- Я не смогу это есть!..

- Это больше, чем они позволяют себе съесть за неделю, - ответил ей Инди. - В деревне голод.

- Я догадываюсь, - парировала она. - Не пойму только, чем я помогу их беде, если выну у них изо рта эту порцию. Тем более, что меня при одном виде этой бурды тошнит.

Обстановка совершенно лишила ее аппетита. В самом деле, разве она может принять от этих людей такую жертву. Даже на родной ферме в Миссури она не знала таких лишений. При виде этих измученных лиц, навевавших на нее воспоминания о ее жалком детстве, Уилли захотелось унестись отсюда за тридевять земель.

- Ешь! - приказал Инди.

- У меня пропал аппетит, - огрызнулась девушка.

Старейшины с каменными лицами не сводили с них глаз.

- Ты оскорбляешь их и выводишь из терпения меня, - процедил Джонс, слащаво улыбаясь индийцам. - А ну ешь!

Терпение Инди ее мало беспокоило, но бросать вызов дошедшим до предела страданий местным жителям она не хотела. И потому, последовав примеру своих спутников, принялась за еду. Вождь удовлетворенно улыбнулся и произнес по-английски:

- Отдохните у нас перед тем, как продолжить путь.

- Мы были бы очень признательны, - кивнул Индиана, подумав про себя, что раз вождь говорит по-английски, значит когда-то тут бывали англичане.

- Не будем отдыхать! - вмешался вдруг Коротышка. - Инди везет меня на Америку. Нам нужно трогаться в путь. На Америку!

- В Америку... - поправила его Уилли. Прежде ей не приходила в голову эта мысль. Сейчас же она сочла ее как нельзя более удачной. В Америку. Быть может, на Манхэттен...

- Америка, Америка... - закивал вождь, смутно понимая, о чем идет речь.

- Успокойся, парень, - урезонил Джонс Коротышку, нахлобучив ему на голову свою шляпу, после чего обратился к вождю. - Можете ли вы дать нам проводника, который бы довел нас до Дели? Я профессор, и мне нужно вернуться в университет

- Да. Саджну поведет вас, - ответил тот.

- Спасибо.

- По дороге к Дели вы остановитесь в Панкоте, - это было сказано как нечто само собой разумеющееся, словно бы просто для информации.

Однако Индиана уловил в словах вождя подвох и осторожно возразил:

- Но ведь Панкот совсем не по дороге...

- Там вы пойдете во дворец, - продолжал вождь как ни в чем не бывало, точно не расслышав, что сказал Джонс.

- Я думал, что дворец опустел еще в 1857 году, - снова попытался прощупать почву Инди.

- Нет, - заверил его вождь. - Там теперь новый махараджа. И оттуда исходит темный свет. Как сто лет назад. Оттуда веет смертью на мое селение.

- Не понял... Что там произошло? - переспросил Индиана, не уловив смысла сказанного.

- Зло берет начало в Панкоте, - терпеливо, как маленькому, принялся объяснять ему старик. - А затем, подобно муссону, разносится и ложится тьмою на всю страну.

- Зло?.. Какое зло? - недоуменно поинтересовался Индиана.

Шаман говорил, казалось на двух разных уровнях, которые постоянно менялись местами, и у Инди создавалось впечатление, что его вынуждают смотреть сквозь потрескавшиеся очки.

Коротышке совершенно не нравился тот оборот, который принял разговор. И в особенности интерес, проявленный к рассказу вождя Индианой. Лично он твердо знал, что со Злом шутки плохи: оно не станет смотреть, метко ли ты стреляешь и быстро ли умеешь бегать.

- Дело дрянь, - произнес он. - Послушай Коротышку и будешь жить долго...

- Они пришли из дворца и забрали из нашей деревни Сивалингу, - вновь заговорил шаман, не дав тому докончить.

- Что забрали? - не поняла Уилли, которую тоже заинтересовала эта развернувшаяся прямо перед ними драма, где и ей, возможно, была отведена определенная роль.

- Камень, - пояснил Инди. - Священный камень из усыпальницы, оберегавший селение.

- Потому-то Кришна и привел вас к нам... - продолжал шаман.

- Да нет же, он нас сюда не приводил. Просто самолет потерпел аварию, поспешил внести ясность Джонс.

- Бум! - подтвердил Коротышка, энергично кивая головой, и для наглядности ударил пальцами одной руки по раскрытой ладони другой.

- А все из-за того, что это подстроили... - пустился было в дальнейшие объяснения Инди.

- Нет, - спокойно, как терпеливый учитель непонятливому ученику ответил шаман. - Мы молились Кришне, чтобы он помог нам вернуть священный камень. И он сделал так, что вы упали на землю. Поэтому вы отправитесь во дворец в Панкот, отыщете Сивалингу и принесете ее нам.

Индиана хотел еще что-то возразить, но при взгляде на умоляющее лицо вождя, изможденных крестьян и старейшин слова застряли у него в горле. Он молча посмотрел в глубокие, немигающие глаза шамана.

Стемнело. Все поднялись с мест. Вождь, в сопровождении старейшин, крестьян и гостей, направился к окраине деревни. Факелы пылали, точно разгневанные духи. Тоскливо подвывали собаки. В вышине слабо мерцали недосягаемые звезды. Процессия приблизилась к громадному, размером с дом, валуну, в котором была вырублена сводчатая ниша с алтарем. Коротышка в замешательстве повернулся к Джонсу и спросил:

- Так это они подстроили так, что самолет рухнул? Чтобы заполучить тебя?..

- Ерунда, Коротышка. Сказка про привидения. Не бери в голову, - шепотом успокоил паренька Инди.

Однако тот не успокоился. За его короткий век ему довелось слышать немало подобных историй: о горных демонах и скитающихся духах предков. Их рассказывали ему братья - покуда не пропали без вести, - их рассказывали на улицах, после того как его собственную семью унесли духи грома, их рассказывали на задворках и в трактирах. То были ночные истории, оживавшие вместе с самими духами... Поэтому Коротышка мысленно вознес молитву Стражу Двери духов - божеству, во власти которого было преградить духам вход в мир людей или пропустить их.

Процессия остановилась перед вырубленной в камне нишей, и шаман указал на нее благоговейным жестом. Коротышка тут же попытался вскарабкаться по каменной стенке, чтобы проверить, не притаились ли в нише духи, могущие представлять опасность для Инди. Однако тот вовремя сдернул паренька обратно на землю и предупредил многозначительным взглядом.

- Так значит, отсюда они забрали Сивалингу? - обратился Инди к вождю.

- Да.

Индиана приподнялся и обследовал нишу. Она была пуста, но углубление на дне ее свидетельствовало о том, что раньше там лежал камень конической формы. Очертания показались Джонсу знакомыми, и он спросил: