Иоганну однажды едва не удалось саботировать рабочий процесс на заводе, где он работал, но его кто-то сдал. Парень с трудом унёс ноги и теперь ему приходилось скрываться. Дафна всё так же работала на типографии, где периодически на свой страх и риск печатала прокламации. Она продолжала скрываться под маской Вильгельма Геббельса. Деньги Кэтрин от продажи золота закончились. Жить становилось сложнее.

Чтобы скрыться от полиции Иоганна пришлось спрятать в небольшом домике в Бад Тёльце, пригороде Мюнхена. Он также стал конспиративной квартирой «Пиратов», где жили Катрин, Дафна, Рафи и ещё два подростка четырнадцати и семнадцати лет, чей отец был на фронте. Домик принадлежал Абраму и Ребекке Розенбергам, чей сын Леви погиб в застенках гестапо. Розенберги были уже в преклонном возрасте и не боялись смерти, предоставляя укрытие тем, кто пытался противостоять режиму.

Дафна почти каждый день на электричке ездила на работу. Как и Пауль с Лукасом. У Розенбергов в квартале от дома была своя аптека, так что Иоганн, Катрин и Рафи на целый день оставались одни.

- Мы сегодня разбили окно городской управы, -  с гордостью сказал Лукас, вскинув победоносно руку, сжатую в кулак.

- Ага, а ещё на булыжник привязали листовку, чтобы обер-бургомистр оглядывался тёмными вечерами, когда идёт по улице. Ведь «Пираты» не дремлют! – расплылся в улыбке его брат.

Катрин положила руку на живот, что-то почувствовав. Срок уже был на исходе.

Дафна отреагировала быстро, посмотрев на Шван.

- Всё хорошо? – обеспокоенно спросила девушка.

- Я не знаю, - пробормотала

- Думаю, тебе лучше прилечь.

Циперович помогла Катрин встать со стула и отвела её в спальню, в которой жили они с Рафи. Молодые люди же спали в гостиной. У хозяев дома была тоже своя каморка на чердаке, где раньше обитал их сын, но из-за положения девушки они отдали ей свою комнату.

Шван не ошиблась – это были схватки.  Поздно ночью они усилились, поэтому Иоганн был послан за доктором Абрамовичем, который жил в соседнем доме. Абрамович был обычным фельдшером, но это был на данный момент единственный врач, которого могла себе позволить Катрин.

К счастью всё было хорошо. Ребёнок, а это была девочка, родилась рано утром, огласив дом Розенбергов громким плачем.

Когда к молодой маме уже можно было войти, Иоганн, оттолкнув Дафну, которая оторопело посмотрела на него, вбежал в комнату.

- Я могу на неё посмотреть? – возбуждённо воскликнул парень. Катрин снисходительно посмотрела Хауффмана и показала личико дочери. – Она красавица. - Шван закатила глаза: сморщенный красный комочек не мог быть красавицей. – Назови её Хелена!

- Это ещё в честь чего? – не поняла девушка, нахмурив брови.

- В честь Хелены Бернер.

(Прим. Член коммунистической партии Германии, контрразведчик, была заочно приговорена к смерти)

- Так, Иоганн, хватит! – устало воскликнула Шван. – Оставь меня, пожалуйста.

В последнее время молодой человек стал её безумно раздражать.

- Но… - оторопел парень. Он непонимающе хлопал глазами, так и не в состоянии понять, почему Катрин вдруг так на него наехала.

- Ты слышал? – в дверях, скрестив на груди руки, стояла Дафна и смотрела на парня, готовая сама уже вытолкнуть того из спальни.

- Как я от него устала, - закрыла глаза блондинка. Малышка спала в люльке, которая осталась ещё от Леви. Дафна скинула обувь и села с ногами в кровати. – Устала от всего… От Иоганна, от «Пиратов», от войны. Когда это всё, наконец, закончится? – Шван всхлипнула. Нервы не выдерживали. И как она в этот момент хотела, чтобы рядом была Ангела! Нет, Дафна была хорошей подругой, спутницей. Но это было не то. Она не чувствовала к этой девушке то, что чувствовала к Шмид. Даже несмотря на всё время, что прошло. Где она сейчас была? Куда уехала. Почему она ничего не сказала Рути? Если б только знать? Она бы уже давно ринулась на поиски любимой.

Но тут Катрин подумала о девочке, о её дочке. Смогла ли она, будучи беременной пуститься на поиски Ангелы? Не случилось ли бы с ней чего по дороге? Нет, без помощи «Пиратов» она не справилась бы сама. А значит, нужно быть им благодарной.

Она вздохнула и опустила голову на плечо Дафны. Что ж… Она будет просто верить, что в данный момент Ангела и Роберт находятся в безопасности. А она попытается быть счастливой с Дафной. И главное, сделать счастливой эту девочку.

Каким образом эта небольшая книжка на английском языке оказалась в доме, Катрин не знала. Автором был некий Дэвид Граффад, английский писатель, журналист, эссеист и художник. Книжка называлась «Реальные истории, рассказанные реальными людьми» и в предисловии говорилось, что повествование построено в форме диалога самого Граффада с людьми, которых он встретил в жизни: мальчишка – чистильщик обуви; солдат Первой Мировой, который лишился ног; кадет Королевского военно-морского колледжа и девушка, бежавшая из гитлеровской Германии. Четыре рассказа-интервью, четыре разных судьбы. Каждый очерк сопровождался не фотографией, а рисунком, сделанным журналистом.

Катрин скучая пролистала страницы, когда вдруг с последнего рисунка на неё посмотрели такие знакомые и такие любимые глаза. Глаза Ангелы Шмид.