Он выглядел так, словно его ударили.

— Обещаю, София. Я помогу тебе. Ты вернешь свою жизнь.

— Когда? Когда я смогу вернуться домой и начать все заново? Когда я смогу увидеть свою семью? Друзей?

Он отвел взгляд и слегка покачал головой.

— Пока не знаю.

— Так я и думала. Боже, похоже, что отношения с тобой должны сопровождаться предварительным предупреждением: может повлечь за собой значительную опасность. Осознание обрушилось на меня, и я откинулась на спинку сидения.

— О... Боже мой. Себастьян. Та история с Лив... было то же самое? — Я не знала, как это не пришло мне в голову раньше. Это совпадение было невозможно игнорировать.

Он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, пальцы сжались в кулак у лица. В этом жесте было что-то более сильное, чем просто гнев, своего рода глубоко укоренившаяся душевная агония.

— Я точно не знаю, — сказал он через несколько мгновений. Он говорил медленно, его тон был мягким и глухим. — Никого не задерживали. Насколько нам известно, никакого похищения не было. Все это произошло в доме. Не проходит и дня, чтобы я не задумывался о том, было ли это из-за меня. — Его лицо исказилось от боли. Я слышала, как он всхлипывает. — Но то, что случилось с тобой, это определенно моя вина, и я знаю, что это вероятно, мало утешает тебя, но я никогда не прощу себя за то, что подверг тебя опасности.

Я уставилась на него, поток противоречивых эмоций бушевал во мне. Часть меня все еще бурлила от ярости. Он имел полное право испытывать стыд. В конце концов, если бы я никогда его не встретила, ничего бы этого не случилось. Он преследовал меня, несмотря на то что знал, что может быть риск, и я заплатила за это высокую цену.

Но я не могла игнорировать боль в его голосе, вину, которая была написана на лице. Он имел в виду то, что сказал, что никогда не простит себя. Он будет вечно с этим жить. Это была странная смена ролей, но внезапно я почувствовала желание утешить его. Несмотря на все, что произошло, я все еще ненавидела видеть, как ему причиняют боль. Связь между нами все еще пылала во мне. Это было похоже на то, как будто его боль вытекала через его поры и проникала в мои, просачиваясь.

Остаток поездки я смотрела в окно, наблюдая за проносящимися мимо домами. Мой страх, возможно, и ослаб, но замешательство было на высоком уровне. Я все еще понятия не имела, во что ввязалась, но знала, что это должно быть что-то серьезное.

Что бы ни случилось в течение следующих нескольких дней, я подозревала, что моя жизнь уже никогда не будет прежней.