Еще больше.

Еще больше.

Никко выругался, произнеся мое имя на итальянском, прозвище, которое я не смогла разобрать. Но он не остановился. Наши тела были соединены всеми возможными способами, учитывая, что мы оба все еще были полностью одеты.

— Что-то происходит, — простонала я, едва осознавая, что говорю. Все, что я знала, это было хорошо, слишком хорошо, когда он прижимался ко мне. — Я хочу большего, Никко...

Его рука нырнула между нами, исчезая под моей юбкой и находя мягкую плоть меж моих бедер. Он подцепил мои трусики сбоку и без предупреждения засунул в меня палец. Это было больно, но острый укол боли быстро исчезал, омываемый волнами удовольствия, внезапно обрушившегося на меня.

— О боже, — повторяла я снова и снова, пока пальцы Никко находили идеальный ритм, доводя меня до безумия. Меня никогда раньше так не трогали, даже я сама. Это было... всем.

А затем все прекратилось.

Никко оторвался от меня, коснувшись своим лбом моего.

— Скажи мне, что это не то, что я думаю? — Он выдавил из себя слова с трудом.

— Ч-что ты имеешь в виду?

— Скажи мне, что это не впервые, когда тебя кто-то… так трогает.

— Я... Какое это имеет значение? — Мое дыхание было неровным, грудь тяжело вздымалась.

— Черт. — Его кулак ударил по стене рядом с моей головой, звук эхом прокатился по мне, стирая блаженное чувство, охватившее меня.

— Никко, все в порядке. — Я наклонилась к нему, пытаясь поцеловать. Но он отпрянул, прищурившись.

— Я должен идти, — сказал он.

— Что? — Я нахмурилась, сердце бешено колотилось в груди. Я не могла думать, не говоря уже о том, чтобы осмыслить то, что он говорил.

— Я не должен был этого делать.

— Целовать меня?

— Помимо всего прочего. — Уголок его рта опустился вниз, когда он медленно отступил, оставляя меня холодной и уязвимой. Я поправила юбку, разглаживая смятую ткань, ледяные пальцы реальности вцепились мне в горло, когда до меня дошло, что только что произошло.

Что происходит сейчас?

— Я хотела, чтобы ты прикоснулся ко мне, — сказала я, пытаясь все исправить. Я была так счастлива, а теперь все рухнуло. — Мне понравилось. Тебе не нужно чувствовать себя виноватым только потому, что я, э ... — я поперхнулась этим словом. — Правда.

Его глаза потемнели, в них сверкнул стыд. И сердце мое замерло в груди.

— Лина, мне очень жаль. Я должен...

— Иди, тебе же нужно идти. — Выражение моего лица стало жестче, когда я заставила себя сдержать слезы, угрожающие вот-вот пролиться. Я подарила Никко что-то особенное. Что-то, чего я никогда не давала другому, и он не мог уйти от меня достаточно быстро.

— Это не то, что ты думаешь, — голос Никко дрогнул, — я просто...

— Все в порядке, я понимаю, — сказала я ровным голосом. — Теперь можешь идти.

— Бамболина, пожалуйста. — Никко сделал шаг ко мне, но я уклонилась, крепко обхватив себя руками за талию. — Отлично, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Но это еще не конец.

Я уставилась на Никко, желая, чтобы он ушел. Я не хотела разваливаться на части перед Никко. Не после того, что только что произошло. Он бросил на меня последний долгий взгляд, прежде чем выскользнуть из комнаты.

Забирая с собой частичку моего раненого сердца.