Глава 20

Демоны

Куинн

Двенадцать часов разбора полетов. Так федералы любят называть свои допросы. В ход пошли все тактические приемы. Первые пять часов я сидел в комнате один, уставившись в видеокамеру. Затем агент Проктор набросился на меня, как цепной пес. И я рассказал свою историю.

Эйвери отвели в отдельную комнату вместе с агентом Роллинсом, чтобы допросить наедине.

На пятичасовой отметке появилась Сэди, они решили использовать тактику игры напарников друг против друга. И мы вместе с ней повторили нашу историю. Агент мог бы пройтись по нашим задницам щеткой с металлической щетиной и все равно бы ничего не получил.

Я обнаружил, что запись голоса агента Лены Бэлл подозрительно совпадает с голосом, записанным во время операции. У меня есть все файлы и результаты, подтверждающие это. Я лично провел сравнительный тест. Как только сделал это открытие, я доложил об этом своему капитану.

Когда мы с агентом Бондс обнаружили, что на детектива Карсона напали во время его дежурства, а доктор Джонсон пропала из криминалистической лаборатории, доктора Полсона вызвали, чтобы он занялся детективом, пока агент Бондс делала доклад агенту Роллинсу.

Бондс отправила агенту Роллинсу отчет с камер видеонаблюдения, установленных в лаборатории, сославшись на агента Бэлл, как на возможного свидетеля нападения детектива Карсона. С агентом Бэлл не могли связаться со вчерашнего дня, поэтому ФБР пришлось начать поиски пропавшего агента, используя устройство слежения доктора Джонсон.

То, что произошло там, стало шоком для всех нас.

- Мы с агентом Бондс вошли в особняк, - я откидываюсь на металлическом стуле. – Окружив его с подразделением ФБР, мы последовали за агентами в фойе, где столкнулись с сопротивлением.

- Сопротивлением? – переспросил агент Проктор.

Сэди уверенно кивает.

- Подозреваемым было приказано опустить оружие. Но они открыли огонь. Агенты ответили стрельбой и устранили угрозу, позволив остальной части нашей команды пройти по дому.

- Агент Бондс и я отделились от основного подразделения по указанию агента Роллинса. Я с силой открыл запертую дверь и сразу же увидел агента Бэлл и доктора Джонсон, сцепившихся в драке.

- В драке?

- Да, - продолжаю я раздраженно. - В тридцатый раз рассказываю: агент Бэлл находилась поверх доктора Джонсон. Я дал о себе знать и осторожно приблизился. Затем заметил складной нож в руке агента Бэлл и отбросил его в сторону, и тогда я также заметил, что доктор Джонсон не реагирует на происходящее.

Проктор смотрит на Сэди, приподняв темные брови.

- Агент Бэлл тоже не реагировала. Поэтому, после того как детектив Куинн оторвал агента Бэлл от доктора Джонсон, я приступила к проверке жизненно важных показателей доктора Джонсон. Она была в шоке, сэр.

Агент сделает пометку в своем блокноте.

- Доктор Джонсон сообщила, что препарат, введенный агенту Бэлл, - он опустил взгляд к своим записям, - уже находился там до ее прибытия в это место. Она утверждает, что агент Бэлл пыталась сделать ей укол до того, как началась потасовка, и Джонсон ввела препарат агенту Белл в целях самозащиты.

Мы с Сэди не смотрим друг на друга. Я отвечаю спокойно. Скучающим тоном.

- Агент, мы рассказали вам все, что знаем.

Он настороженно смотрит на меня.

- Мне нужен полный отчет от вас обоих. Задокументированый и подписанный вашим капитаном.

Я киваю.

- Как только я смогу его сделать.

Проктор складывает записи и встает.

- Это еще не конец, - он выходит из комнаты.

Я бросаю взгляд на Сэди.

- Еда?

Она пожимает плечами.

- Сон, душ, потом еда.

- Согласен. Ты немного потрепана, Бондс.

Она хорошенько стукает меня по руке, прежде чем я провожаю ее в коридор. Участок кишит агентами, офицерами и чиновниками округа Колумбия. Округ взял на себя управление полицией после того, как… каким-то образом… в эфир просочилось сообщение о том, что федеральный агент был связан с убийствами Альфа-убийцы и скандалом с торговлей людьми, который потряс восточное побережье.

Я полагаю, что с учетом федералов, в задницу которых вцепились следователи округа Колумбия, нас, вероятно, оставят на некоторое время в покое. Я уверен, что оперативная группа и все операции, связанные с преступной сетью Альфа-Омега, будут тщательно изучены и расследованы в дальнейшем. Но прямо сейчас головы ФБР лежат на плахе.

Я не чувствую никакого облегчения, пока не замечаю Эйвери в другом конце коридора. Роллинс выводит ее из "горячей коробки". Она выглядит измученной и уставшей, но она словно маяк силы, когда пробирается ко мне.

Сэди успокаивающим жестом берет Эйвери за руку.

- Все нормально?

Эйвери кивает.

- Со мной все в порядке, - она начинает хмуриться. - Я должна позвонить Обри.

- Карсон в больнице, - сообщаю я, обнимая ее за плечи. - Сначала я отвезу тебя домой, чтобы ты отдохнула, а потом мы проведаем его.

Это не облегчает ее беспокойство, но она уступает.

- Поговорим позже, - говорю я Сэди.

Ее глаза встречаются с моими в понимании. Что касается дела, то оно закончено. Закрыто. Меня так и подмывает поджечь все имеющиеся у меня файлы и никогда больше не думать о Вэллсе или Бэлл.

Правда, нам с Сэди нужно закончить еще кое-что, но это может подождать.

Мы оставляем участок и хаос позади. Эйвери молчит по дороге к своему дому. Тишина, словно живая сила, давит на нас. Если мы не поговорим об этом в ближайшее время, эта рана будет гноиться. Невысказанность грозит поглотить воздух между нами.

Как только мы припарковались на подъездной дорожке, Эйвери поворачивается ко мне. Она произносит только один слог, прежде чем я хватаю ее и крепко целую, прерывая все слова, что она собиралась сказать. Я ласкаю ее раскрытые губы, скользя языком внутрь, выпуская весь страх, который я испытывал, боясь потерять ее. Не только за последние двадцать четыре часа, а с тех пор, как я впервые увидел ее на больничной койке.

Она вырывается, тяжело дыша, и снова пытается что-то сказать. Я прижимаю палец к ее губам.

- Я буду целовать тебя каждый раз, - предупреждаю я. - Каждый раз. Целую вечность безмолвно целовать тебя, если это то, что тебе нужно.

Ее глаза расширяются, и когда плотина, наконец, прорывается под напором эмоций, я выхожу из машины и мчусь к пассажирской двери. Сгребаю ее в свои объятия до того, как ее настигнет нервный срыв.

Я несу Эйвери в ее дом, запирая за нами дверь. Она цепляется за мою шею, когда я укладываю ее в постель. Я крепко обнимаю ее, прижимая к своей груди. Ее тело содрогается от рыданий, заставляя мою грудь гореть огненной болью каждый раз, когда она собирает силы, чтобы выпустить новый поток слез.

Ее душа кровоточит. Процесс очищения, который столь же болезнен, сколь и необходим. Я поглаживаю ее по спине, пока она борется со своими демонами, сейчас ее разум – это настоящее поле битвы. Сколькие из нас достаточно сильны, чтобы противостоять злу и не поддаваться его влиянию?

- Ты уже не та, - уверяю я ее.

Эйвери крепче сжимает мою рубашку, когда ее крики становятся сильнее. Я сдерживаю себя, просто чтобы быть достаточно сильным и не позволить ей сломаться. Я должен быть опорой для нее.

Она не такая, как монстры, которые снова и снова пытались уничтожить ее. И неважно, что она утверждает, будто, в конце концов, стала подобием своего врага, чтобы победить их всех, но она не одна из них. Она никогда не будет такой. Я никогда не перестану бороться за нее.