Глава 5

ЛАЙЛА

Я НЕ СОБИРАЛАСЬ возвращаться. Покинув тюрьму, я провела десять минут в машине, уставившись в никуда и думая о том, как страшно снова оказаться там. Я ехала в свою дрянную квартиру с одной спальней в полном оцепенении. Добравшись до дома, я, умирая от голода, направилась прямиком к холодильнику только для того, чтобы обнаружить, что еды там нет.

Даже лапши Рамэн не нашлось. Ни кусочка черствого хлеба, ни ломтика заплесневелого сыра. Я на мели, и мне не к кому обратиться. Даже если бы было к кому, я слишком гордая. Выбора особого не было, поэтому я выпила большой стакан воды, сходила в душ и легла спать, зная, что как бы сильно не хотелось возвращаться в тюрьму, другого выхода нет. Либо это, либо умирать с голоду на улице.

Преимуществом работы в тюрьме является бесплатный завтрак и обед. Конечно, они приготовлены заключенными. Я даже думать не хотела, каким образом, но еда есть еда. На вкус она отвратительна, но все лучше, чем голодать. Я вынуждена есть ее, пока не могу позволить собственную.

Уже через несколько минут я уснула так крепко, словно не спала несколько дней к ряду. Я очнулась от звонка телефона, лежащего на ночном столике. Посмотрев на будильник, мигающий мне в ответ, я увидела, что он должен сработать через десять минут.

Отлично. Мне бы пригодились эти десять минут.

Схватив телефон со стола, я увидела, что звонит моя подруга Диана. Мы познакомились на второй день учебы в сестринской школе. Моя сумка порвалась под тяжестью ужасно огромных книг, а она рассмеялась и помогла донести их до машины.

 — Паркуйся поближе к классам и используй багажник как шкафчик, — сказала она.

Ее совет выручал меня на протяжении следующих нескольких семестров. Было невозможно повсюду носить эти книги.

В последующие дни мы ходили на одни и те же занятия. И не один час провели за совместным выполнением заданий.

 — Привет? — проговорила я в трубку.

 — Ты уже видела, как кто-нибудь трахается в задницу? — спросила она, хихикая.

 — Серьезно? — Мой сонный голос сорвался.

 — Да, серьезно. Ты работаешь в тюрьме полной мужчин, много лет не видевших обнаженной женщины. Там должен происходить жесткий анал. — Она рассмеялась.

Покачав головой, я потерла глаза и села в кровати.

— Как продвигается поиск работы? — Я сменила тему.

 — Потихоньку. У меня сегодня собеседование в больнице при университете. Что насчет тебя? Какого это — работать в тюремном госпитале?

Я ответила, аккуратно подбирая слова.

 — Здесь все иначе. Я уверена, что это совсем не похоже на работу в обычной больнице. Есть так много правил, которые нужно соблюдать, просто чтобы оставаться в безопасности. Приходится постоянно быть начеку, и я не знаю, кому могу доверять. У нас почти каждый день блокировки из-за постоянных драк. Вчера было две, и двое заключенных добрались до скальпелей. К счастью, офицеры легко с ними управились.

 — Господи, Лайла, это звучит ужасно. Ты уверена, что хочешь вернуться туда?

Это вопрос на миллион долларов.

Хотела ли я вернуться? Нет, черт возьми.

Собиралась ли? Да, черт возьми.

Я вздохнула, думая о пустом холодильнике и крошечной квартире. Мне повезет, если на ближайшие дни хватит бензина, чтобы добраться до работы.

 — У меня нет выбора. Счета приходят каждый месяц, и мне нужно на что-то питаться, — сказала я, в то время как желудок скрутило от голода.

На другом конце провода стало тихо, и я услышала, как она глубоко вздохнула.

— Просто будь осторожна, хорошо? Эти заключенные безжалостны. Я как-то смотрела документальный фильм о тюрьме. Там творится полная хрень. Никогда не знаешь, что они выкинут. Поэтому прикрывай задницу и держи голову высоко поднятой.

Я хихикнула.

— Будет исполнено.

 — Хорошо. Люблю, скучаю, — пропела она.

Я улыбнулась.

— Я тоже люблю тебя и скучаю.

Повесив трубку, я откинулась на подушки. Времени до следующей смены оставалось немного. Когда я закрыла глаза, в голове возник образ Икса. Я подумала о запечатленном на его лице страхе в нашу последнюю встречу.

Сердечный ритм ускорился.

Я могла только надеяться, что следующие смены будут однообразны. Я не вынесу, если каждый день будет происходить что-нибудь опасное.

СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ на работе прошел без особых происшествий. Большую часть времени я провела за уборкой, инвентаризацией и заполнением отчетов. Несколько заключенных пришли для приема лекарств и сдать анализы крови. После смены я ехала домой в приподнятом настроении, меньше сожалея о решении остаться на работе.

Я даже умудрилась стащить упаковку чипсов из тюрьмы, и никто ничего не заметил и не задал вопросов. Я никогда не воровала, но я была голодна, а пакетик просто лежал на столе доктора Джайлса. Мне пришлось это сделать. Также в кармане лежало яблоко из столовой. Я ужасно проголодалась во время завтрака, но съев несколько яиц и маффин, решила оставить яблоко на ужин.

На третий день я сидела на парковке не в состоянии решить, что лучше: убраться отсюда к черту или выйти из машины и отправиться на работу. Возможно, не помешала бы пара выходных дней, но это невозможно из-за моего финансового состояния. Доктор Джайлс звонил накануне вечером просто проведать меня, и я подумала, что это очень мило с его стороны. Я знаю, он переживал, что я не вернусь, но он понятия не имел, что у меня нет другого выбора.

Я уверила его, что все в порядке, но теперь, сидя напротив нависающей громады из шлакоблоков, я вновь начала сомневаться в принятом решении. Уставившись на колючую проволоку, расположенную вдоль ограждения, я задумалась: она такая же острая и холодная, как и мужчины внутри? Гадала, калечит ли она тех, кто переступает через забор. С другой стороны, предполагается, что большинство находящихся внутри бездушны, поэтому, думаю, для них это не имеет особого значения.

Закрыв глаза, я представила пронзительную синеву глаз Икса, вспомнила увиденный страх во время блокировки... Это самое странное. В одну секунду он уязвимый и испуганный, в другую — ожесточенный убийца вернулся и испепеляет меня взглядом. Словно его маска соскользнула, или будто на короткий момент упала броня.

Я закрепила телефон на центральной консоли и сунула сумочку под сиденье. Последний раз вздохнув, я сняла бейдж с зеркала заднего вида и поправила волосы, выбившиеся из хвоста.

Дверь открылась с треском и скрипом. Машина поддержанная. Я сомневалась, что смогу когда-нибудь позволить себе новую, тем не менее — она моя. Благодаря небольшому увеличению студенческого займа, я смогла приобрести ее за наличные. Конечно, теперь я надеялась выплатить кредит.

Не думала, что все сложится вот так. Мама умерла от аневризмы головного мозга, когда мне было пять, отец так больше и не женился. На протяжении многих лет были только он и я против всего мира. Он работал криминалистом, а значит всегда делился трудовыми буднями. Он никогда не задумывался о том, что мне могут сниться кошмары, но я думаю, он лучше всех знал, что я любила его истории, и не имело значения насколько извращенными были некоторые преступники.

Но папа умер. Без него мир казался больше и страшнее. Я и подумать не могла, что отец погибнет, оставив меня совсем одну. Но я винила не его, а того придурка, который его застрелил во время расследования. Из-за этого человека мне каждый день приходилось просыпаться в страхе перед будущим. Я ненавидела неизвестность, невозможность строить планы, потому что не уверена в том, что преподнесет завтрашний день. Это пугало.

Несколько офицеров шли по парковке в направлении здания. Они тоже начинали смену. Я задалась вопросом: возникало ли у них когда-нибудь желание убежать от всего этого, боялись ли они когда-нибудь своей работы?

Подавляя тревогу, я захлопнула дверь машины и направилась внутрь. Пройдя стандартную процедуру: металлоискатель и выворачивание карманов, я схватила ключи и бейдж, и отправилась на поиски офицера, который сопроводит меня до лазарета.

 — Привет, Лайла, я рад, что ты вернулась.

Я подняла глаза и увидела улыбающегося мне офицера Дугласа.

 — Мы поспорили на то, как долго ты здесь продержишься. Благодаря тебе я выиграл сотню баксов, — пошутил он, и его глаза прищурились от улыбки.

Он самый приятный офицер в Фултоне и мой любимый сопровождающий. Высокий, широкоплечий, лет сорока пяти с яркими голубыми глазами и лысиной. Он сложен так, будто в молодости качался и играл в футбол. Его некогда сильное и подтянутое тело теперь было с пивным животом и двойным подбородком от слишком большого количества пончиков и недостатка упражнений.

Он не красавчик, но его дружелюбие компенсирует это. До сих пор наши смены совпадали. Насколько я могу судить — он весельчак. Ему нравится всех смешить. Но даже будучи шутником, он продолжает делать свою работу. Если это касается заключенных, он весь такой деловой.

 — Ну и ну, спасибо. — Я рассмеялась. — Я ценю вотум доверия, офицер Дуглас.

Он засмеялся.

 — Давай только без этой ерунды "офицер Дуглас". Зови меня просто Дагги. — Он игриво подтолкнул меня локтем. — Ты со всем справишься. Поняла?

Я кивнула, следуя за ним по длинному коридору, ведущему в блок.

Я ненавидела, что путь к госпиталю лежал через блок. Тот, кто построил эту тюрьму много лет назад, явно не все продумал.

Тюрьма состояла из нескольких секций, каждая следующая еще более удушливая, чем предыдущая. Первая — для гражданских, тех, кто приходят навестить заключенных или посетить столовую. Вы время от времени можете увидеть у стойки суетящегося адвоката, требующего встречу с клиентом или плачущую мать, которая пропустила приемные часы.

В следующей секции вас обыскивали и проводили формальные процедуры, чтобы пропустить дальше. На этом этапе требовались пропуск (его мне выдали еще в первый день) и несколько минут в диспетчерской для регистрации.