ГЛАВА 16

Карлос

Вздыхая, провожу рукой по лицу.

«Что мне теперь делать?»

Я впустил её в свою жизнь, показал свой мир. Повернуть назад уже не смогу.

С одной стороны, ощущаю себя преданным, с другой — растерянным.

Внутри этой женщины яд, а я ничего не могу поделать. Она замкнута, всегда пытается контролировать себя, но её красивые зелёные глаза говорят со мной. И когда я смотрю в них, то вижу себя давнего, и что-то истинное, глубокое, что заставляет меня чувствовать себя спокойно.

«Бля, она вы*бала мне мозг».

Я швыряю стаканом с ромом в стену и кричу.

— Mierda (Дерьмо)!

Я должен принять решение: подвергать её пыткам или нет?

Какой вариант будет наиболее полезен для того, чтобы заставить её рассказать мне всё?

Правда, что-то не вписывается, словно в этой истории не хватает кусочка головоломки.

Почему я? Почему она готова на всё? Когда Валентина впервые вошла на «Виллу Фалько», я знал, что она не та, за кого себя выдаёт. Но мне приспичило рискнуть, чтобы понять её намерения. Я лгал всем, даже Касандре, заверял, что всё в порядке, но это было не так.

Что заставило эту женщину захотеть стать частью моей жизни?

Мне нужны ответы, и она должна дать их мне, я требую.

Нужно загнать её в угол, я попробую по-хорошему и посмотрю, что получится.

На телефон приходит сообщение от Виктора, начальника службы безопасности.

«Она вышла из своей комнаты и сейчас в баре».

Сжимаю челюсти и глубоко вдыхаю.

Спокойствие. Контролируй себя. Не психуй.

Мантра, похоже, работает. Надеюсь, я смогу продержаться достаточно долго.

Я провёл ночь, придумывая для неё тысячу разных пыток, злость играет со мной злую шутку. Правда, теперь я стал лучше, больше не злюсь на мир, теперь он принадлежит мне.

Даже если она пытается всё испортить, я ей не позволю.

«Нет, чёрт возьми».

Ещё не родился тот, кто может меня нае*ать.

Валентина

С тех пор как узнала о новой доставке, я не могу сомкнуть глаз. Я всё перепробовала, чтобы связаться с Джеком, но выбраться отсюда не получается. Времени больше нет, и я не могу дальше позволить себе осторожничать.

— Джек, — шепчу я по телефону из своей комнаты.

— Почему ты звонишь мне оттуда, ты с ума сошла? — спрашивает встревоженно.

— Наш шанс. На этот раз это что-то действительно большое. Они собираются использовать грузовик, а я буду проводником, — говорю, оглядываясь по сторонам.

Я подхожу к окну и смотрю на двор, Карлос ещё не вернулся.

— Когда?

— Через шесть дней.

— Наконец-то! Я уже на Кубе, организовать команду будет несложно. Скажи мне, где?

— Агуас Кларас, но адреса я не знаю.

Джек ругается, потом я слышу его вздох.

— Джек. Ты можешь делать всё, что хочешь, но у меня есть две просьбы, в которых ты не сможешь отказать.

— Какие?

— «Пансионат Надежда», пожалуйста, не допусти, чтобы с детьми что-то случилось.

— Хорошо. А другая просьба?

Я крепко сжимаю занавеску в руках.

— Никто не должен вставать между мной и Карлосом Гардоса.

— Я не понимаю, — смущённо комментирует он.

— Джек, неужели ты думаешь, что я терпела его всё это время, чтобы оставить в живых? — Воспользовавшись его молчанием, я продолжаю: — Я решила умереть и утащить его с собой. Его империя будет разрушена навсегда, а я, наконец, смогу присоединиться к мужу и сыну. Ты просто должен мне пообещать, что найдёшь жильё для детей.

— Ты ведь не серьёзно! — восклицает он, повышая голос.

— Я серьёзна, как никогда. Именно это я решила в тот самый момент, когда узнала имя человека, уничтожившего мою семью. Я ждала смерти три года, и ты даже представить себе не можешь, насколько медленной и бесконечной была эта агония.

— Господи, подумай, ты не можешь этого сделать! Ричард бы этого не хотел, — протестует он более низким тоном.

На заднем плане слышны голоса, должно быть, Джек находится в людном месте.

— Ни Ричард, ни Дэвис не хотели умирать, кто-то другой решил за них, и этот кто-то должен умереть от моей руки.

Джек не может понять, что значит видеть, как твоя жизнь растворяется в воздухе. Мой сын ни в чём не виноват, у него не было времени повидать мир, но кто-то решил, что он этого не заслуживает.

— Хорошо, я обещаю тебе, дети будут в безопасности и… Согласен и в другом вопросе. Мы вмешаемся при доставке, а когда умереть Гардоса, решать тебе, — заключает он.

— Прощай, Джек.

Я заканчиваю разговор и постукиваю телефоном по подбородку, наблюдая, как открываются ворота. На подъездную дорожку въезжает машина Карлоса.

«Какой момент будет лучшим, чтобы положить конец всему?»

Думать необходимо быстро и успеть расставить ловушку, из которой невозможно выйти.

Я кладу телефон на прикроватную тумбочку. И поспешно выхожу из своей комнаты, намереваясь довести этот фарс до окончания сведения счётов. Пересекаю холл, сворачиваю налево в сторону бара, который в этот час совершенно безлюден. Я захожу за барную стойку и беру в холодильнике безалкогольный напиток.

Слышу, как открывается дверь. Голос Карлоса предупреждает одного из своих людей, чтобы тот внимательно следил за грузом.

— Карлос, — окликаю его, чтобы он знал, где я.

Перед входом в зал появляется его внушительное тело, и своим взглядом Карлос сразу приковывает мой. От этого внутри меня завязывается узел, который невозможно развязать.

— Как дела?

— Отлично.

Я наблюдаю, как приближается Карлос. От мужчины исходит настолько сильное напряжение, что его можно почти потрогать.

Карлос продолжает жёстко на меня смотреть, опустив руки на стойку.

— Мне нужно поговорить с тобой. Пойдём в мой кабинет.

Ужас пробегает по моим венам, учащая пульс.

Я следую за ним, не говоря ни слова.

Когда переступаю порог, он кладёт руку на основание моей спины, подталкивая внутрь.

— Садись, — приказывает резко.

Что происходит?

В состоянии боевой готовности я подчиняюсь. Гардоса наклоняется над столом и берёт лежащую на нём папку. Я узнаю её, это мой файл.

— Я просил тебя рассказать мне правду, прежде чем узнаю сам, — жёстко начинает он.

Мой желудок скручивается, когда Гардоса открывает папку. Сглатываю, пока он достаёт лист бумаги и поворачивает его ко мне.

На нём фотография: я с учениками из моего класса.

Закрываю глаза и глубоко вздыхаю.

Момент настал.

Когда я снова поднимаю взгляд на Карлоса, он выжидает, упираясь руками в бёдра.

Я смотрю на него, и моё сердце замирает.

«Я труп».

— Как получилось, что учительница иностранных языков вдруг перевернула свою жизнь и превратилась в мелкую воровку? — спрашивает меня. На его лице заметно дёргаются мышцы.

Вижу, как в нём пылает гнев, сияя огненной аурой.

«Пришло время покончить с этим раз и навсегда».

— Как тебе это удалось? — отвечаю вопросом, хотя уже знаю ответ.

Прикрытие не могло продержаться вечно, особенно с таким, как он.

— Это ты облегчила работу. Я послал человека разузнать о Валентине Харпер, но ты сама попалась, неожиданно остановившись в закусочной в Майами, — заявляет он угрожающе.

Карлос нависает надо мной, упираясь руками в подлокотники моего кресла.

— Ahora dime (Так, скажи мне), Дженнифер Блейн, какого хрена ты делаешь здесь, и что тебе нужно от меня? — орёт он, заставляя меня вздрогнуть.

С этого момента бессмысленно притворяться, Гардоса не поверит ни одному из придуманных вариантов.

Я кладу руку ему на грудь и толкаю, вставая. В удивлении, Карлос отступает и наблюдает, как я обхожу стол.

Если я правильно помню, его пистолет прикреплён под средним ящиком. Карлос столько раз трахнул меня на столе, что не вспомнить, но сейчас это сыграет мне на руку. Я сажусь в его кресло, и сердце пускается в бешеный галоп.

— Ты помнишь, что сделал 21 июля три года назад? — спрашиваю, выпрямляя спину. У меня пересохло во рту, а в животе продолжает нарастать напряжение.

— Ты мне скажи. Раз уж, похоже, знаешь, — огрызается, оставаясь на расстоянии.

Я наклоняюсь вперёд, стараясь, чтобы Гардоса не засёк.

— Ты разрушил мою жизнь, — обвиняю я, медленно доставая оружие и зажимая его между ног.

Он хмурится в замешательстве.

— Твоя жизнь? Я?

— Ты даже не знал о моём существовании, но посчитал своим долгом отобрать у меня всё! — восклицаю на грани отчаяния.

— Я не люблю загадки, говори прямо! — раздражённо заявляет он, хлопая руками по столу.

Очень медленно, чтобы Гардоса ничего не заподозрил, я снимаю с предохранителя.

— Карлос Гардоса любит детей, и всё же он не раздумывал дважды, когда дело дошло до убийства моего сына, — выплёвываю с презрением.

«Монстр, ты должен умереть».

Он выпучил глаза и словно ошпаренный, сделал шаг назад.

— Я не убиваю, не говоря уже о детях. — При этом выглядит расстроенным, но я знаю — он лжёт. Я знаю правду.

— Я тоже должна была умереть вместе с мужем и сыном, но решила выйти из дома, чтобы купить вино, и к моему возвращению я потеряла всё! — кричу я, разрывая горло.

— О чём ты, бл*дь, говоришь? Я никого не убивал! — протестует он, крича в свою очередь.

— Не ври, гад. Мой муж расследовал твои махинации, он был отличным прокурором, и ты знал, что он сумеет закрыть тебя.

Карлос пытается приблизиться, но пистолет, который я направляю на него немедленно заставляет его отступить.

— Оставайся на месте.

Карлос наклоняет голову на бок и смотрит на меня.

— Зачем ты здесь, Дженнифер?

— Я жду этого дня уже три года, — отвечаю, поглаживая спусковой крючок. — Я тренировалась, жила как преступник, научилась сосуществовать со всем этим дерьмом с одной целью — убить тебя.

Карлос не выглядит испуганным, просто выдерживает мой взгляд.

— Ты потратила три года на разработку плана, как убить меня? — спрашивает задумчиво, потирая подбородок. — Удивительно, — продолжает, покусывая нижнюю губу. — Очень жаль, что ты потратила столько сил, ненавидя не того человека. Потому что не я убил твою семью. Повторюсь: я бы никогда не сделал ничего подобного.

— Да ладно, Карлос, — горько смеюсь я, — ни один виновный не признается, зная, что если сделает это, то подпишет себе смертный приговор.