вылезла из ванны.

Кусок льна, который я нашла у кромки воды, был достаточно большим, чтобы вытереть все мое тело.

Как только я как следует обсохла, я взяла платье. Благослови богиня меня и демона, который заказал этот гардероб, платье было разработано так, чтобы его можно было надеть без посторонней помощи. Я натянула его на бедра и грудь. Маленькие застежки на крючках сбоку шли вверх и легко застегивались.

Я перешла в свою спальню и порылась там, пока не нашла пару черных туфель на каблуках, покрытых блестящей угольной пылью, и надела их. Они сидят идеально, как и платье. Гнев был никем иным, как перфекционистом.