Диону и Вили Арнайн позволил жить в своём доме. Когда вечером первого дня Арнайн пришел на корабль и увидел Вили, он сказал, что этот парнишка больше всех переживает за Нео, наверное, поэтому и позвал его к себе, а Дион оказался бонусом. Ночью в доме оказался ещё один постоялец – винго забился в угол гостиной. Увидевший его утром Арн чуть не зашипел от злости:

— Мало было притащить сюда людей, так еще и тёмного?! Кай! Какого чёрта Нео приволок тварь на остров?!

— Ну… он как бы… его друг, наверно, — винго в углу недовольно зарычал, и Кай поторопился продолжить, — Нео зовет его Роком, существо предано ему.

— Он даже имя ему дал?! — взвизгнул эльф. — Ты… ты! — Он обернулся к винго, — чтобы из дома не смел высовываться! Попадёшься на глаза другим эльфам - прибьют не задумываясь. Жрать будешь то, что принесу, никакой охоты. А навредишь хоть одному существу на острове, пощады не жди, сам убью.

После этого Рок из своего угла практически не вылезал, только иногда прятался в спальне Нео, забираясь под кровать, или сидел на корточках возле юноши и, как Кай заметил, кажется, делился с ним силой. Арнайн кипятился недолго, через пару дней просто перестав обращать внимание на тёмного.

Игона, Мези, Рена и Кору Вечрей позвал пожить в свой дом. Как ни странно, вечно ворчливый Игон и его старший всегда чем-то недовольный сын за все эти дни ни разу не сказали и слова против, а наоборот, чуть ли не кланялись, благодаря эльфов. Кай же только поражался такой смене поведения. Да и все остальные люди вели себя тише воды, ниже травы, не покидая берега, на котором Арнайн и еще пара эльфов вырастили им маленькие домики. Кай даже начал подумывать, что все притихли в ожидании - очнется ли Нео. Как будто боялись, что, если юноша умрет, их тут же выкинут с острова или того хуже – убьют. Парень не стал говорить им, что Нео просто спит и восстанавливает силы, пускай лучше ведут себя потише и не раздражают эльфов.

Только к Вили всё вышеперечисленное не имело никакого отношения. В первые же дни он познакомился с несколькими соседями Арнайн. Вечно безэмоциональные эльфы, на которых Кай смотрел всю зиму, кажется, оттаяли от дружелюбия и открытости мальчика. Этому, кстати, ещё и поспособствовал новоприобретённый краснокрылый друг Вили. Существо практически не отходило от мальчика, и, видя это, некоторые эльфы не избегали его, а наоборот, стремились пообщаться. Вот только Диона не радовали новые знакомые Вили и то, с каким восторгом мальчик смотрел на эльфов. Кай был уверен, что друг просто ревнует, и со стороны это выглядело даже забавно. Пока Дион хмурится и с подозрением смотрит на каждого, с кем Вили разговаривает, сам мальчишка со счастливой улыбкой бежит к нему рассказывать о своих новых знакомых. Глядя на них, Кай понял, что, когда любишь, сам не всегда замечаешь то, что очевидно остальным. Так, например, Дион за своими переживаниями и ревностью не замечал, что, на кого бы мальчик с интересом не поглядывал, это просто любопытство, тогда как на Диона он смотрит с обожанием и нежностью. И видя это, Кай думал, а чего он сам не замечает в себе и Нео?

Там в деревне, когда они встретились с Гнесом, Кай впервые почувствовал, что такое ревность. Даже сейчас это противное чувство жгло и грызло его, а ведь умом он понимал, что Нео только его и по-другому никогда не будет. Раньше Гнес занимал в жизни и сердце Нео большое место, но и теперь, спустя два года после предательства, Кай знал, что у юноши всё ещё остались чувства к брату. Конечно, совсем не те, что он испытывал к Каю, но, тем не менее, он до сих пор любил Гнеса. И именно это терзало парня – у Нео есть ещё один человек, которого он любит! В Кае просыпался эгоист, собственник или даже кто-то одержимый, ведь сам он больше не видел в своей жизни никого, кроме Нео, все остальные ушли на второй план и стали незначительными, и он хотел от мальчика того же! И чем дольше Нео спал, тем больше парня одолевала эта дикая ревность и паранойя. Это и были те эльфийские чары, о которых говорил Нео? Он и вправду одержим им?

С каждым днем, что Нео спал, Кай всё больше понимал Эргонеса. Если пацан с детства испытывал рядом с братом подобные чувства, неудивительно, что он свихнулся! Но и Нео он тоже не винил, его мальчик был не властен над этими способностями. Боги, пускай он поскорее откроет свои серебряные глаза и прогонит их светом все страхи и сомнения… В дверь тихо постучали и Кай, оторвав взгляд от лица Нео, сказал:

— Войдите.

— Кай, — в проём заглянул Вили, — можешь сходить к остальным? Там Иола потерялась. Саира плачет, а остальные не рискуют покинуть берег, боясь вызвать недовольство эльфов. Я посижу с Нео.

— Хорошо, — Кай кивнул, поднялся, осторожно поцеловал спящего юношу в щеку и вышел из комнаты.

Может, это хоть немного отвлечет его от бредовых мыслей. От дома Арнайна до моря идти минут пятнадцать, но сегодня Кай шёл куда быстрее. Добравшись до берега, он сразу увидел Саиру, сидящую на камне и прикрывавшую лицо руками, её плечи то и дело вздрагивали. Ещё две женщины пытались хоть как-то её утешить. Справа и слева доносились голоса мужчин, которые выкрикивали имя Иолы, похоже, её искали вдоль берега. Кай подошёл к несчастной матери и, присев, заглянул ей в глаза.

— Саира, когда ты видела её в последний раз?

—Утром. По… после завтрака она ушла с ребятами играть у моря. Но… но они вернулись без неё! — Женщина всхлипнула, — Кай… никто не видел, когда она пропала. Мальчишки ничего толком не говорят, только смотрят виновато да лопочут, что не уследили. Я прошу тебя, найди её! Может, её забрали эльфы? Что, если они навредят ей? Боги, она ведь моя единственная дочь…

— Не говори ерунды. Эльфы приютили нас, и Нео один из них, разе он хоть раз пытался кому-то из вас навредить? Эльфы самые светлые и чистые существа на земле, они никогда бы не причинили ребенку зла. Мы обязательно найдем Иолу.

Первым делом Кай пошел к Вечрею, ведь он сотни раз плавал вокруг острова, а значит, лучше всех знает берег и близлежащие тропы. Выслушав все, Веч пришёл к выводу, что обыскивать надо лес вокруг города, ведь будь она где-то на берегу, люди сами бы давно нашли малышку, а забреди она в город, её бы вернули эльфы. Вечрей попросил своего эльмея и еще пару существ поискать в лесу, а сами они с Каем отправились к одиноко живущему в лесу эльфу-затворнику. Веч сказал, что он уже более пятисот лет живёт там, и, если малышка в лесу, он поможет. Самым страшным предположением Вечрея было то, что девочка могла по неосторожности утонуть в море. Кай и сам уже думал об этом, но не хотел верить и продолжал надеяться, что Иола просто потерялась.

Кай прожил в Радоне всю зиму, но так далеко в лес, как сегодня, ни разу не заходил. Чем дальше они углублялись, тем мрачнее ему казалось это место.

— Тебе не кажется, — ответил ему Вечрей. — Множество тысячелетий назад, еще до того, как наш народ отправился на земли людей, именно здесь эльфы впервые узнали, что такое предательство. Эту легенду нам рассказывают с самого детства. Тогда остров еще не был спрятан под покровом, и люди порой заплывали сюда. Эльфы пускали их на свои земли и относились как к гостям. Однажды юная эльфийка Глора влюбилась в человека. Ни его имени, ни откуда он приехал, в легенде не сохранилось, да это и не важно. Конечно, это был не первый случай, когда эльф полюбил человека, и все уже знали, какими будут последствия, но Глора была готова к ним. В общем, они прожили как муж и жена около года, а потом человек сказал ей, что должен уехать, что дома его ждёт другая жена и двое детей. Она умоляла его остаться, говорила, что любит и что готова на все ради него, но он все равно уплыл, а эльфийка не пережила этого. Она ушла сюда в лес и покончила с собой. Наша земля и природа разгневались, и это место стало сосредоточием горя и боли Глоры, поэтому здесь так мрачно. Эти места стали называть обителью скорби, и даже спустя тысячелетия оно остается таким, чтобы эльфы помнили. А ещё говорят, что именно после этого наша природа сделала всех эльфов такими красивыми, какие мы есть сейчас, чтобы больше ни один человек, которого полюбит эльф и который ответит взаимностью, не смел нас бросить. Хотя в это лично я уже не верю, почитать нашу историю, так за столько лет эльфов всё равно предавали и убивали. Ну, и именно после этой истории с Глорой эльфы накрыли остров покровом, дабы больше не пускать в свои земли людей. Так что, ты и твои друзья первые, кто попал сюда за множество тысячелетий.

— Я никогда не спрашивал, но… Сколько тебе лет? — неожиданно спросил Кай.

— Еще десяток и будет триста, — Вечрей улыбнулся, — не так уж и много для эльфа.

Пройдя еще какое-то расстояние, они попали на маленькую опушку. Здесь природа и лес выглядели уже совершенно нормально, ничего мрачного и гнетущего, зато то, что предстало перед ними, поражало по-другому. По центру опушки стоял деревянный узорчатый домик, он как будто сошел с картинок сказок. Резные ставни, стены, разрисованные витиеватыми цветами, небольшие круглые окна, у каждого разноцветные рамы, изящная тонкая дверь с позолоченным ободком по краю и такой же ручкой.

— Если бы не знал, что тут живёт эльф, решил бы, что это домик какой-то маленькой принцессы, — тихо сказал Кай.

— Это ты еще внутри не был, — усмехнулся Вечрей и отправился на поиски хозяина, попросив парня подождать здесь.

Вернувшись через пару минут, Веч сообщил, что эльфа-отшельника здесь нет, и они могут либо просто подождать его, либо походить в округе в надежде встретить. Кай предпочел пройтись, всё лучше, чем бесцельно сидеть в ожидании. За несколько часов эльф им так и не попался, и они вернулись к домику, но и туда он еще не приходил. А между тем, уже начинало темнеть. Саира, наверное, вне себя от горя, и надежда найти её дочь сегодня тает с каждым часом. Так Кай промаялся в ожидании еще около часа, когда из леса наконец-то появился эльф. И, о чудо, у него на плечах сидела Иола! Девчушка выглядела совершенно невредимой и счастливо улыбалась, цепляясь своими крохотными ручками за бледно-лиловые волосы эльфа.