Я приподнялась, глядя на него широко раскрытыми глазами, и тут же сдернула подушку с того места, где она лежала рядом с его лицом, слишком девчачья рядом с слишком мужественным парнем.

— Я так и думал, что ты попытаешься задушить меня этой гребаной штукой, — сказал он, одарив меня легкой, ошеломляющей улыбкой. — Проснулся с полным ртом шерсти.

— Как я попала… — начала я, качая головой, сон, как тяжелый туман вокруг моей головы.

— Думаю, в какой-то момент ты перевернулась на спину. Ты закричала. Разбудила меня, и следующее, что я помню, это то, что ты откатилась назад и навалилась на меня.

Ну, да, это было немного неловко.

— Я не имела в виду…

— Не надо, — сказал он, поднимая руку и заправляя мои волосы за ухо.

Волосы, которые я не мыла три дня.

Три.

— Фу, не надо, — сказала я, отмахиваясь от его руки, убивая настроение, которое явно направлялось в очень интересном направлении. Но я не могла думать об этом с сальными волосами и утренним дыханием.

— Фу? — повторил он, положив руку мне на шею, все еще касаясь оскорбительных локонов.

— Я еще не успела вымыть голову. У меня болит спина, когда я поднимаю руку над головой, — призналась я. Я действительно старалась изо всех сил, когда обтиралась вчера. Но это было бесполезно. Со второй попытки у меня на глазах выступили слезы.

— Ну, мы не можем этого допустить, да? — спросил он, медленно поднимаясь вверх, положив руку мне на бедра и потянув меня за собой, пока я не встала на колени.

— Что ты делаешь? — спросила я, когда он продолжал тянуть меня, пока мы оба не оказались на ногах у изножья кровати.

— Моем голову, — сообщил он мне, отпуская меня и отворачиваясь, чтобы пойти покопаться в моих коробках.

Я чуть не умерла, когда поняла, что коробка, в которую он залез… да, это была та самая, с тампонами и вибратором.

— В чем дело? — спросил он секунду спустя, и я поняла, что стою с зажмуренными глазами, как будто ожидала, что он схватит вибратор и будет размахивать им, смеясь надо мной. Если судить по тому, насколько горячими были мои щеки, я даже покраснела. Когда я ничего не сказала, его брови сошлись на переносице, когда он поднял мои одинаковые светло-голубые бутылочки с шампунем и кондиционером. — Готова?

— Я, эм, да, — сказала я, бросая подушку на кровать и направляясь в ванную.

Дюк взял полотенце, затем направился в душ, отодвинул занавеску и поставил бутылки на выступ. — Вот, встань на колени на краю. Я могу опустить насадку для душа. Если ты немного опустишь голову, мы сможем сделать это, не натягивая швы.

С этими словами он открыл кран и проверил температуру, когда я опустилась на колени и опустила голову, насколько позволяла боль в спине. Последовала пауза, прежде чем я почувствовала брызги на голове. Это продолжалось пару минут, прежде чем прекратилось, и я услышала, как Дюк открыл шампунь, прежде чем почувствовала, как его руки скользнули в мои волосы.

Именно тогда я решила — забыть о массажах спины, массажах ног, выпивке и ужине, цветах, конфетах, украшениях, долгих, затяжных занятиях любовью.

Абсолютная окончательная форма прелюдии?

Да, это было, когда мужчина мыл тебе голову.

Его пальцы потерлись о мою кожу головы, вызывая не только покалывание в этой области, но и в другой, которая была явно ниже, чем моя голова. Мне потребовалось почти все мое самообладание, чтобы не застонать, пока его пальцы творили свою магию. Я смутно осознавала, что вода выключилась и мытье закончилось, прежде чем меня выдернули из моей маленькой чувственной мечты ощущение того, как он выжимает воду, а затем протирает полотенцем мою голову.

— Хорошо, все сделано, — сказал он, положив руку мне на плечо и снова подталкивая меня наверх, наблюдая за моим лицом. На самом деле, он ни за что не пропустил бы это. Мои глаза отяжелели, губы приоткрылись, дыхание стало поверхностным. Я была возбуждена. Я наблюдала, как осознание отразилось на его лице, как его собственные глаза стали немного тяжелее, как его дыхание стало глубже. Его голова склонилась набок, а губы изогнулись в подобии улыбки. — Да, мне тоже нравится, когда кто-то играет с моими волосами, — сказал он, признавая момент и уменьшая мое смущение.

Он говорил, продолжая вытирать мои волосы полотенцем, и, хотя это было ничто по сравнению с мытьем, да, это все еще было эффективно. Мое лоно сильно сжалось, и я качнулась к нему.

Он слегка покачал головой, отказывая нам обоим. — Ты только что переехала в этот район? — спросил он, достаточно удивив меня, чтобы слегка отпрянуть.

— Ах, да. Моя бабушка сломала бедро, поэтому я решила вернуться, чтобы присмотреть за ней. — Когда он ничего не сказал, я почувствовала необходимость заполнить тишину. — Я родом отсюда, ну, из Джерси. Я переехал во Флориду после окончания средней школы. Но, гм, да. Я вернулась.

Что ж, это было самое не красноречивое, что я могла сказать.

Дюк кивнул и пробормотал что-то вроде «чисто» себе под нос. Сообразив, что он имеет в виду мои волосы, я подняла руку и запустила пальцы в волосы.

— Да, мне так намного лучше. — Дюк отступил на шаг и засунул руки в карманы. — Спасибо, — добавила я, опустив руки, чувствуя себя неловко.

Он кивнул. — Хочешь поесть?

— Боже, да, — сказала я, прежде чем смогла остановить себя, заставив его остановиться на пути в спальню.

— Ты же знаешь, что можешь взять себе все, что есть на кухне, — сказал он, выглядя обеспокоенным тем, что я не поела.

— Я знаю, но я чувствовала себя странно. И все держатся от меня на расстоянии, как будто я прокаженная или что-то в этом роде.

На это он выглядел немного смущенным, когда провел рукой по затылку. — Наверное, мне не следовало говорить им всем, чтобы они оставили тебя в покое, черт возьми, а?

— Я должна была догадаться, что за этим стоишь ты, — сказала я с улыбкой, проходя мимо него в комнату.

— Я не хотел, чтобы ты беспокоилась о том, что у кого-то из них появятся помыслы.

— Потому что Рейн запретил… э-э …как там их называл Кэш? Клубных шлюх? — спросила я, сморщив нос от этого термина, заставив Дюка усмехнуться. — Это то, что я думаю?

— Возможно, чуть менее зловеще. Но только немного, — признался он, и я оценила его честность.

— У вас, ребята, здесь странная жизнь.

На это он пожал плечами и повел меня на кухню. — Большинство из этих парней уже имеют жесткое прошлое, так что для нас это норма.

— У тебя было жестокое прошлое? — спросила я, зная, что любопытствую, но все равно желая спросить.

Он повернулся ко мне, его глаза были немного настороженными. — Да, детка.

— Извини, — сказала я, когда он достал кое-что из холодильника и переложил на стойку.

— Давным-давно, — сказал он, повернувшись ко мне.

— Что ты там делаешь? — спросила я несколько минут спустя после того, как все, что он, казалось, делал, это перетасовывал предметы.

На это он полуобернулся ко мне, качая головой с несколько мальчишеской улыбкой. — Черт, если бы я знал, — признался он с усмешкой.

Я тоже засмеялась, пересекая комнату в его сторону и проверяя еду, которая там лежала. — В какой вселенной ты думаешь, что брокколи, сыр фета и йогурт будут сочетаться?

— Я понятия не имею, что едят цыпочки. Я могу бросить немного мяса на гриль, и это примерно предел моих кулинарных навыков.

— Что ж, позволь мне перенести тебя в двадцать первый век, пещерный человек, — поддразнила я, толкнув его рукой в плечо, чтобы слегка подтолкнуть. — Правило номер один, — сказала я, беря сыр и йогурт. — Только потому, что вся еда идет в одно и то же место, не означает, что вы можете съесть ее одновременно.

И тогда я научила Дюка готовить.