Это был не конец. Было недостаточно сражаться, будучи опьяненным наркотиком, и победить. Он не должен был победить. Было ясно, что указы Регента не распространялись на развлечения на ринге. И что бы ни случилось сейчас с Дэмиеном, это произойдет с одобрения толпы.

Он знал, что должен сделать. Сопротивляясь всем инстинктам, Дэмиен заставил себя шагнуть вперед и упал на колени перед Лореном.

— Я сражаюсь в Вашу честь, Ваше Высочество. — Он порылся в памяти и вспомнил слова, которые говорил ему Радель. — Я существую лишь для того, чтобы радовать моего Принца. Позвольте моей победе отразиться на Вашем величии.

Он понимал, что не стоит поднимать взгляд. Он говорил четко, насколько был способен, и его слова предназначались настолько же и зрителям, насколько самому Лорену. Он старался выглядеть как можно более почтительным. Будучи вымотанным и стоящим на коленях это было не столь трудно. Если бы кто-нибудь ударил его сейчас, он бы опрокинулся.

Лорен слегка вытянул свою правую ногу, носочек выточенного сапога к Дэмиену.

— Поцелуй, — сказал Лорен.

Все тело Дэмиена отвергало эту идею. Его желудок сжался, сердце заколотилось в груди. Одно публичное унижение следовало за другим. Но легче было поцеловать ногу, чем быть изнасилованным перед толпой… не так ли? Дэмиен нагнул голову и прижался губами к гладкой коже. Он заставил себя сделать это неторопливо, уважительно, как вассал мог бы целовать кольцо своего господина. Он поцеловал только кончик носка. В Акиэлосе нетерпеливый раб мог бы продолжить выше, целуя подъем ступни Лорена, или, будучи более дерзким, еще выше — его крепкую икру.

Он услышал Посла Гийона:

— Вы сотворили чудо. Этот раб был совершенно неуправляем на борту корабля.

— Любую собаку можно приручить, — ответил Лорен.

— Потрясающе! — ровный спокойный голос, какого Дэмиен еще не знал.

— Советник Один, — приветствовал Лорен.

Дэмиен узнал мужчину в возрасте, которого заметил среди публики ранее. Того, который был со своим сыном или племянником. Его одеяние было темным, как у Лорена, и смотрелось хорошо. Конечно, не так хорошо, как на принце, но близко к тому.

— Какая победа! Ваш раб заслуживает награду. Позвольте мне предложить ему.

— Награду, — сухо повторил Лорен.

— Бой как этот — действительно, потрясающий, но без оргазма — дает мне возможность предложить ему собственного питомца вместо предназначенного ему противника. Я думаю, — продолжил Один, — что все мы хотим увидеть его настоящее представление.

Взгляд Дэмиена перемещался кругом в поисках питомца.

Это был не конец. Представление, подумал он, и почувствовал приступ тошноты.

Мальчик был не сыном мужчины. Он был питомцем - подростком с худыми руками и ногами и ростом, который скакнул бы вверх, но лишь в нескором будущем. Было очевидно, что он ошеломлен Дэмиеном. Его маленькая грудная клетка быстро поднималась и опускалась. Самое старшее, сколько ему могло быть, четырнадцать. Но выглядел он на двенадцать.

Дэмиен увидел, как все его шансы вернуться в Акиэлос сгорают, подобно пламени свечи, и все пути к свободе перекрыты. Повинуйся. Играй по правилам. Целуй сапог Принца. Танцуй под его дудку. Он думал, что действительно сможет это.

Дэмиен собрал последние оставшиеся в нем силы и произнес:

— Делайте со мной, что хотите. Я не буду насиловать ребенка.

Выражение лица Лорена моментально изменилось.

Возражение пришло с неожиданной стороны. «Я не ребенок». Надулся. Но когда Дэмиен недоверчиво взглянул на него, мальчишка тут же побледнел и стал выглядеть испуганным.

Лорен переводил взгляд с Дэмиена на мальчика и обратно, хмуря лицо, словно чего-то не понимал. Или что-то шло не так, как он хотел.

— Почему бы нет? — внезапно спросил он.

— Почему бы нет? — переспросил Дэмиен. — Я не разделяю вашу малодушную привычку бить тех, кто не может ударить в ответ, и не получаю удовольствия, причиняя боль тем, кто слабее меня!

Поддавшись эмоциям, Дэмиен сказал это на своем родном языке.

Лорен, который знал этот язык, сверлил его взглядом. Дэмиен встретил его глаза и не раскаялся в произнесенных словах, чувствуя лишь ненависть.

— Ваше Высочество? — смущенно обратился Один.

В конце концов, Лорен повернулся к нему.

— Раб говорит, что если вы не хотите получить питомца назад без сознания, разорванного пополам или мертвым от страха, то лучше предложите что-нибудь другое. Он отказывается от его услуг.

Он поднялся и вышел из ложа, и Дэмиен едва не отшатнулся, когда Лорен прошел мимо, не обращая внимания на своего раба. Дэмиен услышал, как Принц обращается к одному из слуг: «Приведите мою лошадь к северному двору. Я иду на прогулку».

Теперь все было позади — окончательно, неожиданно — но позади. Один нахмуренный и отвергнутый. Его питомец поспешил за ним, бросив неподдающийся расшифровке взгляд на Дэмиена.

Что касается Дэмиена, то у него не было идей, что только что произошло. Не получив других указаний, конвоиры одели его и подготовили к возвращению в гарем. Оглядевшись, он увидел, что арена сейчас пуста, хотя того, как быстро вынесли или же как поднялся и ушел его собственный оппонент, не заметил. Вдоль арены тянулся тонкий след крови. Слуга, стоя на коленях, оттирал его. Дэмиен ловко маневрировал в толпе размытых лиц. Одно из них принадлежало Леди Ваннес, которая неожиданно обратилась к нему:

— Выглядишь удивленным… Ты все же хотел воспользоваться мальчишкой? Лучше тебе привыкнуть к такому. Принц известен своей привычкой оставлять питомцев неудовлетворенными.

Ее смех, низкий и скользящий, смешался со звуками голосов и продолжавшегося представления, потому что придворные в амфитеатре, не желая прерываться, вернулись к своему дневному времяпрепровождению.