Доминик так сосредоточился на Леви, что даже не заметил, как близко они подобрались к мату, где с длинными палками, обернутыми в плотную пену, тренировалась группа учеников.

Детектив выхватил у одного из потрясенных учеников оружие и врезал Руссо по лицу.

Доминик, застигнутый врасплох, качнулся назад. А именно этого добивался Леви. Он примерился ступней в грудь Доминика и, плавно отведя ногу, ударил в намеченное место, затем завершил комбинацию в развороте по широкой дуге мощным ударом с другой ноги.

Ошеломленный яростной, стремительной атакой Доминик отлетел назад, врезавшись в ограждение на другой стороне импровизированного ринга. Но ему хватило присутствия духа, чтобы блокировать следующий замах палкой. Руссо схватил Леви, развернул и, толкнув к стене, навалился всем своим немалым весом.

Абрамс без труда мог выбраться — Доминик прекрасно осознавал это, потому что все еще слабо держался на ногах. Но детектив явно не хотел продолжать — он нарочно уронил палку и с судорожным вздохом прижался к Руссо.

Они замерли, тяжело дыша и обливаясь потом. Щеки Леви раскраснелись от напряжения.

— Иногда мне нравится причинять боль, — тихо произнес он.

Для Доминика это откровение новостью не стало. Однажды он наблюдал, как Леви прямо посреди клуба выкрутил запястье хаму, который распускал руки. Руссо увидел этот неистовый блеск в глазах и улыбку на лице Леви, когда мужчина стонал и пытался вырваться.

Доминик отступил на шаг и, подняв палку, метнул ее изумленным ученикам. Затем сорвал шлем, швырнул его на пол и выплюнул капу. Леви последовал примеру.

— У всех есть темная сторона. — Доминик расстегнул перчатку на правой руке. — И ничего плохого нет в том, чтобы периодически давать ей волю. Здоровый человек обладает такой интересной штукой, как самоконтроль, который помогает понять, где и когда можно себя отпустить. Именно это отличает нас от маньяков-психопатов. И подростков.

Леви фыркнул. Доминик расправил свободной от перчатки рукой влажные кудри Леви.

— Ты серьезно переживаешь, что люди могут поверить?

— Да.

— Леви, ты хороший человек. — Доминик обхватил его подбородок. — Все, кто знают тебя, ни на секунду не поверят, что ты способен совершить преступления «Семерки пик». Уверен, Мартина сказала то же самое.

— Да. И не раз.

— Тогда поверь нам. Когда этот Рохан узнает тебя лучше, он все поймет. Просто немного потерпи.

Леви, казалось, хотел возразить, но затем опустил плечи и медленно выдохнул.

— Ты прав. Но это... тяжело.

— Знаю. — Доминик отпустил детектива и показал на сброшенную экипировку. — Хочешь продолжить?

— Вообще... — Леви покосился на тренирующихся учеников и понизил голос. — Сейчас я в настроении для немного другой тренировки.

Спарринги всегда безмерно возбуждали Леви. К счастью, на Доминика они оказывали тот же эффект. А в школе имелся большой санузел для инвалидов, где без стеснения поместятся двое.

— Как продвигается твое дело? — спросил Леви, когда они переодевались.

Доминик рассказал обо всех событиях и планах устроить слежку за Джессикой и Уильямсом.

— Уверен, что хочешь пойти один? — Леви накинул пиджак, но с галстуком заморачиваться не стал. — Может быть опасно.

— Я не собираюсь вмешиваться. Просто небольшая разведка.

Леви кивнул, принимая его слова без дальнейших расспросов.

— Но это значит, что всю ночь я буду недоступен. — Доминик натянул ботинки. — Если я тебе нужен...

— Все нормально. — Леви притянул его для поцелуя. — Делай все необходимое, чтобы помочь этой девушке.

Доминик уткнулся носом в щеку детектива. Любой, кто считает человека с таким сердцем серийным убийцей, — полный идиот.

— А теперь, — Абрамс провел ладонью от груди к бедру Доминика. — Насчет другой тренировки...

— Ты добрых полчаса колотил меня по яйцам, — Доминик старался сохранить серьезное лицо. — Они немного болят.

— Упс. — Леви с дразнящей обидой надулся, вызывая в Доминике желание нагнуть его в туалете над раковиной и въехать в узкую задницу по самые яйца. — В таком случае стоит подольше их целовать — и все пройдет. — Детектив мазнул губами по уху Доминика. — И знаешь, сегодня Хэллоуин. А у меня в шкафу висит форма, которую я носил в самом начале службы.

Доминик поперхнулся.

— Собирайся немедленно.

***

На следующий день Леви обнаружил, что никто не изменил к нему отношения. Хотя чему тут удивляться — в основе профиля убийцы числилась серьезная травма, но мало кто знал о нападении, изменившем жизнь детектива. Поэтому не было веских причин проводить аналогию, которую видели они с Мартиной.

Но Абрамс поймал несколько странных взглядов от Вена.

А сейчас детектив, беспокойный и подавленный, нервно постукивал ручкой по столу. Киллер, которого опознал Дубицки, — Ник Брайс, бывший «зеленый берет» и наемник без принципов и идей. Разумеется, не Дубицкий организовал убийство Бартона, но он утверждал, что знает заказчика, да и с Брайсом имел дела в прошлом. Он рассказал, как связаться с наемником.

Эта информация была передана команде специалистов, работающих под прикрытием. Где Брайс находился сейчас — неизвестно, поэтому было решено заманить его в Вегас и захлопнуть ловушку. Отличный план, но Леви никак не мог помочь делу.

Однако кое-что было в его силах. На горячую телефонную линию по «Семерке пик» поступали сотни звонков, и следовало их пристально изучить. Абрамс получил длинный список подозреваемых, которых нужно было сравнить с новым профилем. Более того, утомительное, затратное по времени совместное с отделом по незаконному обороту лекарственных средств расследование по поставкам кетамина в деле маньяка не кончалось. И вдобавок ко всему Абрамс вел еще несколько не связанных между собой дел.

Но руки опускались при мысли о работе. Леви тупо уставился на пустующее кресло напротив — Мартина уехала по своим делам — и размышлял, помогут ли несколько порций эспрессо проснуться вдохновению.

— Абрамс!

Леви повернулся к Вену, направляющемуся к нему с тонкой папкой в руке.

— Да, сэр?

— Это дело только что положили на мой стол. Для тебя. — Вен передал папку. — Накануне вечером на Вест-Фламинго водитель протаранил машину и скрылся. Есть жертвы. Час назад со смертью одного из пострадавших в больнице дело переквалифицировано в убийство.

Леви просмотрел документы и нахмурился.

— Подозреваемый уже задержан. Зачем передавать нам практически закрытое дело лишь потому, что кто-то умер? Почему бы ребятам, которые взяли его первыми, не довести до конца начатое?

— Потому что Валькур оставила запрос на дела с определенными связями. Посмотри на принадлежность подозреваемого и потерпевших к группировкам.

Абрамс перелистнул страницу и округлил глаза:

— Да вы издеваетесь.

Не прошло и часа, как Леви снова оказался в допросной окружного изолятора, но на этот раз напротив сидел оплывший белый мужчина среднего возраста. Норман Мэнсфилд. Судя по напряженным плечам и блестящему от пота лбу, подозреваемый нервничал, но это было нормально в ситуации, когда человек арестован и находится на допросе.

— Вы взяли не того, — заявил Мэнсфилд.

— Мистер Мэнсфилд, нет никаких сомнений в том, что ваш «Субару Аутбэк» врезался в машину пострадавших и столкнул ее с дороги в фонарный столб. — Леви раскладывал фотографии на столе. — Все происшествие зафиксировали дорожные камеры, и номерной знак виден четко. Полиция обнаружила в вашем гараже машину с серьезными повреждениями кузова и следами краски от другого автотранспорта.

— Я не говорил, что машина не моя, — Мэнсфилд посмотрел на Леви как на идиота. — Но я не сидел за рулем. Прошлым вечером мы с женой уезжали на празднование Хэллоуина в Хендерсон. Поехали на ее машине, на вечеринке перебрали с алкоголем и остались на ночь в гостинице. Я вернулся домой сегодня, ближе к обеду.

Офицер, которая производила задержание, отметила это в своем рапорте. Леви верил словам Мэнсфилда, но озвучивать эту мысль пока не собирался.

— Вы надеетесь, что я поверю, будто кто-то угнал вашу машину из запертого гаража, попал в смертельное ДТП, а потом вернул ее на прежнее место? Зачем?

— А мне откуда знать?

— Ну, могу предположить за вас, — протянул Леви. — Вы ведь работаете бухгалтером у семьи Парк.

Лицо Мэнсфилда приобрело безразличное выражение.

— Не понимаю, при чем тут это.

— Конечно, не понимаете. — Абрамс улыбнулся. — Четверо пострадавших мужчин состояли в уличной банде «Шершни». Полагаю, вы о такой слышали?

На лице Мэнсфилда дрогнул мускул.

— Строго между нами, мистер Мэнсфилд, последнюю неделю творится нечто странное. Сначала происходит убийство из-за ссоры, вызванной ничем неподтвержденными слухами. Затем перестрелка между бандами, и тоже по ложной наводке. А теперь таинственный водитель подставляет бухгалтера в явно подстроенном ДТП. Должен сказать, все указывает на то, что кто-то пытается разжечь конфликт между тремя крупнейшими группировками Лас-Вегаса. И эта ситуация проигрышна для всех трех сторон. Так что же происходит? Кому это выгодно?

Мэнсфилд, равномерно бледневший во время речи Леви, отвел взгляд и сжал скованные наручниками ладони. Леви вцепился в него как акула, почуявшая кровь.

— У вас есть какие-то соображения на это счет? — тихо спросил он.

Мэнсфилд сглотнул, облизал губы, открыл рот... А затем распахнулась дверь.

Леви подскочил, готовый загрызть жалкого офицера, появившегося на пороге. Но проглотил гневную отповедь, когда увидел человека, вошедшего следом.

— Аргх, — простонал Леви.

— Я тоже рад встрече, детектив Абрамс, — произнес Джей Сойер. — Надеюсь, вы не допрашиваете моего клиента в отсутствие адвоката?

— Он его и не требовал, — огрызнулся Леви.

Сойер имел репутацию среди адвокатов конторы «Хэтфилд, Парк и Макензи». Типичный прилизанный красавчик с престижным образованием, эго размером с его показушный внедорожник и невероятной способностью бесить Леви никогда не мог произвести на Абрамса должного впечатления.