Но Лина давала мне возможность разрулить ситуацию, и я должен был согласиться на это. Я не был спасителем, которого она хотела или в котором нуждалась. Даже если бы я хотел найти того, кто причинил ей боль, и заставить его истекать кровью.

— Пойдем, — я схватил ключи, — я отвезу тебя обратно.

— Спасибо тебе, Никко, правда. — Она улыбнулась, и это была настоящая честная улыбка, которая поразила меня прямо в сердце. Господи, мне нужно было потрахаться. Или подраться.

Может быть, даже и то, и другое.

∞∞∞

Когда мы подъехали к дому Донателло, была уже почти половина второго. Я заглушил мотор и обхватил руками руль. Мне нравилась машина Бейли, но предпочел бы я свой байк. Ощущение ветра, бьющего в лицо, рокот двигателя подо мной.

Свобода.

Лина молчала всю дорогу, прижавшись головой к стеклу, ее грудь мягко вздымалась и опускалась. Не то чтобы я наблюдал за ней. В какой-то момент я даже подумал, что она заснула, но в ту секунду, когда мы свернули в кампус, ее тело напряглось, а руки сжались на коленях.

— Ты в порядке? — спросил я.

— Буду, — она слегка вздохнула, колеблясь.

— Я могу проводить тебя до двери, убедиться, что ты в порядке?

— Нет, правда, все в порядке. Я просто... Я и представить себе не могла, что ночь закончится именно так.

— Тебе надо с кем-нибудь это обсудить.

— Это сложно, — прошептала она, отводя от меня взгляд. Тишина потрескивала между нами. Желание потребовать, чтобы она рассказала мне, что произошло, жгло меня изнутри.

— Лина, посмотри на меня, — мой тон был жестким, жестче, чем я того хотел. Но она отреагировала, повернув свое лицо к моему. — Никто не имеет права поднимать на тебя руку. Помни это.

— Ты хороший парень, Никко. — Она наклонилась и нежно поцеловала меня в щеку. Я весь напрягся.

Я не двигался.

Не дышал, когда ее губы задержались там, всего на секунду.

— Я... э-э... — Лина, наконец, отстранилась — Мне пора. Спасибо еще раз.

Кивнув, я наблюдал, как Лина вылезает из машины. Я все еще чувствовал ее губы на своей коже, тепло ее дыхания. Либо со мной что-то было не так, либо она обладала магическими способностями колдунов Вуду, потому что сейчас я не хотел ничего больше, чем просто выбежать из машины, притянуть ее в свои объятия и поцеловать так, как заслуживала она.

Но что, черт возьми, я знаю о таких девушках, как она? Девушках, настолько милых, чистых и невинных, что, когда они смотрят на тебя, хочется раствориться в их свете.

Ничего.

Я ничего не понимал.

Вот почему я не вышел из машины. Почему я наблюдал, словно змей в тени, как она проскользнула в здание общежития.

Вот почему пять минут спустя, когда она исчезла, и все снова стихло, я все еще сидел там.

Сдавленный смешок сорвался с моих губ, рывком возвращая меня к реальности с глухим звуком. Я сходил с ума, черт возьми, и все из-за какой-то девчонки. Девчонки, которой не место рядом с таким парнем, как я.

Вырулив задним ходом, я развернулся и рванул с места. Было уже поздно, но ночь еще только начиналась.

И мне нужно было израсходовать энергию.

∞∞∞

— Не ожидал увидеть тебя здесь сегодня. — Мой кузен и один из моих лучших друзей, Энцо, подошли ко мне.

— Это была странная ночь. Решил заскочить и посмотреть, кто в списке. — Мой взгляд метнулся к рингу, где двое парней выбивали друг из друга дух. Люди кричали и вопили под хруст костей и стоны боли. Запах крови и пота тяжело повис в воздухе, пробуждая энергию внутри меня.

Энцо нахмурил брови.

— Бейли опять тебе подосрал?

— Бейли — хороший парень.

— Он — чертова обуза. — Мой кузен сделал глоток пива, глядя на толпу.

— Он член семьи.

— Я — гребаный член твоей семьи, и все же я что-то не вижу, чтобы ты бегал решать мои проблемы каждые пять секунд.

— Ты знаешь, что я прикрою твою спину, — мои глаза скользнули по нему, сузившись.

— Так в чем же его проблема на этот раз?

— Проблема не в Бейли, это был...

Энцо наклонил голову, изучая меня в своей холодной, расчетливой манере.

— Какого хрена с тобой происходит?

— Там была одна девушка. — Я глубоко вздохнул и провел рукой по подбородку.

— Девушка? Какая еще девушка? — он прошипел эти слова.

— Эй, Никко, ты не был там…

Энцо оборвал другого нашего кузена, Маттео, который, с расслабленной улыбкой только что получившего сексуальное удовлетворение, подошел к нам.

— Никко как раз рассказывал мне о девушке, которая скрутила его яйца в узел.

— Она не... — я сердито посмотрел на Энцо. — Все было совсем не так. Она убегала от кого-то. Мы с Бейли просто случайно оказались там.

— Убегала от кого? — уточнил Маттео.

— Черт, я не знаю. Ее чулки были порваны, а колени исцарапаны.

— Почему ты не вызвал охрану кампуса?

— Она не хотела этого и попросила вытащить ее оттуда.

— Только не говори мне, что это сделал ты? — Энцо прищелкнул языком.

— А что я должен был сделать, оставить ее там? Она была напугана до смерти. Она первокурсница.

— Это не твоя гребаная проблема, — он пожал плечами.

— Ты бессердечный ублюдок, Э, — сказал Маттео, неодобрительно поджав губы. — Куда ты ее отвел?

— Ко мне домой.

Маттео кивнул. Он был лучше нас. Энцо был холоден и жесток. Он использовал девушек для секса, а потом сбрасывал их со счетов, как будто они были пустым местом. Иногда я спрашивал себя, есть ли вообще у этого парня сердце. Но он был мне верен. Такой чертовски преданный. Он — тот парень, которого ты хотел видеть рядом, если бы все шло наперекосяк. А Маттео был другим. В нем еще оставалось что-то хорошее. Возможно, это было влияние его матери и сестры. У него были люди, которые показывали ему, как быть добрым и сострадательным. У него были люди, которые любили его.

Энцо был темным, как ночь, а Маттео — намеком на солнечный свет в дождливый день

А я?

Я был чертовски холодным.

Застрял в чистилище, ожидая того дня, когда судьба, наконец, заберет мою душу.

— Ты что, с ума сошел, мать твою? — Энцо сердито посмотрел на меня. — Ты привел в свою квартиру совершенно незнакомую девушку?

— Я не знал, куда еще ее отвезти, — ложь повисла у меня на кончике языка. Правда же скрутилась в огромный тугой узел у меня в животе.

Потому что мой кузен был прав.

С Линой я мог бы сделать сотню других вещей. Я мог бы оттащить ее задницу в Службу безопасности кампуса или позволить Бейли отвезти ее куда-нибудь. Я мог бы отвезти ее на позднюю ночную прогулку, купить ей содовой и чего-нибудь поесть, а потом свалить.

Но я этого не сделал.

Мне хватило одного взгляда в эти насыщенно-медовые глазки, чтобы я захотел утешить ее.

Тот факт, что я был всецело околдован Линой, сам по себе обезоруживал.

Не говоря уже о том, что это совершенно не в моем характере.

— Никко, дружище, — Джимми, владелец «Л'Анелло», подошел к нам.

— Привет, Джимми, — я пожал ему руку. — Как сегодняшние бои?

Его губы растянулись в неспешной ухмылке.

— Теперь, когда ты здесь, лучше. Хочешь, я найду тебе местечко?

— Никко, это плохая идея, — прошептал Маттео.

— Да, — я шагнул вперед, вытягивая шею, качая головой из стороны в сторону, прилив адреналина прошиб мое тело. — Сделай это.

Клянусь, в его глазах вспыхнули долларовые знаки.

— Завсегдатаи спрашивают, когда снова появится Червовый принц.

— Ты опять за старое, — пробормотал я.

— Бессердечному до него далеко, — глубокий смех грохотал в груди Джимми.

— Отвали, старик, — прорычал я. — Пока я не передумал.

Джимми подмигнул и исчез в толпе.

— Червовый, черт меня дери, принц, — Энцо со стуком поставил стакан с пивом.

— Ты просто завидуешь, что не получил сценического псевдонима, — Маттео подавил усмешку.

— Чушь собачья, — проворчал наш кузен.

Глупое прозвище, которое Джимми дал мне в первый раз, когда я вышел на ринг и был дерзким шестнадцатилетним юнцом. Мне не нужно было имя, все уже итак знали, кто я. Но людям нравилось шоу, а Джимми нравилось бить меня по яйцам.

Он поймал мой взгляд на другом конце подвала и показал мне большой палец.

— Это знак для меня, — сказал я друзьям — моим братьям во всех смыслах этого слова.

— Тебе нечего доказывать, — сказал Маттео. — Скажи ему, Энцо. Скажи ему, что он не должен этого делать.

— Как будто он меня послушает.

— Как мило с твоей стороны, что ты заботишься обо мне, — я одарил Маттео самодовольной ухмылкой. — Но мне это нужно.

— Ты можешь просто позвонить Рейне и попросить ее приехать, — предложил Энцо.

И в любую другую ночь я бы так и поступил.

Но не сегодня.

Сегодня мне нужна была боль.

Мне нужно было страдать, пока все это не пройдет.

До тех пор, пока мысли о ней не выбьют из меня.