- Что случилось? – спросила Катрин. 

- До свидания, Лили, - губы Келлера растянулись в подобии улыбки, которая напомнила Катрин волчий оскал. Он взял Шван за плечо, и они вошли в дом.

Фон Гинсбург с широкой улыбкой сообщил матери, что всё решилось очень быстро. Он женится завтра и на свадьбе будет присутствовать сам фюрер, чтобы поздравить нового начальника Дахау. На место своего нового пребывания они отправятся послезавтра. Услышав эту новость, Катрин подавила возглас отчаяния. Всё было неожиданно и очень молниеносно.

- Келлер, дорогой… - она умоляюще глянула на Клару. – Я ещё слаба для брачной церемонии. Да и видеть заключённых мне не очень хочется.

- Ты дурочка, любимая, - Келлер снисходительно потрепал девушку по щеке. – Наш дом находится не на территории концлагеря. Так что никого ты не увидишь.

- Дети мои! – Клара сложила на груди руки, а её глаза сияли счастьем. – Я так рада за вас!

- Но у меня нет свадебного платья! – Катрин вставила последний аргумент.

- Это мы сегодня же исправим, лапуля, - широко улыбнулся мужчина. 

После семейного обеда Келлер отвёз Катрин в магазин, где сам лично подобрал девушке наряд.

Катрин же была в отчаянии. Она ещё не продумала план мести. Она не ожидала, что всё случиться за такое короткое время. Свадьба, отъезд в Дахау. Теперь она точно больше не увидит Ангелу. Нет! Она не должна позволить этому произойти. Но что делать? Если бы у неё было оружие!

- Кто-нибудь, пристрелите этого гада….

- Могу одолжить пистолет.

Ей же это не приснилось? Или приснилось? Или Лили на самом деле предлагала ей оружие? Или всё-таки приснилось? Или её подруга просто пошутила?

Нужно это выяснить.

Утро свадьбы выдалось холодным, промозглым и мокрым. Но Келлер и его мать выглядели очень довольными. Лишь Катрин была очень напряжённой. Фон Гинсбургу было на это плевать, а Клара, скорее всего, просто списала состояние невестки на мандраж перед таким событием.

- Я сама чуть не сбежала с собственной свадьбы, - подбодрила женщина Катрин.

- Угу, - пробормотала, ухмыльнувшись, блондинка. Ей было плевать с высокой колокольни, что чувствовала мать её «жениха» в день её свадьбы. То, что она чувствовала в этот момент в корне отличалось от того, что чувствовала когда-то Клара. И пусть земля будет пухом отцу Келлера.

Перед ратушей собралась толпа, каким-то образом узнав, что фюрер – главный гость на свадьбе намедни назначенного директора Дахау. 

В этой толпе много членов Гитлерюгенда, которые яростнее всех выкрикивают лозунги во славу Гитлера.  Фюрер и все гости уже в ратуше. Катрин, как во сне, выходит из «Мерседеса» за Келлером. В руках её букет белых роз. Но она ненавидит розы. Хотя, кого это волнует? На ней – длинное со шлейфом белое шёлковое платье. В волосах – диадема, которая давит ей на виски. Келлер в парадной форме гауптштурмфюрера гордо идёт рядом. На груди – железный крест, а на рукаве – свастика. Мужчина важно вышагивает, словно петух. Мальчик и девочка (оба из Гитлерюгенда) несут шлейф невесты. Катрин хочется завыть, послать всех и всё происходящее к чертям собачьим. Но девушка понимает, что ничего этим он не добьётся. Поэтому нужно взять себя в руки и на время отдать себя на волю Судьбы.

Всё происходит слишком торжественно и слишком медленно. Катрин видит, что все мужчины одеты в военную форму. Она даже замечает гера Лохмера среди приглашённых в первом ряду. Но ей всё равно. Все женщины в вычурных длинных платьях.  Среди них, будто в тумане, она видит улыбку Лили и ей становится немного легче.

- Могу одолжить пистолет.  

- Сегодня вся Германия светится от счастья, - начал мэр, ведущий церемонии. – В далёком 1459 году ястреб фон Гинсбургов приземлился на берегу Одера и осел. Сегодня наш город может гордиться тем, что Келлер фон Гинсбург является почётным гражданином Берлина. Да, я говорю, что вам, гауптштурмфюрер присвоено звание почётного гражданина Берлина, города, где находятся усыпальницы великой династии Гогенцоллернов.

Все сидят. Гитлер, в первых рядах, скрестив на груди руки, внимательно слушает.

Церемония только началась, но Шван уже утомила пафосная речь Юлиуса Липперта. (Прим. Мэр Берлина) Ей хочется, чтобы всё поскорее закончилось. 

- Гер фон Гинсбург, сегодня утром принявший на себя руководство Дахау олицетворяет для нас нерушимость империи Третьего Рейха! Келлер, юный побег древа фон Гинсбургов решил связать себя узами брака. Во славу Германии и нашего фюрера. Фрёйлин Катрин Шван, красивый юный лебедь и член нашей партии. (Шван вступила в партию ещё вчера, чтобы не нагнетать раньше времени гнев фон Гинсбурга) Это – знамение Судьбы, поэтому этот нежный цветок, выросший в далекой провинции, совсем нам не чужой. К невесте нашего гауптштурмфюрера фон Гинсбурга мы испытываем такие сильные уважение и любовь, что она вскоре увидит, что обрела здесь, в рядах НСДАП поддержку и признание. Думаю, что выскажу мысли всех здесь присутствующих, что будущая фрау фон Гинсбург будет любящей и преданной женой. Ведь её мужу потребуется поддержка и ласка, учитывая место его будущей работы. Его работа очень ценна для нашего государства. Не зря сам фюрер пришёл поздравить сегодня молодых! И мне хочется выразить надежду, что Катрин родит для нашей страны и для нашего фюрера прекрасных сильных и верных делу детей! Истинных арийцев! – услышав эти слова Шван еле сдержалась, чтобы пренебрежительно не фыркнуть.

Шван думала, что она уснёт на церемонии. Но вот они, наконец вышли из городской ратуши. Толпа скандирует «Зиг Хайль!», но Катрин по барабану, что народ пришёл поглазеть на фюрера, а на не директора Дахау и его жену. Она на самом деле чувствовала слабость, но гордость не давала ей показать этого. Поэтому она с улыбкой приняла поздравления фюрера и офицеров из его окружения. С той же улыбкой прошла под руку уже со своим мужем к ожидавшему их «Мерседесу». И уже в машине позволила себе выдохнуть и закрыть глаза.

- Только посмей мне тут упасть в обморок, любимая, - Келлер наклонился к самому уху Шван. – Если ты меня опозоришь перед фюрером…

Катрин открыла глаза и с насмешкой посмотрела на фон Гинсбурга. Может стоило сыграть на публику умирающую лебедь? Келлер наклонился и, впившись в губы блондинки жёстким поцелуем, одной рукой сдавил её горло. Заметив, что шофёр кидает на них взгляды через зеркало заднего вида, рявкнул:

- Следи, блядь, за дорогой, ублюдок!

- Простите, гер фон Гинсбург, гауптштурмфюрер… - пробормотал парнишка за рулём.

В ресторане, где с размахом праздновалась свадьба директора Дахау было сказано много пламенных речей: фюрер поздравил Келлера со свадьбой и назначением, похвалил скромность невесты, вернее уже жены: Катрин всё время сидела, потупив глаза. Фон Гинсбург благодарил Гитлера с доверием и клялся, что послужит рейху на своём посту. Лохмер что-то сказал про то, как горд, что является другом такого человека, как гауптштурмфюрер. Даже Гюнтер, брат Лили взял слово, чтобы поздравить молодожёнов и сказать, как горд, что благодаря его сестре, которая является лучшей подругой фрау фон Гинсбург смог увидеть горячо любимого вождя и лично выразить ему свою преданность.

Подобрав ненавистный шлейф, Катрин шепнула фон Гинсбургу, что ей срочно нужно в уборную.

- С тобой всё хорошо? – нахмурился мужчина.

- Могу я просто сходить в туалет? – усмехнулась девушка.

Мужчина посмотрел на шлейф, что блондинка держала в руке.

- Мне поможет Лили.

Когда девушки остались вдвоём в уборной, Катрин прикоснулась спиной к стене и закрыв глаза, прошептала:

- Как же меня всё это достало!

Штейн метнула взгляд на дверь и, взяв подругу за руку, потянула в кабинку. Закрыв на дверце на шпингалет, Лили коснулась губ Катрин поцелуем. Катрин застонала.

- Убей меня… Это невыносимо!

- Расслабься, - Лили погладила подругу по щеке.  

- Как, чёрт возьми! А ещё мы завтра уезжаем. Келлер не намерен оставлять меня в Берлине. Ему плевать, что я не хочу ехать.

- О… - Штейн выглядела расстроенно. – Вот же сучёныш!  Я обещаю, что буду навещать тебя.

Катрин стукнулась головой о стену. Лили думала, что девушка в отчаянии от того, что они расстаются. На самом деле Шван думала об Ангеле и Роберте. И о том, что теперь вряд ли сможет их увидеть, если… Слёзы вдруг высохли и остатки их девушка смахнула со щёк. Она посмотрела на шатенку.

- Лили… Ты говорила, что сможешь достать оружие?

Девушка нахмурилась.

- Что ты задумала? – с опаской спросила она.

- Тсс, – Шван приложила палец к губам. – Молчи. У стен могут быть уши. Я буду ждать тебя в гости.

Катрин хотелось верить, что если она сможет осуществить задуманное, то сможет воссоединиться с Шмидами. Да, она предаст Лили, но это был единственный шанс, чтобы увидеть любимых ей людей. Если же она не сумеет, что ж. Главное, что Ангела и Роберт будут в безопасности. Она очень надеялась, что Ангела уедет и не станет дожидаться её дольше, чем они условились.

Шван улыбнулась и поцеловав Лили, прошептала:

- Ты чудесная…