- Ваши слуги, милорд, - сообщил Дорин. – Это экономка, Роза.

Самая старшая из женщин почтительно присела.

- Добро пожаловать, милорды.

- Это Альда, кухарка.

Вторая из старушек присела в почтительном реверансе.

- А это Ива, горничная, и её сын Башмачок.

- Это что, ваши настоящие имена? – не поверив своим ушам, переспросил Серегил.

Какое-то время никто не смел произнести ни слова, потом Роза выступила вперед.

- Нет, милорд, мою сестру и меня на самом деле зовут не так. Это имена, которые дал нам наш первый хозяин в Пленимаре, когда нас, ещё девчонками, продали в первый раз. Но мы всё же помним имена, которые дали нам родители.

- И каковы же ваши настоящие имена?

- Кирия-э-Мариель Ронья Иланти, милорд, - отвечала экономка.

Имя клана она так и не назвала.

- А Ваше? – спросил Серегил кухарку.

Слова шли с трудом, словно успели покрыться вековой пылью:

- Сабриель-э-Мариель Ронья Иланти.

- Сабриель и Кирия, - Серегил поклонился им, а затем обратил своё внимание к младшей из женщин и её сыну. – Ива имя довольно милое. Желаете оставить его, или всё же возьмёте ауренфейское?

Ива испуганно вытаращилась на него.

- Меня никогда по-другому не звали, милорд. Я понятия не имею, кто была моя мать. Если можно, я оставила бы его, а вот если придумаете имя для моего сыночка, я буду Вам очень признательна.

Серегил подошёл к мальчугану и склонился к нему, тронув за руку.

- Что тебе нравится больше всего на свете?

Мальчик застенчиво взглянул на него.

- Мне нравится этот пруд перед домом, милорд. Я ловлю там лягушек, а порой даже рыбу, когда мне дозволяется поиграть.

- Значит, для тебя это особое место? То, где ты чувствуешь себя счастливым?

Мальчуган кивнул.

- Что ж, отныне ты можешь играть там, когда захочется. На нашем языке «вадэ» означает «источник» или «пруд». Ну, что скажешь, как тебе?

- Вадэ? – мальчуган расплылся в широкой улыбке, показав щербатый рот без переднего зуба. – Это гораздо лучше, чем Башмачок!

- Одобряете, мистресс Ива?

- Мне нравится, милорд.

- Значит, будешь Вадэ с Куроса, сын Ивы с Куроса.

Он повернулся к остальным.

- Вы более не рабы. Прошу считать этот дом домом вашего клана, если пожелаете тут остаться. Равно, как и для каждого ‘фейе и я’шела, что сюда прибудут. Надеюсь, все вы станете жить здесь достойно и без забот.

- Без забот! - фыркнула Сабриель, затем глянула на него с довольной улыбкой. – Да куда ж мне без моей кухни-то?

- И кому-то же надо присматривать за хозяйством, - добавила Кирия.

- Ладно, мы не против, только воспринимайте это, как заботу о своей семье. Меня зовут Серегил-и-Корит, а это – мой тали, Алек-и-Амаса.

- А вы что, оба из Ауреннена, Барон Серегил-и… эмм…? – Вадэ запнулся, наморщил лоб в попытке выдать и остальное.

- Только я, но Алек тоже бывал там, - сказал ему Серегил. – Как-нибудь, если будешь хорошо себя вести, мы расскажем тебе про драконов и пори.

Вадэ широко улыбнулся и отвесил им важный поклон.

- Полагаю, Вы желаете осмотреть и остальную часть дома, милорды? – сказал Дорин, взиравший на всё это с толикой неодобрения.

- Вам более нет нужды называть нас милордами, - сказал Алек.

- Если не возражаете, я предпочёл бы придерживаться подобающей формы обращения, - натянуто отвечал тот. – Пусть я и не был рабом, однако считался в доме прислугой, коим рассчитываю оставаться и впредь.

Серегил похлопал Дорина по плечу, но почувствовал, как тот вздрогнул.

- Что ж, в таком случае, думаю, нам лучше остаться господами. Прошу Вас, покажите нам дом.

- Как Вы можете видеть, это главный зал, он сохранён в своём первозданном виде, как и весь дом.

- Он прекрасен! – воскликнул Алек, медленно поворачиваясь, чтобы всё рассмотреть.

- Надеюсь, Вы будете счастливы здесь, милорд, - сказал Дорин.

- Мы нечасто здесь станем бывать, - сообщил ему Серегил. - Впрочем, я уже дал слово, что этот дом будет прибежищем для любого ауренфейе или я’шела, что пожелает здесь жить. Прошу Вас встретить их, как подобает, и обеспечить жильём.

- Я… как прикажете, милорд, - тот вымученно улыбнулся.

- Отлично. Мистресс Сабриель, не будете ли Вы так любезны, чтобы сделать для нас холодный ланч, а вечером ужин? Хотелось бы оценить Ваши кулинарные способности.

Старушка одарила его нежнейшей улыбкой и тут же исчезла. Вместе с Вадэ, следовавшим за ней, как хвостик.

Прежде всего Дорин провёл их по первому этажу, показав затейливо украшенные столовые – большую, для приёма многих гостей, и маленькую - для семейных трапез. Несколько гостиных и уборных, огромный парадный зал и библиотеку, где на полках пылилось несколько потрёпанных книг.

- У прежнего владельца была богатая библиотека, но большинство книг он также забрал с собой, - пояснил Дорин. – То, что осталось, это кое-какие бумаги и несколько исторических трудов, посвящённых поместью.

- Что ж, очень жаль, - сказал Серегил. – Ещё мне бы хотелось взглянуть на кухню.

Дорин отвесил ему бесстрастный полупоклон и повёл их в заднюю часть дома, где Сабриель с Вадэ уже вовсю хлопотали над едой. На разделочной доске лежала дюжина выпотрошенных форелей, и оба работника казались весьма увлеченными своим делом.

- И это вся домашняя челядь?- поинтересовался Алек. – Как-то негусто для такого огромного дома.

- Были и ещё, - сказал ему Дорин. – Кто-то уехал в Пленимар вместе с господином. Другие… рабы… сбежали. Не знаю, что сталось с ними.

- Надеюсь, ещё вернутся, – сказал Серегил.- Ну что, теперь наверх?

На втором этаже было столько спален, что хватило бы разместить всю королевскую свиту, хотя большинство из них было без всякой мебели и сейчас заперто на ключ.

- Хозяйские покои, милорды, - Дорин распахнул нарядные двери, открывая залитую солнцем комнату, размером с верхний этаж Оленя и Выдры.

Здесь была роскошная обстановка, резные карнизы, изящные гобелены, над массивной кроватью висел балдахин синего бархата с бахромой из серебряной канители по краю, а ещё - несколько замечательных ауренфейских статуй. Похоже, их предшественник отличался весьма неплохим вкусом. Два высоких окна и боковое поменьше выходили на пруд и море за ним.

Другие, столь же впечатляющие апартаменты, только с красным балдахином, были приготовлены для Микама.

- Это просто замечательно. Восхитительно, ей-богу, Дорин, - сказал Серегил. – Я здорово впечатлён. Только вот где же у нас тут можно принять ванну?

- В отдельной пристройке к дому имеется баня, милорд, построенная ещё несколько веков тому назад. А раньше пользовались бадьями на кухне.

Алек хохотнул:

- Лучше покажите-ка всё ему. Ведь если ванны его не устроят, нам придётся отстраивать новые.

Баня, до которой нужно было добираться по длинной крытой галерее, имела столь же изящное убранство, что и весь остальной дом. Тут были отдельные помещения для мужчин и для женщин, каменные полы с подогревом, собственный источник воды, специальная печка для её подогрева, и ванны, вырезанные в блоках полированного базальта. Помещение было оснащено узорными золотыми светильниками, вешалками для одежды,резными банными стойками из душистой древесины, и ещё кучей всяких предметов роскоши.

- Даже тебе это должно прийтись по вкусу, тали, - рассмеялся Алек, пока Серегил расхаживал там, осматривая всё вокруг.

Серегил кивнул.

- Прекрасно, просто не к чему и придраться, даже чрезвычайно правильный подогрев. А что, остальным домочадцам тоже дозволено тут мыться?

- Конечно же, нет, милорд!

- Отныне всё меняется, Дорин. Ауренфейе по природе своей привереды.

- Но, милорд…!

Серегил властно двинул бровью и дворецкий прикусил язык и отвесил поклон.

Они с удовольствием отведали холодного ланча, приготовленного Сабриелью, а затем верхом отправились осматривать табуны да разыскать Микама.

Тот прискакал к ним в сопровождении бородатого светловолосого мужчины, примерно одних с ним лет, восседавшего на прекрасной гнедой кобыле. Лошадь была на несколько пядей выше, чем ауренфейские, но столь же изящных линий и с такой же гибкой шеей.

- А, вот и вы, - сказал Микам, едва они осадили коней. – Мастер Карпис, это ваши новые господа, Барон Серегил и Барон Алек.

- Для меня честь познакомиться с вами, милорды, - сказал Карпис с сильнейшим куросским акцентом.

- Если ваша лошадь – образчик тех, что и в табуне, то они, в самом деле, должны быть прекрасны, - сказал Алек.

- Так и есть, милорд, - отвечал Карпис, похлопав кобылку по шее. – У вас лучшие на всём острове лошади и с этим вряд ли кто-то возьмётся спорить.

- Могу поручиться, что это так, - подтвердил Микам. – Прежде, чем отправляться домой, мы с вами чуть-чуть поторгуемся.

Помимо Карписа за табунами ходило ещё несколько слуг, живших в каменных хижинах, разбросанных по лугам. Все - островитяне, которые, как и Дорин, поколениями служили в поместье. У Карписа с его семейством был уютненький домик прямо за рекой.

Лошади оказались великолепными: крепкие и рослые, самых разных расцветок от золотисто-каурых со светлыми гривами до пёстрых, где были смешаны все цвета.

Полдень ушёл на то, чтобы объехать границы, после чего повернули обратно к дому, отправившись на обед.

- Мне уже нравится, - сказал Алек. – И этот дом, и лошади. Серегил, думаю,мне даже захочется тут задержаться на какое-то время.

- Невозможно не согласиться.

- Будь тут не лошади, а фруктовый сад, вам это и вполовину так не пришлось бы по вкусу, - усмехнулся Микам.

По возвращении они обнаружили семерых бывших рабов, дожидавшихся их на кухне. Трое до своего освобождения были слугами в этом самом доме – два садовника и одна служанка. Четверо других оказались ткачом из города и женщиной с парой дочерей-подростков, одна из которых была заметно беременна.

- Мы хотели бы вернуться обратно, если только ваши сиятельства нас примут, - сказала служанка, женщина средних лет, которую звали Ирани.