— А я сказал, что мне это не интересно! — рявкнул он твердым голосом, вызывая во мне дрожь.

Я знала, что не должна наслаждаться его обществом, но все получалось наоборот. Я будто бы попала в клетку ко льву, и все мои чувства и инстинкты были обострены до предела.

Меня снова мучили тишиной.

Вот черт!

— Все в порядке. Я понимаю. — Я встала со стула и направилась к двери. — Твои документы будут готовы в течение часа.

— Я никуда не уйду, — спокойно заявил Мак.

— Мы заключили сделку, а ты ее нарушил. Поэтому ты покинешь этот Центр, и у меня в штате есть два огромных санитара, которые со мной согласятся. А если ты попытаешься причинить кому-либо хоть какой-то маломальский вред, то твоим следующим пристанищем станет тюрьма, или Окружная психушка, где тебя как следует успокоят, потому что здесь мы не пичкаем своих пациентов лекарствами насильно. Мы здесь просто разговариваем!

То, что я могу его куда-то отправить, конечно, было полной чушью, потому что я никогда бы с ним так не поступила. Вообще никогда. Я просто чувствовала, что нужна ему.

Я изо всех сил сдерживала рвущийся наружу смех над самой собой. Ведь я не боялась находиться в одной палате с человеком, заявившим, что я умру от какого-то проклятия. Напротив, я боялась никогда больше его не увидеть.

— С этими ультиматумами ты ведешь плохую игру, женщина, — произнес он с отголоском смеха в голосе, а я уже взялась за дверную ручку. — Я честен и всегда держу свое слово. Люди, не умеющие это делать, всегда проигрывают любое пари, связавшись со мной.

— Человеку можно и передумать, — рассмеялась я. — Просто измени свое слово.

— Ты понимаешь, что, когда мы начнем, пути назад уже не будет?

Мой желудок сжался от волнения:

— Я понимаю.

— И ты понимаешь, что спасти ты меня не сможешь? Это невозможно.

Но я могла бы попробовать его спасти. И попробовать спасти себя.

— Я понимаю.

— Тогда присаживайтесь, доктор Валентайн, и устраивайтесь поудобнее.

— Пожалуйста, зови меня Тед.

— Тед? Так могут звать человека? — произнес он недовольно.

Е-мое.

— Тогда Тедди, если тебе так больше нравится.

— Тедди звучит слишком мягко и ласково. Ты совсем другая.

Ну и дела.

— Тогда Теодора.

— Теодора…

Мое имя скатилась с его языка как соблазняющее зелье, посылающее ток по моим венам.

Нет, Тед. Ты запутываешься все больше.

Несмотря на то, как много эмоций смешалось в моей голове, мне нужно было помнить о том, что он является моим пациентом.

Здесь нет ничего чувственного. Ты. Он. Лечение.

Я прочистила горло, устроилась поудобнее и открыла свой блокнот:

— Начнем, как только ты будешь готов.