Глава 10

АЙВОРИ

Мою кожу опаляет духота, пока двигаюсь от Ле Мойн до девяносто первой станции в течение десяти минут. Ох, черт, так приятно выдохнуть, покинув этот класс. Понятия не имею, это мистер Марсо или пугающие ощущения, которые он вызывает во мне, но я не могу бежать оттуда без оглядки.

Как и все мужчины, он агрессивен, но при этом крепко сложен. Но у него была возможность, чтобы взять меня, и он ей не воспользовался.

Потому что он учитель? Или потому что не такой, как все?

Сейчас я не могу довериться своим мыслям и чувствам.

Высоко в небе висит полумесяц, отражая тусклое свечение над старыми особняками, находящихся на окраине Колизей Стрит. Кирпичный тротуар вымощен рисунком «ёлочка» и окаймлен с одной стороны кованым забором, фонарями и цветущей растительностью, которая наполняет воздух ароматом лета.

Фундамент возвышающихся домов вплотную примыкает к этому забору, а яркое освещение в окнах позволяет полюбоваться интерьерами с мерцающими люстрами, парадными лестницами и богатой деревянной мебелью. Узкая улочка окружена роскошными автомобилями, а первозданные сады украшают дворы. Куда бы я ни посмотрела, повсюду богатство своего поколения, вид которого вызывает мысль о яхтах, дорогой одежде и украшениях.

Мистер Марсо живет в одном из этих особняков? Может, у него семья потомственных богачей? Ле Мойн привлекает много жителей в районе Гарден, в том числе и Беверли Ривард.

Я понятия не имею, какой из этих домов Риварда Прескотта, но он знает, по какой дороге я возвращаюсь домой. Существует множество вариантов, как дойти от школы до автобусной остановки. Мои ноги подгоняют меня идти быстрее, чтобы отложить встречу с ним еще на один день. Но чем дольше я буду оттягивать с ним связь, тем сложнее будет оплатить счета за этот месяц.

На полпути к автобусной остановке знакомый гул мотоцикла прерывает тишину улицы. Громко и быстро он приближается сзади.

Крошечные волоски на моем затылке встают дыбом. Я бросаю взгляд через плечо и вижу черный шлем, черную куртку и те самые противные оранжевые обтекатели. Мое сердцебиение ускоряется, и я принимаюсь идти быстрее. Если бы гонщик приподнял подбородок, я бы увидела, надпись чернилами «Уничтожу», написанную поперек его горла.

Каждый шаг отдается вибрацией сквозь тонкие подошвы моей обуви. Я должна была догадаться, что Лоренцо начнет меня искать. Он всегда так делает, когда устает ждать. Прошло две недели с тех пор, как он брал меня в последний раз, после чего я часами истекала из заднего прохода кровью.

Мой желудок судорожно сжимается, пока я лихорадочно продумываю варианты побега. В двух шагах от следующего перекрестка по дороге вниз имеется небольшая дорожка. Возможно, я смогу оторваться от него.

Разгоняюсь и просматриваю, нет ли прохода между особняками. Ничего не видно. Дорогие участки окружены заборами, оборудованными камерами наблюдения и сигнализацией. Ограждение из стальных прутьев и кирпичной кладки охватывает улицу с обеих сторон. Мне некуда идти, когда он подъезжает вплотную ко мне.

— Полезай на мотоцикл. — Его возглас, приглушенный шлемом, жесткий и суровый.

— Я собираюсь поехать на автобусе. — Сгорбившись, ускоряю шаг, стуча по ноге сумкой.

C заведенным двигателем он движется рядом со мной. Мои ноги дрожат, и выпирающий из обуви палец цепляется за осколок кирпича. Набранный мною темп заставляет меня споткнуться. Я стараюсь удержать равновесие, но... черт возьми, я потеряла туфлю.

Мой пульс отдается в горле, пока я разворачиваюсь назад и засовываю ногу внутрь треснувшей обуви.

Пара светящихся фар появляется на дороге позади мотоцикла Лоренцо. Меня ослепляют лучи света, пока я стою и жду. Что именно?

Темные волосы, голубые глаза, властное поведение...

Если бы.

Лоренцо останавливается рядом со мной, не дотрагиваясь до меня руками, просто опрокидывает шлем в предложенном жесте.

— Я не собираюсь повторять. Тащи свою задницу на мой байк.

Приближающаяся машина замедляется, объезжая Лоренцо. Кадиллак CTS Седан, с широкой передней решеткой, толстыми шинами и покрытой краской «серебристый металлик», — идеальная игрушка для богатых юных идиотов, чтобы прокатиться с ветерком.

Для таких идиотов, как Прескотт.

Он останавливается перед Лоренцо, наклоняется через переднее сиденье и распахивает пассажирскую дверь.

Голова мотоциклиста в шлеме поворачивается к машине.

— А это кто еще такой, мать твою?

Слава богу. Вот и отвлекающий маневр. Я не смогу постоянно избегать Лоренцо, и уж точно без особого удовольствия запрыгну в машину Прескотта. Но прямо сейчас я предпочту его, нежели Лоренцо. Прескотт никогда не причинял мне столько боли, как этот.

Я подаюсь вперед, минуя байк, и скольжу на переднее сиденье Кадиллака.

— Поехали.

Двигатель мотоцикла ревет, когда он разгоняется. Я хлопаю дверью, и шум исчезает.

Прескотт наклоняется над консолью, выворачивая шею, чтобы кинуть взгляд на Лоренцо.

— Кто этот парень?

— Какой-то урод. Просто езжай.

Он жмет на газ, и от рева двигателя я всем телом прижимаюсь к кожаному сиденью. Мое беспокойство и страх остаются позади нас в виде выхлопных газов. Расслабляюсь, но в любом случае, это ненадолго. Теперь я застряла с Прескоттом.

Его худощавое тело растягивается на кожаном сиденье, и он одним пальцем нажимает на различные светящиеся гаджеты на приборной панели. Даже и не предполагаю, сколько стоит эта машина. Его родители, конечно, должны хорошо зарабатывать, чтобы иметь возможность купить такую тачку. Она крутая? Абсолютно. Я что, завидую ему?

Предпочитаю никому не завидовать, особенно Прескотту. Я поглядываю на него, проходя взглядом по резко очерченным скулам, светлой шевелюре и длинному прямому профилю носа. Он худее, чем мистер Марсо. У него не такие развитые мышцы. Его руки слишком маленькие. И член поменьше. Не то чтобы я видела член мистера Марсо, но держу пари, он у него больше.

Всё плохо.

Мое сердце замирает. Какого черта я об этом думаю? Зачем я вообще их сравниваю?

Прескотт переключает передачи, затем тянется, чтобы подцепить пальцем подол моей юбки.

— Сегодня ты у меня кончишь.

Я шлепаю его по руке. Господи, я не должна была провоцировать его комментарием о пирсинге. Глупая, глупая, глупая!

— Где твое домашнее задание?

Он резко снижает скорость и указывает большим пальцем через плечо. Ремень безопасности сигналит, когда я практические падаю на колени в зазор между сидениями.

Пока я собираю папки с пола, одна фара ослепляет меня через заднее окно.

— Он следует за нами.

Прескотт прибавляет скорость. Особняки размываются. Знаки «стоп» и перекрестки появляются и исчезают. Думаю, он не беспокоится о нарушении закона. К счастью, Лоренцо не разделяет его глупость. Мотоцикл придерживается ограничения скорости и останавливается на каждом светофоре. Возможно, у Лоренцо с собой наркотики или есть неоплаченные штрафы. Какой бы ни была причина, он отстает и в конечном итоге пропадает из виду.

Тяжело дыша, я собираю остальные папки Прескотта.

— Он отстал.

Прескотт задирает мою юбку до бедра, ущипнув через трусики мою промежность.

— Детка, я собираюсь тебя жестко трахнуть этим вечером.

Я откидываюсь назад на сиденье и пытаюсь контролировать свое дыхание.

Трясущимися руками пристегиваю ремень безопасности.

— Нет, ты не посмеешь.

В моем ответе присутствует большая доза убеждения. И, возможно, малюсенькая капелька сомнения. Я и раньше избегала подобных предложений Прескотта, которые могу сосчитать по пальцам одной руки.

Он смеется.

— Это мы еще посмотрим.

Когда он поворачивает в сторону Джексон Авеню и уходит от реки, мне не приходится спрашивать, куда он направляется. Пока мы едем шесть минут пути до нашего обычного места, я использую лампочку над головой, чтобы пролистать его задания и заметки. Он довольно организованный для парня, которому нет дела до домашнего задания. Его задачи изложены аккуратным почерком и обозначены сроками. Все, что он описал, достаточно легко выполнимо.

Машина въезжает на пустырь, окруженный джунглями сорняков с заколоченными домами, которые не смогли пережить последний ураган.

Выключив двигатель, Прескотт поворачивается ко мне.

— У меня есть предложение.

Дрожь пробирает мои внутренности. Все, что он предлагает, оплачивается большей ценой.

— Полагаю, что ты выполняешь домашнее задание многим моим друзьям, и кто знает, скольким еще. — Он наклоняется ко мне. Его лицо находится в нескольких сантиметрах от моего.

У меня не было возможности поговорить с другими ребятами о расписании и заданиях. Еще один ужасающий пункт в списке моих дел.

Его рука, словно змея, пробирается над моим бедром к зазору между коленями. Дернув ими, мои ноги сталкиваются с дверью.

Фыркнув, он напряженно смотрит вперед, сжимая пальцами руль. Пальцами, которыми я не могу терпеть прикосновения.

Прескотт прислоняется головой к подголовнику.

— Не желаю тебя ни с кем делить.

— Какая жалость.

— Бл*д, Айвори! Какая же ты... — Он потирает гладко выбритую щеку и смягчает тон. — У меня появилось больше денег. Я заплачу тебе больше, намного больше остальных, только бы ты перестала с ними видеться. Назови сумму.

Он не сможет себе этого позволить. Я мысленно суммирую ежемесячные коммунальные услуги, ипотеку, продукты и школьные принадлежности. Черт, это большие деньги. Но сделав глубокий вдох, я называю ему сумму.

— Будет сделано.

Что? Его чертово пособие в состоянии оплатить все мои счета?

Я обнимаю себя руками.

— Все, что от меня требуется, это перестать помогать другим?

— Да, и перестать меня отвергать. — Его пальцы обхватывают мое колено, подтягивая к себе ногу.

— Я... я, — Задыхаюсь, когда пытаюсь ослабить его хватку. — Я не могу. — С ним бесполезно бороться. — Отпусти.