Глава 16

- И как ты это себе представляешь? – Катрин приподнялась на локте. – Я выхожу замуж. Кстати, может быть и ты тоже…

Шван хотела рассказать, что Ханс Мюллер, нынешний директор НАПОЛАС и по совместительству бывший проститут, тоже нуждается в прикрытии, но Лили притянула её к себе и поцеловала.

- Давай не будем об этом сейчас. Сейчас ты принадлежишь только мне.

И блондинка позволила себе расслабиться и попытаться забыть, что вечером её ожидает встреча с Келлером.

Ангела сидела в своей квартирке и думала. Она хотела доверять Курту, несмотря на то, что и Катрин, и Марта предостерегали на счёт офицера СД. Ну не мог молодой человек пользоваться ею! Он сам сказал, что хочет серьёзных отношений, но не может обнародовать тот факт, что встречается с еврейкой. И Шмид понимала его: тогда бы не только вся его карьера могла пойти к чертям. Его самого могли бы арестовать. А этого Ангела не хотела допустить даже в мыслях.

Роберт сидел на кровати и играл с плюшевым мишкой. Он не расставался с подарком, хотя у него были и другие игрушки. Шмид старалась, чтобы сын ни в чём не нуждался, и порой отказывала себе в элементарных вещах, лишь бы побаловать мальчика. 

- Где Катрин? Когда она придёт? – вдруг спросил малыш. Шмид посмотрела на сына. Роберт слишком уж сильно привязался к блондинке, а это было плохо. И как ему теперь объяснить, что они вряд ли когда увидят блондинку. Катрин хотела с ней видеться, хоть иногда. Но как это было возможно? Шван выходит замуж, а она… Она согласится на роль служанки в доме Курта. Ангела убеждала себя, что там она будет в безопасности. Никто не посмеет её там тронуть. Кольбе её защитит.

- Я не знаю, малыш, - ответила она Роберту. – Я не знаю.

- Она нас бросила? – мальчик начинал плакать.

- Бросила? – вздрогнула Шмид. – Нет, ты что! Просто она выходит замуж. А мы с тобой тоже скоро будем жить в другом месте.

- Я хочу жить с Катрин!

Ангела закрыла дневник, в котором собиралась сделать очередную запись, но не знала, как написать о своих сомнениях, переживаниях... Чувствах. Но так и не написала ни слова. Она пересела на кровать и приобняла сына.

- Не всегда получается так, как ты хочешь, милый, - она поцеловала малыша в макушку.

- Почему? – всхлипнул малыш.

- Потому что жизнь – несправедлива.

- Почему? – наивно продолжал спрашивать мальчик. Он старался всеми силами не заплакать, ведь он уже взрослый! – Боженька злой?

Ангела усмехнулась. Порой она уже начинала сомневаться в существовании бога.

- Я не знаю, сынок. Нет, просто, наверное, он слепой и глухой.

- Как гер Шварц?

Этажом выше у них жил старик: Карл Шварц. В первую мировую он потерял зрение и слух. За ним ухаживала его сестра – старая дева.

- Да, наверное, как гер Шварц, - девушка прижала сына к своей груди. Малыш вздохнул. Ему стало понятно, почему боженька редко отвечает на его просьбы. Но он всё равно не перестанет просить его, чтобы Катрин вернулась. Рано или поздно, но Он услышит!

- Катрин вернётся… - прошептал мальчик, ещё раз шмыгнув носом, но таки не расплакавшись. В ответ на это Ангела лишь снова поцеловала сына в макушку. Какой он ещё маленький и наивный! Она пойдёт на всё ради того, чтобы Роберт жил и был счастлив! – Я знаю, Катрин вернётся.

Катрин, Лили и её мать сидели в гостиной, когда раздался звонок в дверь. Шван поняла, что это мог быть Келлер, который заехал, чтобы забрать её. Сегодня она смогла расслабиться. Её никто не доставал. С Лили они неплохо провели время, пообщались с её матерью, которая не задавала никаких провокационных вопросов. Ни о родителях, ни о её отношениях с фон Гинсбургом. Просто пустая женская болтовня и Катрин была этому рада, хотя и не любила трёп.

Фон Гинсбург вошёл в гостиную и чмокнул Катрин в щёку.

- Добрый вечер, любимая. Как провела время?

- Прекрасно, - слащаво улыбнулась девушка.

- Выпьете чаю, гер фон Гинсбург? – спросила фрау Штейн.

- Большое спасибо, но я думаю, что мы пойдём. Кетхен?

- Да, милый. Думаю, ты прав, - девушка чуть не дёрнулась, когда мужчина назвал её снова «Кетхен». Но нацепила на губы слащавую улыбку.

- Хватит сарказничать, лапуля! – они сели в машину Келлера. Тот больно схватил Катрин за подбородок и посмотрел в серо-зелёные глаза. – Ты поняла?

- Мне больно, Келлер… - прошептала Шван.

- Ты меня поняла? – сквозь зубы спросил мужчина.

- А не пошёл бы ты?

Катрин получила больную пощёчину.

- Я тебе уже говорил: не смей ругаться!

- А что ты сделаешь? – усмехнулась блондинка. – Убьёшь? Ты сможешь убить мать своего ребёнка?

- Ты беременна? – удивился мужчина, сразу изменившись в лице. Но Катрин ещё не знала. У неё была задержка неделю, но это ещё ни о чём не говорило. Это могло быть вызвано стрессом, в котором находился её организм, а не тем, что она уже носит под сердцем малыша.

-  А если и так? – с вызовом спросила она.

Мужчина улыбнулся и потрепал её по щеке.

- Ты родишь мне сильного и красивого сына. Я знаю.

- Угу, - ухмыльнулась блондинка. – Сына.

- Даже если это будет дочь. Не важно!

Мужчина притянул девушку к себе и поцеловал. В его глазах она видела неподдельную радость. Что будет, если вдруг она ошиблась?  Что никакой беременности нет?  Может же у неё быть банальная задержка?

В эту ночь Катрин спала спокойно. Келлер лишь поцеловал её перед сном и, повернувшись к ней спиной, не сделал ни одного лишнего движения. Шван вдруг подумала, а если вдруг она и на самом деле ждёт ребёнка, вдруг фон Гинсбург и правда отстанет от неё? Она всё-таки не тешила себя надеждой на то, что тот уедет в Дахау без неё, он мог передумать и взять жену с собой. Но хотя бы месяцев девять он не будет к ней прикасаться! А если она всё-таки не смогла забеременеть? Что лучше – девушка не знала.

Ангела же напротив, уснула лишь под утро. Она приняла решение, но радовало ли оно её?  Даже Роберт был против того, чтобы они покидали их маленькую квартирку.

- А если Катрин придёт, а нас не будет?

- Сынок, у гера Кольбе – безопасно, - кого она убеждала: сына или себя? Ещё вечером, она спустилась вниз, к телефонной будке и позвонила Курту. Тот сказал, что днём он за ней пошлёт машину, и их отвезут в его квартиру.

- Я очень рад, Ангела. Я тебе обещаю, что с тобой и Робертом будет всё хорошо.

Но какие-то смутные сомнения всё же терзали девушку…