Глава 14

— Я выжила после встречи с твоей семьей! Эй, ты где? — позвала Дейзи, входя в дом с корзинкой банановых кексов в руках. Его мать настояла на приезде Дейзи, чтобы извиниться за то, что вылила краску ей на голову, дать еще несколько семейных рецептов и, конечно же, расспросить о том, сколько детенышей она планирует завести.

— В гостиной! — крикнул в ответ Райкер.

Дейзи оставила корзинку на кухне, вошла в гостиную и была потрясена, увидев Райкера, смотрящего фильм «Реальная любовь», с выражением недоумения на лице. Она подозрительно посмотрела на него, потом наклонилась и положила руку ему на лоб.

— Ты хорошо себя чувствуешь? И откуда ты вообще взял этот фильм?

— Из твоей комнаты. Надеюсь, не возражаешь, — сказал он. — Эй, ты не в настроении пройтись по магазинам?

Она скептически посмотрела на него.

— Ты уверен в этом предложении?

— Да, а после можем испечь что-нибудь вкусненькое.

— Я занималась этим последние два часа. Кто ты и что сделал с Райкером Харрисоном?

— Что? Тебе не нравится?

— Мне-то да, но тебе навряд ли. Откуда у тебя в голове такие мысли? — спросила она, схватив пульт и выключив фильм.

Он рассказал ей о встрече с ее матерью.

— О, Боже! Не могу поверить, что она это сделала. — Дейзи мерила шагами комнату, сердито сморщившись. — Подожди, нет, я могу в это поверить. Мы ведь говорим о моей матери. Когда дело доходит до престижа стаи, она похожа на пиранью, скрещенную с Тасманским дьяволом. Но какое это имеет отношение к тому, что ты смотришь романтические комедии?

— Твоя мать сказала, что я вскоре наскучу тебе и начну раздражать. Я знаю, что на самом деле ты не собираешься оставаться после собрания инвесторов, но не хочу, чтобы ты была несчастна, пока здесь.

Она покачала головой.

— Мне совсем не скучно, — возразила она с ноткой раздражения в голосе. — Я уже говорила об этом, и не лгу. Тем более, это ты не хочешь, чтобы я осталась.

— Я никогда этого не говорил, — возмутился он. — Оставайся, сколько захочешь. Останься навсегда, если так хочется.

Она плюхнулась на диван рядом с ним.

— Прекрасно. Может, я так и сделаю.

— Прекрасно! — Он сердито посмотрел на нее, затем выхватил пульт и включил телевизор. — Родишь мне детей, если уж на то пошло!

— Может и так! — закричала Дейзи. — Их будет пятеро! Нет, десять! И приглашу твою маму присматривать за ними!

— Ауч. — Райкер поморщился. — Мою мать? Сюда? Это нечестно.

Она потянулась к пульту и выключила телевизор, но Райкер схватился за пульт.

— Нет. Мы будем смотреть то, что ты хочешь.

— Нет, не будем, — фыркнула она. — Перестань быть таким благородным.

Они боролись за пульт, и в следующее мгновение он прижал ее к дивану, затем обхватил запястья, пока она извивалась под ним. Но через мгновение отрезвел, когда она замерла, лишь быстро дыша.

— О чем мы спорили? — спросила она.

У нее бешено колотилось сердце, и она остро ощущала тяжесть его тела на своем. Между ног стало влажно, и искры возбуждения пронеслись по низу живота. Райкер смотрел на нее, его зрачки расширились, а полные, мягкие губы слегка приоткрылись.

— Гм… что-то насчет пульта? О чем-то глупом? Что это опять было? — Выражение его лица было слегка ошеломленным, как будто он получил удар по голове.

— Не могу вспомнить. Я сейчас едва могу говорить, — сказала она хриплым голосом. Дейзи чувствовала биение его сердца у груди, и соски тут же до боли налились. Ее взгляд был прикован к пухлой нижней губе Райкера, и ей хотелось лизнуть ее. Укусить. Она хотела…

Прежде чем Дейзи успела, как следует обдумать свои желания, а тем более озвучить их, Райкер наклонил голову и поцеловал ее самым нежным прикосновением. Он действовал напористо, но нежно, мучая ее медленными, обдуманными движениями. Дейзи приоткрыла рот, и Райкер кончиком языка коснулся ее, нежно надавливая, затем, поглаживая и исследуя, углубляя поцелуй. Он потянулся к ее груди, сжимая пухлые округлости и пощипывая соски сквозь ткань футболки и лифчика. Дейзи ахнула, прижавшись к губам Райкера, а затем издала тихий звук разочарования, когда он отстранился… пока не увидела порочное обещание в его глазах. Он стянул футболку через голову, обнажив мускулистую грудь, подтянутый плоский живот и гладкую золотистую кожу, которую можно было потрогать и поцеловать. Райкер одарил ее неотразимой полуулыбкой.

— Посмотрим, кто быстрее.

Дейзи так быстро избавилась от одежды, что даже удивилась, как не получила ожогов от трения. Пока Райкер выбирался из своей одежды, она сбросила футболку и джинсы и с таким энтузиазмом отшвырнула лифчик, что тот повис на потолочном вентиляторе. Затем взглянула на Райкера, который был великолепно обнажен и выглядел невероятно самодовольным и — о, боже — впечатляюще возбужденным.

— Нечестно, у тебя было преим… — начала она.

Райкер усадил Дейзи себе на колени, так что она оседлала его и завладела губами. Твердость его члена дразняще давила на влажную кожу, и сердцевина сжималась от желания, чтобы эта горячая длина пульсировала и толкалась в неё. Поцелуи Райкера были жесткими, напористыми и требовательными, и Дейзи извивалась, расстроенная тонким барьером из трусиков между ними. Дейзи попыталась отстраниться, но Райкер обнял её за талию и разорвал одну сторону ее трусиков, прежде чем отодвинуть их в сторону, чтобы она могла опуститься на его пульсирующий член. Стоило ему наполнить ее, а телам плотно прижаться друг к другу, идеально подходя, словно кусочки головоломки, Дейзи застонала, а их дыхание обрело один ритм. Она начала двигаться, а он ласкал ее бедра и задницу, сжимая плоть и направляя, пока она поднималась и опускалась. Ей было не особо удобно, но плевать — жжение в бедрах, когда она прижималась к нему, было едва заметным шепотом по сравнению с пламенным возбуждением, пьянящим потоком распространяющемуся по телу от стыка бедер. Райкер крепко ухватился за ее бедра — почти оставляя синяки — и она задыхалась от напряжения, пока он помогал задавать темп. Он встречал каждый спуск ее бедер толчком вверх. И на очередном толчке, Дейзи накрыл оргазм, воспламеняя каждое нервное окончание и задевая каждую эрогенную зону, сметая мысли.

Райкер перевернул Дейзи на спину на диван, ни разу не выскользнув из ее влажных ножен. Чувствуя себя невесомой, как в момент, когда проваливаешься в сон, она обхватила ногами его стройные бедра, а руками за плечи, чувствуя, как под пальцами напрягаются и перекатываются мышцы. Райкер жестко и безжалостно врезался в нее, двигая бедрами, и пот блестел на его коже, пока он шел к своему освобождению. Каждый быстрый, решительный толчок члена вызывал трепещущие сокращения, которые углублялись до оргазмических спазмов, когда она снова вскрикивала и опустила ладони к упругим ягодицам Райкера, пытаясь втянуть его еще глубже в себя.

С каждым толчком Райкер издавал низкий, дикий звук. Его глаза были плотно закрыты, лицо искажено выражением напряженной сосредоточенности и удовольствия. Потом он сбился с ритма и потерял контроль. После чего хрипло застонал и стиснул зубы, когда кончил и уткнулся лицом в грудь Дейзи, рухнув сверху. Дейзи осталась лежать, придавленная его весом, изможденная, пресыщенная и липкая от пота. Ее испорченные трусики свисали с одной ноги. Остальная же их одежда была разбросана по комнате. Фильм давно закончился, и на экране шел репортаж новостей, который рассказывала сурового вида женщина средних лет, немного похожая на ее мать, за вычетом нескольких тысяч долларов, потраченных на пластические операции. Мать Дейзи, конечно, не одобрила бы сам акт занятия любовью между Райкером и Дейзи.

Но Дейзи поняла, что ей на это плевать.