— Почему Вас так волнует, где я сплю, доктор Уайльд?

— Не волнует. Забудь.

Мы ужинали в тишине. Уэст одной рукой прижимал к себе Пиппу, а другой пытался есть. В конце концов мне стало неловко, и я предложил помощь.

— Давай я подержу ее, — произнес я, приподнимая малышку с его плеча.

Он лишь крепче сжал Пиппу, и я замер. Наши взгляды встретились поверх одеялец, в его глазах застыло раскаяние, хотя Уэст все еще не торопился отдавать ребенка мне. Я вспомнил, каким собственником он показал себя в день похорон. Нелегко смириться с вынужденной необходимостью не видеть малышку в течение нескольких дней, после того как привык быть частью ее мира.

— Все в порядке, — тихо заверил я. — Просто подержу ее, чтобы ты мог поесть. Я останусь здесь.

— Прости, — пробормотал он, отпуская Пиппу и не сводя с меня глаз. Я прижал ребенка к себе и смотрел, как Уэст наконец возвращается к еде.

Закончив, он вновь осторожно забрал из моих рук спящую Пиппу и встал, прижав ее к груди.

— Хочу покачать ее немного, перед тем как положить в кроватку, — казалось, глядя на меня, он прокручивал в голове собственные слова. — Если ты не против.

Не знаю, чего ему стоило произнести это, но он готов был заплатить любую цену за то, чтобы провести время с дочерью Адрианы. Я кивнул, наблюдая как Уэст идет в детскую.

Убирая посуду и остатки еды, я вдруг расслышал колыбельную, доносившуюся через открытое пространство между кухней и спальней. Звук был низким и мелодичным, отчего по коже побежали мурашки. Разобрав слова, я понял, что Уэст поет «Тише, малышка». Голос у него оказался поразительно красивый.

Я подкрался поближе к задней части дома и остановился у приоткрытой двери в детскую. Держась достаточно близко к боковой стене, чтобы оставаться незамеченным, я стоял там, позволяя себе расслабиться в сексуальном рокоте, который ложился бальзамом на душу.

Каким бы ослом я его ни считал, Уэст был невероятно мил с моей племянницей.

Боже, да этой девочке сказочно повезло. На мгновение я представил, как Уэстон Уайльд шепчет на ухо нежные слова, лежа позади в постели, прижимаясь ко мне длинными теплыми руками и ногами. При мысли об этом я чуть не заскулил.

И провалиться мне на месте, если я и впрямь не желал этого.