Глава 8

Искупление

Я зачесываю волосы назад в гладкий низкий пучок. Надеваю одно из белых платьев, купленных для меня миссис Молина. Оно прекрасно. Без рукавов, с большим V-образным вырезом на груди. Приталенное, плотно прилегающее к груди и бедрам.

Оно почти напоминает мне свадебное платье — очень дешевое, но для того, у кого мало денег, оно было бы идеальным.

Когда смотрю на свое отражение в зеркале, чувствую, как мои глаза наполняются слезами от воспоминаний о моем старом свадебном платье, гадая, где оно может быть. Одна из служанок, должно быть, выбросила его после первого же душа, который я приняла здесь. С тех пор я его не видела.

Я быстро вытираю слезы и выхожу из ванной. Это прошлое. Я не буду зацикливаться. Я подхожу к двери, и когда открываю ее. Патанса ждет напротив, скрестив руки.

— Он ждет тебя, — бормочет она.

Я киваю.

— Знаю. Я не могла решить, что надеть.

Она осматривает меня сверху донизу.

— Я скажу, что это платье для сегодняшнего дня слишком чистое.

— Что ты имеешь в виду?

Она слегка улыбается.

— Я думала, ты уже знаешь.

Точно. Клетки. Бэйн. Франческа. Смерть.

Вместо того, чтобы спускаться по ступеням, она продолжает идти вперед, и я внимательно слежу за ней.

— Патанса, можно тебя спросить?

Она поворачивает голову ко мне, но не встречается со мной взглядом. Я вижу, какого цвета ее глаза. Ореховые.

— Зависит от того, что ты спросишь.

— Как ты выучила английский, если провела здесь всю свою жизнь?

Я догоняю ее и она, наконец, смотрит на меня. Она останавливается перед французскими дверями. Мы видим Драко, стоящего у ограждения к нам спиной. Он прижимает к уху свой мобильный телефон. Ветер играет с густыми прядями его черных волос.

Она внимательно смотрит на него, прежде чем заговорить.

— Он научил меня. Я знала Шефа с юности. Если я не могла быть сильнее, он хотел, чтобы я была умнее мужчин. Ребята, как Бэйн и Гильермо, и... Пико, они учились сами, потому что часто ездили в Соединенные Штаты.

— Ты когда-нибудь была там раньше? — спрашиваю я.

Она качает головой.

— Нет, — и затем улыбается. — Но было бы неплохо поехать.

Я пожимаю плечами.

— Там очень много интересного.

— Шеф сказал, что однажды позволит мне поехать. Но он сказал это три года назад. Я уверена, он думает, что мне здесь безопаснее и, честно говоря, наверное, он прав.

Мы обе смотрим, как Драко оборачивается и смотрит на дверь. Он щелкает пальцами, указывая нам, чтобы мы вышли.

— Может быть, я смогу поговорить с ним, тогда однажды он возьмет тебя с собой, — улыбаюсь я. — Возьмет нас.

Она едва заметно улыбается. Могу сказать, что она хочет улыбнуться так же, как и я, но она слишком привыкла быть твердой. Такое чувство, будто ее сердце вырезано из камня.

— Шеф не так снисходителен к своим охранникам, как ты думаешь. Мы должны заслужить такую награду. Поехать в США — это почти, как отпуск. — Она хватается за дверную ручку и открывает дверь.

— Ну, лично я думаю, что ты более чем заслужила это.

Она не отвечает на это. Я и не жду.

Как только Патанса открывает дверь, влажный, пляжный воздух проносится мимо меня, заставляя завитки моих волос скручиваться на ветру. Драко, услышав нас, поворачивает голову и смотрит на меня.

Он продолжает говорить по телефону, но в то же время не может отвести взгляд от меня. Осматривает меня с головы до ног, его лицо каменное, но глаза пылают. Я не уверена, о чем он думает.

Может быть, про душ прошлой ночью.

Или, может быть, ему действительно нравится это платье.

Или, может быть, он просто не одобряет его из-за того, что, как я знаю, произойдет сегодня.

Он говорит по-испански, а потом завершает разговор. Наконец, он отводит взгляд от меня и бросает телефон Патансе.

— Избавься от него и привези мне другой, — приказывает он.

Она кивает и уходит с террасы. Я смотрю, как она идет по коридору, пока не заходит за угол и не исчезает.

— Садись, Джианна, — бормочет Драко с того места, где стоит у перил.

Я выдвигаю свой стул и сажусь за стол, который сделан из красной и черной мексиканской плитки. Драко устраивается напротив меня, а затем откидывается на спинку стула, внимательно изучая мое лицо. Поглощая каждую его деталь, от лба до подбородка.

— Я рассчитываю, что с этого момента ты станешь одеваться именно так. Со вкусом. Красиво, — последнее слово будто скатывается с его языка.

Я ерзаю на своем сиденье и смотрю в сторону океана.

— Тут мило, — говорю я тихим голосом.

Он оглядывается по сторонам. Неподалеку от берега на волнах покачивается лодка. Мы слышим ее гудок.

— Ты голодна? — спрашивает он.

— Немного.

Драко берет черное устройство с кнопками на нем и нажимает на зеленую. Вскоре я слышу, как катятся колеса, а затем появляются слуги. Двое выходят с подвижными тележками, покрытыми белыми скатертями. На них много еды — слишком много для нас двоих.

Один из слуг слегка склоняет голову в сторону Драко, пока ставит белые тарелки перед нами, а затем подкатывает тележку ближе, чтобы мы могли взять еду.

— Наслаждайтесь, Шеф, — бормочет он по-испански.

Другой слуга задерживается с кувшинами апельсинового сока и молока. Драко выбирает апельсиновый сок. Я решаюсь выбрать молоко.

— Оставьте нас, — приказывает Драко, и слуги, наконец, удаляются, закрывая за собой двери.

Когда он выбирает себе еду, я беру то, что хочу — немного винограда, тост с маслом и земляничным желе, и медовый глазированный канадский бекон.

Драко берет кусочек бекона, и я замечаю, что костяшки его пальцев ободраны и покрасневшие. Могу предположить, что он снова надевал кастеты. Вообще-то, я знаю, что он это сделал. Утром, когда я одевалась, они пропали со стены с оружием в его комнате.

— Ты снова бил его? Своего кузена? — спрашиваю я.

Он пережевывает то, что осталось у него во рту, прежде чем ответить.

— Всего несколько ударов. Надеюсь, это заставит его понять, каким глупцом он был.

— Ты не собираешься его убивать?

Он выпрямляет спину, а затем поправляет галстук, слегка поворачивая шею.

— Возможно, я кажусь сумасшедшим из-за всего того, что делаю с людьми, но думаю, что я весьма разумный человек.

Я приподнимаю бровь, одаривая его красноречивым взглядом.

— Это не ответ на мой вопрос.

Драко прочищает горло.

— Я не знаю, — он делает паузу, наблюдая, как я засовываю виноград в рот, — мой двоюродный брат должен знать свое место, должен поддерживать меня. Ему нужно знать, что это серьезно. Эрнандес грязный и хитрый тип. Он не должен был позволять одурачить себя, показавшись здесь с пустыми руками.

Я перестаю есть.

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

— Потому что ты теперь моя женщина. Патрона. Ты узнаешь все, что происходит, даже если тебе это не понравится. В любом случае, мне никогда не говорили и не предлагали что-либо. Я всегда принимал решения сам. Кроме моего отца, некому было управлять мной. Когда я увидел тебя в том подвале и этого грязного, жирного ублюдка, надругавшегося над тобой, я потерял это. Ты была моей, а он был достаточно глуп, чтобы взять тебя.

Я слегка вздрагиваю и, похоже, он замечает это.

Драко пристально смотрит на меня, прежде чем заговорить снова.

— Когда я увидел, меня это взбесило. Моя женщина и этот кусок дерьма. Он знал правила. Он знал, как сильно я не хотел, чтобы тебя трогали, но он все равно коснулся тебя. Я увидел это в твоих глазах. Я собирался вытащить его оттуда и посадить на некоторое время в клетку, а потом убить, но ты посмотрела на меня. Ты можешь не помнить, но это было, niñita. Было похоже на то, словно ты сказала мне сделать это. Убить его прямо там. Немедленно. Тебе даже не нужно было говорить. Я и так знал, что это именно то, чего ты хотела.

— Я… нет. Я имею в виду, да, я хотела, чтобы он сдох, но не помню, чтобы думала об этом.

— Тебе и не нужно было думать об этом. После того, что сделали с тобой, ты не думаешь. Просто делаешь. Ты была в режиме выживания, и ты сделала мудрый выбор. Я хотел, чтобы именно ты прикончила Франческу и Бэйна. Хотел, чтобы ты обладала этим триумфом, но я не могу запятнать тебя. Лион никогда бы не позволил тебе отомстить. Он держал бы тебя под охраной и, вероятно, позволил бы тебе увидеть что-то. Но он не позволил бы тебе и пальцем пошевелить. Он был бы обязан убить их, поэтому я сделаю именно это. Менее чем через час ты спустишься в сарай и увидишь, как я убью их. Ты не будешь убегать. Ты не отвернешься. Ты будешь наблюдать и поймешь, что после этого ты будешь со мной в безопасности. То, что я сделаю с ними, я легко могу сделать с другим ублюдком, который перейдет нам дорогу. — Драко касается моего подбородка, и наши взгляды встречаются. — Ты понимаешь меня, Джианна?

— Я не знаю, смогу ли, Драко, — бормочу я.

— Ты должна. Для себя. Для меня.

Последнее его заявление меня настораживает.

— Для тебя?

— Мы сделаем это вместе или вообще не сделаем. Я уверен, что ты не хочешь, чтобы они продолжали жить. Мы ведь не хотим, чтобы этот груз лежал на наших плечах. Они должны сгинуть.

Я прерывисто выдыхаю. Смотрю на свою еду и внезапно осознаю, что больше не голодна. Такое чувство, будто мне в желудок поместили свинец.

— Я знаю, что они должны умереть. Но я не привыкла смотреть на то, что столько людей умирает. Тони было достаточно. Даже Кевина было достаточно.

— После них тебе и не придется. Если нам не будут угрожать, ты не увидишь других смертей.

Я молчу. Наблюдаю за ним, как он потирает подушечку большого и указательного пальцев вместе.

— Ты получаешь удовлетворение от этого? Убивая людей?

Драко слегка пожимает плечами и берет свой апельсиновый сок. Поднимает ногу и кладет на колено другой.

— Оставить их в живых — это угроза, которая делает тебя слабым. Они слишком много знают, что делает их еще более серьезной угрозой. Если бы они сбежали и попали не к тому человеку, меня бы поимели. Но избавиться от них самому, и знание, что эти опасные угрозы исчезнут, поможет мне спать немного лучше ночью. Ты скоро узнаешь, Джианна. Эта жизнь не из легких, но если ты будешь работать со мной, что ж, вместе мы сможем стать непобедимыми. Тебе просто нужно вернуть остатки своего огня, вот и все. И когда ты это сделаешь, я хочу быть свидетелем. — Он хихикает. — Я слышал истории от Лиона. Ты играешь в хорошую девочку, но испачкаешь свои руки в одно мгновение, если это означает защитить себя и того, о ком ты заботишься.