Нерун повернулся к Дженимеру, приглашая его отвечать. Но лидер минбарцев кивнул Синклеру.

— Согласен, — сказал Синклер.

Нерун посмотрел на него.

— Вы можете носить титул и исполнять обязанности Первого Рейнджера, но не будете называться Энтил'За, пока не сумеете доказать, что достойны этого титула.

— С этим я всецело согласен.

Нерун поклонился Дженимеру, а потом, когда распахнулись двери, покинул зал. Без дальнейших церемоний, Старейшины молча вышли за ним следом.

Синклер остался стоять на месте, не понимая, что ему надо делать.

Серый Совет пока не двигался, как и Дженимер, не появились послушники, чтобы вывести нового Первого Рейнджера из зала.

Прошло несколько минут, и члены Серого Совета одновременно встали с мест и молча вышли. В зале остались лишь Синклер, Дженимер и Улкеш.

Еще одна минута прошла в молчании, а потом Дженимер произнес:

— Ваше выступление оказалось более действенным… хотя не очень походило на образец тонкой дипломатии, которую я ожидал, основываясь на записях из архивов Вавилона 5.

— Есть время для тонкой дипломатии, Избранный, и есть время для ясной, прямолинейной и неприкрытой правды, — сказал Синклер, — Кажется, немножко откровенности только избавило нас от многих недоразумений в дальнейшем.

— Я выучил удивительное выражение от Деленн, — сказал Дженимер, — Она говорила, что вы научили ее этому на Вавилоне 5. Наиболее правильно это будет звучать так: «Будет приятно работать с вами».

Синклер рассмеялся и кивнул.

— Возможно, что так…

— Митчелл! Митчелл! Уходи! Уходи!

Слишком поздно. «Фурия» за «Фурией» вокруг него разрывались на мелкие кусочки, вспыхивая подобно маленьким солнцам. Все истребители из его эскадрильи погибли. Все земные военные корабли в его поле зрения уничтожены.

— Ну уж нет! Только не так! Если мне суждено погибнуть, то я прихвачу вас, ублюдков, с собой!..

…Синклер стоял в круге света, в окружении движущихся призрачных фигур.

— Кто вы? — Синклер едва смог произнести эти слова, — Зачем вы это делаете?

Члены Серого Совета, в накинутых на лица капюшонах молча выступили из тени. В гнетущей тишине раздался голос:

— Совет вынесет свой приговор.

Один за другим, минбарцы откидывали капюшоны мантий. Деленн. Ратенн. Расин. Дженимер. Нерун. Турвал. Никто не произнес ни слова.

Дженимер подошел к нему, держа Трилюминарий с горящим камнем в центре.

Синклер повернулся и увидел в зеркале справа себя в облике минбарца, облаченного в коричневую одежду. Позади он заметил Коша. Синклер резко развернулся.

— Кош!

Но это был не Кош. Это был Улкеш, одиноко стоявший за кругом света, а все минбарцы исчезли.

— Ты тот, о ком мы говорили, — сказал ворлонец.

Синклер снова повернулся к зеркалу и опять увидел Коша. Глядя на свое отражение, он медленно протянул руку к своей голове и дотронулся до костяного гребня.

В это время Кош произнес:

— Не забывай, кто ты, Джеффри Синклер.

Синклер схватился за гребень и начал срывать его со своего тела до тех пор, пока сильная боль не охватила его…

Голова Синклера дернулась вперед, ударившись обо что-то, и ноутбук вместе с бумагами, которые он читал перед тем, как уснуть, упали с колен. Синклер наклонился, чтобы поднять их с пола гостиной. Но это было ошибкой. Когда он снова выпрямился, острая боль пронзила его виски, а потом охватила голову.

— Черт! — сказал он, рассердившись на себя. Он прошел в ванную и плеснул на лицо холодной водой. Наступило утро, и он провел свою последнюю ночь в Йедоре, заснув в тяжелом угловатом кресле в гостиной. Только крайняя усталость могла довести до такого. Каждый мускул его тела болел, а голова раскалывалась от боли.

Теперь, после стольких лет терпеливого ожидания, минбарцы безумно спешили. После собрания Синклер вернулся в свою квартиру и обнаружил кипу досье на людей, подходящих для вступления в ряды рейнджеров. Он читал их допоздна, делая заметки и рекомендации. А на следующее утро, на несколько часов раньше обычного, его разбудил стук в дверь. Его провели в медицинский центр, где группа медиков провела разнообразные тесты. Судя по ощущениям Синклера, из него выкачали несколько дюжин галлонов крови. Когда все закончилось, медики многословно извинились, объясняя, что им почти ничего не известно о физиологии людей. Эти тесты помогут им узнать на будущее, как лучше всего сохранить здоровье рейнджеров-людей.

Потом его вернули обратно в квартиру для того, чтобы он мог собраться и продолжить чтение досье. Синклер прочитал столько, сколько смог, и в результате настолько вымотался, что уснул прямо там, где сидел.

Сколько же времени оставалось до прихода Ратенна? Он должен был проводить Синклера на транспортный корабль до исторической базы рейнджеров в Тузаноре.

Стук в дверь ответил на этот вопрос. Это был Ратенн в сопровождении группы послушников. Синклер понимал, что не стоит заставлять Избранного ждать, но не мог предстать перед ним столь растрепанным и небритым.

— Дайте мне пару минут хотя бы побриться и переодеться, — сказал он Ратенну.

— Неплохая мысль, — согласился Ратенн без особого энтузиазма.

Когда Синклер снова выскочил из ванной, то обнаружил Ратенна, держащего в одной руке комплект минбарской одежды. На полу перед ним стояла пара ботинок.

— Сегодня вы официально вступаете в должность Первого Рейнджера, — сказал Ратенн, — Для меня большая честь предоставить вам традиционную форму Анла'шок На.

Наконец-то Ратенн осуществил свое желание облачить Синклера в традиционную минбарскую одежду. И сегодня Синклер не смог возразить, ибо накануне выслушал от Ратенна лекцию насчет того, как важна манера одеваться для предстоящей работы. Он взял одежду из рук минбарца. Ратенн, поклонившись, ушел.

Синклер осмотрел одежду, а потом стал одеваться. Он обнаружил, что она похожа на форму, которую носил Турвал: удобные брюки и рубашка с капюшоном, поверх которой надевалась накидка с поясом. Все это было сделано из крепкой пепельно-серой ткани. С ней контрастировала последняя деталь: длинная до пола накидка с капюшоном и ниспадающей пелериной, сшитая из коричневого узорного материала, похожего на шелк. Это выглядело несколько непрактичным для военной формы, но Синклер предположил, что это скорее парадная, чем повседневная форма. Надев обувь, он стоял, чувствуя себя несколько неловко в незнакомой одежде.

За пенни, за фунт, как говаривал его отец. Испытывая слабые угрызения совести, Синклер отложил свою земную одежду и вышел из квартиры в Йедоре, чтобы больше туда не вернуться.

— Название «Тузанор», — рассказывал Дженимер, когда транспорт мчался над минбарской землей, — взято из древнего жреческого диалекта На'сен, и означает Город Печалей. Говорят, что этот город был самым любимым местом Валена на всем Минбаре.

Синклер сидел в передней кабине рядом с кокпитом вместе с Дженимером и Ратенном. Турвал улетел в Тузанор загодя, и Улкеш, очевидно, тоже.

— Почему ему дали такое мрачное название? — спросил Синклер.

— В темные времена, — сказал Дженимер, — когда минбарцы еще сражались друг с другом, и кровавые войны непрерывно бушевали по всей планете, в этом месте произошло самое ужасное сражение в нашей истории. Более миллиона воинов погибли за один долгий день жестокой битвы. Эта жестокость и абсолютная бессмысленность сражения настолько потрясли минбарцев с обеих сторон, что они в конце концов нашли мирное решение своих проблем. Объединившись, они объявили, что поле битвы отныне и навсегда будет посвящено миру, исцелению и предвидению будущего. Вот почему говорят, что грезить в Городе Печалей — значит, грезить о лучшем будущем.

— Это… неплохая идея, — сказал Синклер.

— Большинство минбарцев тоже так думают, — сказал Дженимер, — среди молодежи существует традиция: совершить хотя бы одно паломничество сюда ради этого.