13

Ты моя. Все, что было за пределами этих двух слов, исчезло. Мой шок, отрицание и полное замешательство просто исчезли. Это было так, как если бы я вышла из библиотеки Гнева обратно в небытие пустоты. Мой пульс бился в каждой из моих клеток. Эта фраза мягко отозвалась эхом, ударила по каждому моему нерву, проникла в сердце.

Казалось, что магия, которая связывала нас, полностью пробудилась. Признание Гнева каким-то образом вырвало ее из дремоты и разрешило широко раскинуть руки.

Этот могучий принц-воин, наполненный бессмертной жизненной силой, смертью и яростью, ставшими плотью… Внезапно меня затянуло в видение.

Прошлое, будущее или чистая иллюзия, созданная этим грешным миром, я не могла различить. Мы были в постели Гнева, сотни свечей мерцали на глянцевой поверхности его шелковых простыней, на темных стенах и блестящем поте, покрывающем его обнаженную грудь.

Я сидела верхом на принце демонов, широко расставив бедра, чтобы вместить его в себя. Он наблюдал за мной с первобытной одержимостью, его полуприкрытый взгляд впитывал каждый дюйм моего тела, в то время как мои бедра двигались, ища удовольствия, но не в полную силу. Я дразнила нас обоих, не до конца сокращая небольшое расстояние между нашими телами.

Он потянулся ко мне, но я прижала его к матрасу, игриво покусывая его губы, прежде чем потеряться в его медленных поцелуях. Вскоре он уже не довольствовался тем, что был зрителем; его руки обхватили меня по бокам, направляя меня вниз, к его яростному возбуждению. Прошептав ласковое слово и быстро толкнув вверх, мы соединились во всех отношениях. На вечность.

Мне удалось сделать глубокий, прерывистый вдох, прогоняя видение. В нем снова проскользнуло какое-то отрицание.

— Мы все еще только помолвлены.

Глаза Гнева на мгновение остекленели, как будто он был в той соблазнительной иллюзии со мной и все еще чувствовал дрожь удовольствия, сотрясающую его. Его холодный тон не соответствовал теплу, застывшему в его взгляде.

— Да. Я буду твоим мужем.

— Мой муж. Ты, а не Гордыня.

— Эмилия…

— Пожалуйста.

Я подняла руку, чтобы остановить его. Что-то древнее сотрясло мои кости. Я проигнорировала это чувство, вместо этого сосредоточившись на гневе, разворачивающемся огненными завитками, заменяя любое затянувшееся чувство шока или отрицания и проясняя голову. Этого не могло быть. Это было осложнение, которое я не могла себе позволить по нескольким причинам; самой большой из них была моя клятва отомстить за сестру.

— Ты солгал мне.

Он замолчал на несколько мгновений, затем тихо сказал:

— Несмотря на далеко не идеальные

обстоятельства нашего союза, мы хорошо подходим друг другу. Достаточно.

Я уставилась на него, не мигая. С таким дико романтичным заявлением, кому нужна любовь или страсть? Если бы я не выходила замуж за Гордыню, чтобы осуществить свой план, я бы вышла замуж по любви.

«Достаточно хорошо подходим» также грубо искажало ситуацию. Мне все еще хотелось задушить Гнева чаще, чем поцеловать или уложить его в постель. У меня было такое чувство, что он чувствовал то же самое. Что, возможно, было признаком того, что он «достаточно хорошо подходил». Наш союз был бы нечестивым союзом ярости.

— Твой брат знает об этом?

— Конечно.

Принц демонов, казалось, приготовился к яростной вспышке; его ноги были слегка расставлены на ширину плеч, тело наклонено вперед. Он заслужил хорошую пощечину за то, что скрыл это от меня, но я с трудом могла осознать его признание и то, как странно его слова — какими бы безобидными они ни были — внезапно разогрели мою кровь.

Все мое тело гудело от осознания, почти сверхъестественно. Я осознавала каждое его движение, от легкого переступания ног до ровного дыхания. Мое новое осознание его не уменьшило моего гнева. Во всяком случае, это только разожгло его еще больше.

Новые осознания встали на свои места. Если бы я была членом Дома Гнева, другие королевские дома, такие как двор Гордыни, никогда бы не делились сплетнями о своем принце. Все мои надежды и планы получить необходимую мне информацию о первой жене Гордыни рухнули.

— Это безумие.

Я приняла хаос, в который превратился мой мир после смерти Виттории, и создала крошечное подобие порядка, придя сюда. И я сделала это только из-за моей клятвы ей.

Теперь… теперь моя жизнь снова вышла из-под контроля из-за Мальваги.

В частности, Гнева. Моя ярость, наконец, взорвалась.

— Ты продолжаешь говорить мне, что у меня есть выбор. Когда это на самом деле

произойдет? Конечно, не тогда, когда дело доходит до того, какой Дом демона я выберу. Или с каким принцем, как я думала, я была помолвлена. Давай не будем забывать о моем личном предпочтении, еще в Палермо, когда я спросила, не заставишь ли ты меня приехать сюда. Править в Аду. Ты сказал, что никогда не будешь принуждать меня. Очевидно, обман — вполне приемлемая замена. Поздравляю. — Я медленно захлопала в ладоши. — Ты действительно знаешь, как обходить правду стороной. Должна признаться, я впечатлена.

Он не выглядел чувствующим облегчение, но немного расслабил свою позу. Я видела тот самый момент, когда он вспомнил ту ночь, о которой я говорила, когда я думала, что разорвала нашу помолвку заклинанием несотворения. Он поклялся, что не будет принуждать меня к браку или уводить в подземный мир. По-видимому, больше полуправды, если не полной лжи.

— У тебя все еще есть выбор. Тебе не нужно закреплять наш брак.

Я обвиняюще ткнула пальцем в Метку вызова.

— А как насчет этой нерушимой связи? Это не похоже на выбор. Я понимаю, что

тебе тоже пришлось многим пожертвовать, но, по крайней мере, ты отдавал себе отчет в том, что выбираешь. Как бы то ни было, ты должен был сказать мне раньше. Я имела полное право знать.

— Отметка была лучшей альтернативой, которую я мог придумать в то время. И

благодаря яду у меня не было много других вариантов для изучения, прежде чем он остановит твое сердце. Я просил тебя дать мне разрешение помочь той ночью. Это был твой выбор. Ты обручила нас. Я согласился.-

Как будто мне нужно было напоминание об этой ужасной ошибке.

— Альтернатива чему?

— Чтобы отсрочить определенные побуждения, которые создает принятие.

— Побуждения.

Мой рот закрылся со слышимым щелчком, когда пришло понимание. Все мои наполненные похотью мысли и чувства по отношению к Гневу постепенно усиливались. Они разрушали мое недоверие и предательство, которое я чувствовала. Я думала, что это была только этот мир, его склонение к желанию, подпитывающая мои эмоции, подталкивающая меня к этому почти первобытному безумию, чтобы переспать с ним. Но это было не так. Это также была древняя потребность заявить права на моего мужа. Чтобы закрепить наш брак.

Богиня всевышняя. Гнев был моим нареченным.

Я сражалась на многих фронтах и даже не знала об этом. Неудивительно, что сопротивляться искушению было так трудно. Я боролась с узами, царством и его подталкиваниями, сталкиваясь со своими страхами перед тем, чтобы владеть своим сексуальным желанием без вины или стыда.

Если быть честной, противоречивые чувства начались задолго до того, как мы пришли в этот мир. Когда на него напал Зависть и он истек кровью передо мной, что-то изменилось тогда.

А до этого, когда я была под чарами Похоти, я отчаянно хотела Гнева. На мгновение той ночью мне показалось, что он тоже хочет сократить расстояние между нами.

Я резко вернулась в настоящее.

— Твоё согласие на помолвку вызывает желание?

— Консумация, наряду с традиционной церемонией, закрепляет брачные узы. -

Он изучал мое лицо, вероятно, проверяя, не собираюсь ли я ударить его сейчас. Я хотела этого. Чрезвычайно.

— Ты выглядишь…

— Злой? — Я подняла брови и наклонила голову. Он был достаточно мудр, чтобы

понимать, что последовавшее за этим молчание было вдвое опаснее, чем поднятие руки.

— «Создать» было неудачным выбором слова. Это способствует «закреплению»

связи. На каком-то уровне ты уже должна обладать этими чувствами, иначе не было бы ничего, что могло бы поощрить связь.

— Царство когда-нибудь поощряло меня, или это только наша связь?

— И то, и другое.

— И что именно делает твоя Метка вызова?

— Пометка тебя подавляет брачные порывы, потому что это сама по себе

неразрывная связь между нами. Если бы ты думала об этом с точки зрения водоема, это было бы похоже на реку, которая распадается на два меньших потока. Каждый до некоторой степени разбавляет другой, пока они не воссоединятся.

Вот почему он проводил костяшками пальцев по Метке всякий раз, когда мы целовались; он пытался разбавить мои порывы. Он также сделал это, пока я была под влиянием Похоти у костра. Это означало, что он уже какое-то время подавлял их. И не потрудился сказать мне.

Я не знаю, почему это так сильно задело, но это было так.

— Что произойдет, если я откажусь принять этот брак? Я все еще буду хотеть тебя

в своей постели?

— Побуждения останутся, но они никогда не заставят тебя действовать, Эмилия.

Связь работает не так. У тебя всегда будет выбор. Так же, как ты поступила бы с любым другим партнером.

— У меня всегда есть выбор, — усмехнулась я. — Кроме того, если я захочу выйти

замуж за дьявола.

Гнев напрягся. Эти слова слетели с моих губ прежде, чем я успела как следует подумать о них. Или как они могут повлиять на принца. Для того чтобы он тоже испытывал эти побуждения, он должен обладать определенным уровнем чувств ко мне.

И это было так… это было слишком сложно, чтобы разобраться.

Я знала, что несправедливо винить его, тем более что я была той, кто изначально заманил его в ловушку помолвки, но я не могла не цепляться за свою ярость. Все мои планы сгорели в огне. Если бы я не попала в Дом Гордыни, я могла бы никогда не узнать, что на самом деле случилось с моим близнецом. Единственная причина, по которой я вообще подписала этот контракт, заключалась в том, чтобы оказаться в гадючьем гнезде и предотвратить убийство еще каких-либо ведьм.