— Гей-Сергей?

— Эй, я не гомофоб, ниче такого, — заявил Уильямс. — Сергей мой двоюродный брат. Он взял себе такое погоняло специально, чтобы никто больше не доебывался.

— Понятно, — ответил Доминик и замолчал, отвлекшись на перекатывающуюся в их сторону гору мышц.

Мужчина был чуть ниже Доминика, но гораздо шире, мощнее в груди и плечах. Видимо, в казино был еще один вход, потому что если Руссо едва протиснулся по лестнице, то этот бегемот по ней и шагу не ступил бы. Незнакомец обладал густой черной шевелюрой и такой же бородой, его обветренное, испещренное шрамами лицом оказалось неожиданно притягательным.

Доминик не нуждался в представлении. Он знал, кто этот человек. Сергей Волков — лидер юго-западной ветки «Славянского братства».

Все детали сложились. Волков — брат Уильямса и владелец особняка в Саммерлине. Теперь объяснилась тайна владельца дома, высоких стен и вооруженной охраны Джессики. Уильямс — не обычный мошенник, он прочно связан с восточно-европейской преступной группировкой.

И Доминик пришел в принадлежавшее ей казино.

— Ты же знаешь, как я не люблю, когда меня дергают, — сказал Волков Уильямсу.

В отличие от родственника, который говорил с типичным акцентом западного побережья, Волков имел сильный русский говор. Одной рукой он обнимал потрясающе красивого темнокожего юношу с невероятно узкими бедрами и большими глазами, который идеально вписывался в определение твинка.

— Знаю-знаю, прости. — Уильямс взмахнул руками. — Я просто хотел познакомить тебя с другом Джесс из церкви. Он один из ваших... Ну, ты понимаешь. — Он показал двусмысленный, не слишком оскорбительный жест.

Волков медленно моргнул, лишь этим выражая всю степень своего раздражения, и протянул руку Доминику.

— Прошу простить моего братишку. Он старается как может, да? Крошечными шагами. Это невежество, а не грубость.

Уильямс возмущенно фыркнул, а Доминик рассмеялся и пожал крупную ладонь Волкова.

— Не страшно.

— Сергей Волков.

— Майкл Грин. Приятно познакомиться.

— А это моя конфетка Рокко, — Волков показал на своего... бойфренда? Питомца?

Рокко лучезарно улыбнулся, прижимаясь к боку Сергея. Он выглядел совершенно довольным и спокойным, в отличие от Джессики, которая явно предпочла бы нырнуть к акулам с кровоточащей раной.

— Как вам здесь? Нравится? — спросил Волоков.

— Потрясающее место, — ответил Доминик без колебаний. — Даже лучше, чем я ожидал. По-моему, все отлично проводят время.

Волков любезно склонил голову.

— Вы пришли один? Могу подобрать вам мальчика. У моего Рокко много красивых друзей. Не столь прекрасных, как он сам, конечно... — Мужчина провел тыльной стороной ладони по щеке юноши, и тот уткнулся в нее как котенок. — Но очень жаждущие угодить. По разумной цене.

Русский мафиози предлагал Доминику проститутку в подпольном казино. Какого. Мать. Вашу. Хрена!

— Спасибо за предложение, но я пас, — ответил он с легкой добродушной улыбкой. — Я состою в очень серьезных отношениях.

— А-а-а! — Волков хлопнул по его плечу с неподдельной радостью. — Значит, у вас есть своя сладкая ягодка. Почему он не с вами?

Доминик представил, как Волков называет Леви сладкой ягодкой в лицо и проглотил рвущийся из горла истеричный смех.

— Он не очень любит играть.

— Умный мальчик. Ну а вы... Вам нравится, не так ли? Какая любимая игра?

Доминик замер.

— Точно не кости, — задумчиво произнес Волков, окидывая Руссо взглядом. — Возможно, блэкджек. Но вы кажетесь человеком неглупым. Покер?

По правде говоря, Доминик ничего не выделял. Игры за столом, автоматы, даже лотерейные билеты — если существовал элемент риска и неопределенного исхода, Руссо был в деле. Но если бы кто-то приставил дуло к виску и потребовал выбрать одну игру, в которую Доминик сможет играть до конца жизни, — он определенно назвал бы покер.

Руссо взглянул на Джессику. Уильямс прижимался к ней со спины, целовал шею и нашептывал что-то на ухо. Она терпела и краем глаза следила за Домиником.

На плечо Руссо опустилась тяжелая ладонь Волкова.

— Идем. Я устрою для вас партию.

— Я не расплатился за выпивку. — Доминик отчаянно цеплялся за любую возможность не сделать шаг в пропасть.

— За счет заведения.

— У меня с собой мало наличности для покупки...

— Я дам в долг. Пойдем-пойдем.

Джессика прикрыла его, сообщив, что сама пригласила сюда. Если он продолжит отказывать, то может вызвать подозрения не только к себе, но и к ней.

Доминик позволил стащить себя с барного стула и провести по залу. В его ушах звенело, а перед глазами поплыло, сам он изо всех сил старался нормально дышать. Ему нужно найти способ отсюда убраться и не подвергнуть Джессику опасности. Выдумать чрезвычайную ситуацию, или... или...

Голова, в другое время отлично генерирующая креативные решения, на сей раз казалась пустой. Потому что Доминик не хотел уходить.

Он хотел играть.

Руссо моргнул и осознал, что стоит перед столом для покера, где только закончили партию. Волков общался с крупье, но руки с плеча Доминика не убирал.

Руссо привык всегда быть самым большим человеком в комнате. Он мог пересчитать по пальцам одной руки, сколько за свою взрослую жизнь находился в компании мужчин выше и мощнее его, и это всегда вызывало у него дискомфорт. Сейчас был именно такой случай, усугубляющийся еще и тем, что мужчина оказался могущественным криминальным авторитетом.

— Мистер Волков, вас к телефону, — к ним подошел мужчина. Латиноамериканец, как и охранник в баре, но более элегантный, что соответствовало окружающей обстановке.

— Я занят.

— Сэр, это мисс Парк.

Поведение Волкова изменилось, спина напряглась, а взгляд потемнел. Кивнув, он повернулся к Доминику.

— Прошу прощения. Я обо всем для вас договорился. Прошу, наслаждайтесь игрой.

— Я...

Волков отодвинул свободный стул и усадил в него Руссо. Доминик тяжело опустился.

— Удачи, мистер Грин. — Мужчина улыбнулся, хлопнул Доминика по спине и ушел со своим твинком раньше, чем Руссо успел ответить.

Латиноамериканец тоже испарился, но измученный переживаниями Доминик все же успел заметить татуировку на его шее.

Агрессивный шершень, готовый ужалить, — символика одноименной банды.

Доминику удалось сдержать эмоции. Но «Шершни» и «Славянское братство» вместе содержат нелегальное казино? Очень подозрительно. И тот мужчина сказал, что звонит мисс Парк, — распространенная фамилия, наверняка в Вегасе проживает множество Парков, но лишь одна мисс Парк может вызвать такую реакцию у Сергея Волкова.

Размышления прервал официант, опустивший на стол небольшой поднос с фишками. Доминик уставился на разноцветные кругляши, словно те ядовитые змеи. Все мысли просто испарились из его головы.

— Играем в пот-лимит Омаха, — сказала крупье, тасуя карты. — Малый блайнд — пять долларов, большой — десять.

Два игрока слева от нее сделали две стартовые ставки, формируя банк вместе с фишкой крупье. Она начала сдавать карты по часовой стрелке. Доминик оглянулся.

Джессика и Уильямс все еще ласкались у барной стойки, полностью поглощенные друг другом, Волкова нигде не видно. Сейчас Руссо мог придумать любой предлог, оставить фишки нетронутыми и уйти чистым.

Если он сделает это, его легенда рухнет. Придется передать дело другому сыщику. И что еще хуже, придется объяснять почему. К тому же он никогда не узнает, что здесь происходит. И еще не известно, как ситуация отразится на Джессике.

— Мистер Грин, все в порядке? — спросила крупье, привлекая его внимание. Остальные игроки терпеливо ждали его реакции.

— Эм... да, конечно.

Доминик с трудом сглотнул, поглубже вдохнул и дрожащей рукой потянулся к картам.

***

Перед рассветом Доминик в оцепенении ввалился в свою квартиру. Он едва успел отключить беспроводную сигнализацию и на автопилоте ввел многочисленные коды на замках. Проигнорировав радостное приветствие Ребел, он сразу же бросился к шкафу в гостиной и достал бурбон, который хранил специально для Леви.

Затем открутил крышку и присосался прямо к горлышку, глотая обжигающую жидкость, пока глаза не заслезились, а горло не заболело. Только тогда Доминик опустил бутылку, кашляя и хватая ртом воздух.

Он не представлял, сколько сейчас времени. Он даже не помнил, как доехал до дома.

Но в мельчайших подробностях перед его глазами вставал каждый расклад от первой до последней игры, которая закончилась с закрытием казино, откуда его вежливо попросили. Доминик помнил каждую карту, каждую ставку, каждое решение, потому что безостановочно прокручивал события в голове. Мысли навязчиво кружили, перебирая стратегии, которые он использовал, наполняя гордостью за удачный ход или погружая в самобичевание при воспоминании о проигранных раскладах и мыслях, что мог сделать, если бы только...

— Бля-я-я-дь! — Доминик ударил себя по лбу ладонью. — Хватит.

Он плавал в калейдоскопе эмоций, в том кайфе, который он переживал, пока вся его жизнь рушилась, словно карточный домик. Единственное, чего он желал, — это вернуться и продолжить.

Два года изнурительного, тяжелого воздержания — а сейчас Доминик будто и не переставал играть.

— Да еб вашу мать! — Он развернулся и швырнул бутылку в противоположную стену. Та разлетелась осколками и брызгами по всей кухне.

Рухнув на пол, Доминик начал биться головой об шкаф.

Ребел, с тревогой наблюдавшая за ним, заскулила. Мечась и поглядывая то на Доминика, то на брошенную им бутылку, она бросилась на кухню... на кухню, усыпанную осколками разбитого стекла.

— Нет! — закричал Доминик, выходя из оцепенения. — Ребел, ко мне.

Она тут же сменила направление. Доминик погладил собаку по спине, бормоча успокаивающие слова. А она прижалась к нему мордой и лизнула лицо.

Боже, нужно позвонить Леви. Нужно... нужно...