Глава 10

— Леви! — Мартина вбежала в пустую комнату отдыха следом за ним. — Леви, подожди.

Детектив вцепился в край стола и опустил голову. Последние пятнадцать минут собрания прошли словно в тумане. Абрамс лишь помнил, как едва дождался окончания и пулей вылетел из конференц-зала.

Пара человек попыталась войти в комнату.

— Вон! — рявкнула Мартина. Леви услышал торопливую возню, хлопок двери и скрежет замка. Затем напарница подошла к нему. — Леви...

— Что? — Он поднял голову. — Что ты собираешься сказать?

Мартина молчала, но на ее лице застыло беспокойство.

— Я подхожу под профиль. — Они оба это знали, но Абрамсу было необходимо озвучить кошмарную мысль. — Я идеально вписываюсь в портрет серийного убийцы, которого мы ищем уже полгода.

— Нет, неправда. Ты не убийца.

Леви сдавленно хохотнул.

— Не маньяк, я хотела сказать. — Мартина сжала его плечо ладонью. — А это чертовски важное отклонение от профиля.

Абрамс не среагировал на прикосновение, но и не отстранился.

— Именно поэтому «Семерка» так на мне сосредоточен. Он сам сообщил об этом при первом звонке — сказал, что я пойму его мотивы. Намекал на подстреленного мной Дейла Слейтера, но, возможно, не только. А если он в курсе, что произошло в колледже и как это повлияло на мою жизнь?

— Сколько человек знают? Ты никогда не распространялся об этом.

— Мне пришлось рассказать во время психологического анализа перед устройством в полицию. «Семерка пик» имеет доступ к информации, защищенной гораздо надежнее. К тому же дело было публичным. Любой, кто заинтересуется моим прошлым, сможет быстро узнать...

Абрамс замолчал, вспомнив, каким взглядом сверлил его Рохан во время презентации.

«Травма, о которой идет речь, та, что может спровоцировать садистское, жестокое поведение, затрагивает каждый аспект жизни этого человека. И легко раскроется при надлежащих следственных действиях».

— Боже, — выдавил Леви. — Рохан рылся в моем прошлом. Он приехал уже с готовым подозреваемым. Наш проклятый специалист считает, что я — «Семерка пик».

***

Доминик откинулся на спинку кресла и хмуро уставился на экран. Расследование показало, что дом в Саммерлине, в котором проживала Джессика, принадлежит фирме-однодневке, зарегистрированной в Делавэре — одном из самых доступных мест для легкой регистрации анонимных компаний. Не существовало ни фактического адреса, ни контактной информации, ни имен менеджеров или других сотрудников.

Даже копнув глубже, Доминик продолжал кружить на одном месте. Тот, кто открыл эту фирму, вовсе не дилетант. Хопкинс предполагал, что Джон Уильямс мог быть мошенником, но оказалось, тот совсем не прост. Собранные улики указывали на квалифицированную крупномасштабную организованную группировку.

Во время поисков Доминик прослушивал и аудиозаписи из подкинутой ручки. Судя по всему, Джессика оставила сумку в своей спальне. Возможно, в какой-то момент за тридцать шесть часов она уходила, но с другой сумкой, хотя по обрывкам разговоров Руссо подозревал, что она почти никогда не покидала дом.

Но на следующий вечер у нее были планы. Джессика и Уильямс собирались в какой-то хипстерский бар в центре города, куда можно войти только по паролю. Доминик впервые слышал об этом заведении. По непонятным причинам Джессика приглашению не обрадовалась, парочка начала скандалить, и в итоге Уильямс толкнул девушку, и та, ударившись о что-то тяжелое, упала на пол. Уильямс с угрозами проорал пароль, а затем покинул комнату.

Появиться в баре в одно время с ними — идеальная возможность для Доминика. Батарейка в подброшенной ручке сядет к завтрашнему утру, и единственной зацепкой останется огромный, обнесенный стеной особняк, который наверняка охраняли вооруженные люди. Бары Лас-Вегаса — с паролем или без — забиты в любой вечер, поэтому Доминик сможет легко затеряться среди посетителей и проследить за Джессикой на расстоянии. Возможно, у него даже получится найти безопасный способ наладить контакт с ней и передать сообщение.

Другая дилемма — сообщать Миллерам о результатах поисков, или нет. Семья страдала от неизвестности, но стоит ли знать родителям, что их дочь оказалась заложницей жестоких отношений с преступником? Доминик не хотел раньше времени подпитывать их надежды на случай, если Джессику не удастся вытащить.

Мысленную дискуссию прервало сообщение от Леви.

«Ты мне нужен», — все, что в нем было написано, а пару секунд спустя: «Контрудар в 7».

«Контрудар» — школа крав-мага, где занимался детектив. Видимо, что-то сильно его расстроило.

«Встретимся на месте», — напечатал ответ Доминик.

***

Как и Леви, Руссо возил в багажнике своего пикапа сумку со спортивной одеждой. Он переоделся в офисе и отправился на встречу.

«Контрудар» — обычная школа, где на одной половине огромного зала, устланного матами, могли заниматься практики более высокого уровня, а на второй — инструктора проводили занятия с небольшими группами. Леви уже надевал защиту, когда Доминик появился в школе.

В первый их спарринг они надели только перчатки. Но гораздо приятнее, когда не нужно сдерживаться, поэтому в дальнейшем они полностью облачались в защитную экипировку: перчатки, ракушки, накладки на голень, капы и шлемы с щитками для защиты лица. Доминик быстро упаковался и вышел за Леви на мат.

Уже во время приветственного касания перчатками Руссо понял, что оказался прав. Хмурый и сосредоточенный, Абрамс был на тысячу процентов агрессивнее обычного — с самого начала он высоко поднял планку для тренировочного боя: бил сильнее, жестче, никакого намека на обычную игривость.

Доминик не возражал. Его тело было способно выдержать самые безжалостные атаки, а Леви нуждался в том, чтобы выплеснуть все свое напряжение. Поэтому вместо привычного обмена ударами Доминик решил уйти в защиту, стойко встречая все яростные выпады и пинки ногами, позволяя Абрамсу избивать себя от души.

К сожалению, благие намерения вызвали противоположный эффект. Пару минут спустя Леви просто остановился, сверля Доминика взглядом. А затем молниеносно нанес правый кросс, который оказался мощнее, чем все атаки до этого.

Удар пришелся в лицевой щиток, и голова Руссо болезненно запрокинулась. Он споткнулся, потеряв ориентацию, и тряхнул головой, чтобы прийти в себя.

Леви приближался, словно пантера к своей добыче. Подняв руки, Доминик с большей бдительностью старался держаться на расстоянии.

— Я не нуждаюсь, блядь, в снисхождении, — сказал Леви. Его речь исказилась из-за капы, но в словах сквозило ледяное презрение. — Если бы мне нужна была неподвижная цель, я бы встал к груше.

Абрамс вновь бросился на Доминика. На этот раз Руссо уклонился от нескольких ударов, а затем нанес болезненный левый хук и сразу же сильный удар в живот справа. Захрипев, Леви согнулся пополам, но неожиданно, разогнувшись, врезал Доминику в пах. Затем попятился и атаковал Руссо с ноги. От мощного удара в грудь тот впечатался в ограждение тренировочной площадки.

Доминик оттолкнулся от сетки с ухмылкой. Леви оскалился в ответ.

— Сделку? — предложил Доминик, кружа с Абрамсом на матах. — Я буду драться, как ты хочешь, если расскажешь, что тебя завело.

— Я слово в слово вписываюсь в психологический портрет «Семерки пик».

Доминика так потрясла эта новость, что он пропустил удар наотмашь прямо в висок. Но быстро восстановился, уклоняясь от яростной атаки Леви. Парой приличных ударов отодвинув противника на безопасное расстояние, Доминик поинтересовался:

— Какого хрена это значит?

Между сериями ударов Леви рассказал о совещании с агентом ФБР. Драться было нелегко и без такой траты кислорода, поэтому Леви говорил рваными и отрывистыми предложениями. Но Доминик уловил суть.

— Чушь собачья, — подвел он итог.

— Что, считаешь, Рохан не прав?

— Думаю, прав в отношении «Семерки». Но ошибается насчет тебя.

Леви закатил глаза и подобрался ближе для очередного раунда. Но вместо ответной атаки Доминик обошел его сзади и стиснул в сокрушительной медвежьей хватке.

Детектив тут же зафиксировал руки Руссо у своей груди — рефлекс опытного борца, который не позволяет противнику подобраться к горлу — и перенес центр тяжести вниз, устраиваясь в низкой стойке, но других мер защиты не предпринял.

— Мой первый порыв в стрессовой ситуации — избить любимого мужчину.

— Сколько драматизма, — произнес Доминик, все равно взволнованный небрежным признанием Леви. — Твой первый порыв — избавиться от стресса в поединке с равным партнером, который может противостоять тебе, не пострадав. А это не одно и то же.

Леви поерзал и ударил кулаком Доминика в пах — довольно неприятно, несмотря на защиту. Затем вывернулся из ослабшей хватки и, удерживая руки Руссо, заехал ему коленом опять между ног, добавил по щитку на лице и оттолкнул.

Доминику удалось подцепить ступней противника за лодыжку, и Абрамс завалился на спину. Однако он быстро по инерции перекатился через правое плечо и, опершись на руки, ловко вскочил на ноги.

— Джордж Дарем всем присутствующим на суде намекал, что я могу быть «Семеркой пик», — сказал он.

— Только чтобы отмазать своего хренового клиента от тюрьмы. Все прекрасно понимали, что он просто хочет подставить тебя.

Переполненный адреналином, Доминик бросился в атаку. Противники снова столкнулись, блокируя удары и активно отвечая контратаками, но сейчас Руссо не позволял Леви легко отделаться. Несмотря на скорость и высокий уровень подготовки детектива, Доминик все же был гораздо сильнее. Ближний бой может закончиться в его пользу.

Проблема в том, что навыки Руссо ограничивались традиционным боксом и борьбой, двумя состязательными видами спорта, где правила и требования к честной игре были одинаковыми. Крав-мага — не спортивная дисциплина. А военная боевая система, разработанная для армии Израиля. И в ней не было правил.