Однако примерно через полчаса хлеб закончился. Птицы покружились еще немного, уяснили, что здесь им поживиться больше ниче не удастся, двинулись дальше – искать другие «хлебные места». В мешке ничего съедобного больше не было.

Александр покрутил головой, намереваясь найти что-то еще, что могло бы привлечь к нему «чаек» и вдруг заметил парус. Парус был довольно крупным, он принадлежал, по-видимому, какой-то большой лодке или баркасу.

Курс суденышка проходил чуть в стороне от того места, где «загорал» на поверхности моря человек. Однако при благоприятном стечении обстоятельств его могли заметить.

«Надо подплыть ближе»! – решил землянин. Он энергично заработал рукой, ногами….

Баркас прошел ближайшую к человеку точку своего маршрута. На лодке его, судя по всему, его не заметили.

«Надо что-то делать! – лихорадочно соображал звездный рекрут. – Но – что? Как сделать себя больше? Таким, чтобы наверняка заметили»!

Неожиданно его взгляд упал на шляпу рыбака, волочившуюся за его ногами. Сашка поймал кусок какой-то палки, оказавшийся поблизости, подтянул им соломенный головной убор, палкой же высоко поднял его над водой….

– Мама! Мама! Я его вижу! – раздался через десяток секунд знакомый детский голос. Кричал… Талл. – Он справа! Вон там! Я вижу его шляпу!

…Сашка из последних сил выбрался на борт баркаса – того самого, который он приобрел всего двое суток назад, непонимающе уставился на рыбачку.

– Я знала, что тебя ночью выкинут за борт! – спокойно пояснила вдова, вынимая из моря мешок и шляпу землянина. – Тот мужчина, который к нам приходил – он мой бывший сосед. Я его хорошо знаю. С детства общались…. Можно сказать, даже дружили.

Он без родителей рос, сирота. Воспитывался одной бабушкой. А какая из бабушки родительница? Да – никакая! Его воспитывала улица.

Сначала он попал в банду рыночных карманников, когда повзрослел, организовал свою…

Я знаю его, как облупленного. Когда Талл сказал, что тебя увезли те самые бородачи, которых ты победил в схватке, я поняла, что они постараются избавиться от тебя при первой же возможности. То есть – как только ты уснешь.

Я пошла следом в надежде, что успею найти тебя раньше, чем тебя заберет море. Но если бы не твоя шляпа…. Я даже не знаю, что было бы дальше.

– А как ты определила, где шли суда тех торговцев?

– Никак! Мы увидели птиц, подумали, что это может быть как-то связано с грузом, упавшим за борт. Или – с тобой… Она тяжело вздохнула, замолчала.

– Скажи, почему ты решила спасти меня? Из-за того, что было на берегу?

– Нет! Это было не главное! Ты дважды спас жизнь моему сыну; единственному сыну. Я считаю, что обязана тебе его жизнью. Что ты намерен делать теперь? Вернешься в город? Будешь мстить?

– Зачем? Пусть уж лучше он думает, что его план удался! Это баркас сможет достичь того архипелага, о котором говорил твой бывший сосед?

– Может! Если шторма большого не будет.

– А если – будет?

– Тогда – нет! – грустно усмехнулась рыбачка.

– Есть какой-то способ узнать, что скоро будет шторм?

– Есть. Говорят, у старых людей перед бурей начинают ныть кости. Или ныть старые раны.

– Думаю, это нам не очень походит…. Ты намерена вернуться?

– Мы с Таллом уже разговаривали на эту тему. Мы решили, что если найдем тебя, то пойдем дальше – туда, где может быть снадобье, которое вернет тебе руку.

– Ты знаешь, где находится тот архипелаг?

– Все рыбаки знают, где он находится. Именно там добывается все, что связано с морским зверем.

– Почему? Рыбаки дружно рассмеялись.

– Животные – они любят безопасность, покой. А какой покой на берегу континента? Да еще – в период их размножения?! – они снова улыбнулись.

– А что за звери-то морские? Ну – те, про которых вы сейчас говорили?

– Обычные животные. Живут в воде. Размножаются на суше. Да что рассказывать? Сам все скоро увидишь!

– А долго?

– Что – долго?

– Идти – долго?

– Как погода! Как – ветер! Дней двадцать – тридцать, не меньше.

– А чем питаться будем? Матт и Талл снова развеселились.

– Да уж не в первый раз в море выходим, запаслись кое-чем! – вдова выразительно похлопала по доскам палубы. – И воды пресной достаточно, и пищи! Ты с парусом управлять умеешь?

– Нет! – честно признался Александр. – Как-то не приходилось!

– Ничего! Наука это не сложная, научишься! – приободрила его женщина. – А то нам вдвоем, только на пару с сыном, круглые сутки очень сложно держать курс. Нужна подмена. Сдюжишь? Землянин пожал плечами.

– А у меня, что, есть какой-то выбор? Рыбачка опустила ресницы, улыбнулась уголками губ.

– Поднимаем парус! – сказала она сыну. – День – только народился! Если спать на ходу не будем, до заката миль пятьдесят пройдем! Чувствуете, ветер поднимается?!

…Первый остров, точнее – острый белесый конус вулкана, вокруг которого остров, собственно, и образовался, землянин увидел на исходе двадцать первого дня пути.

Местная «Ключевская сопка» была столь велика, что путешественники шли к ней всю ночь, без остановки, и только наутро удалось различить на берегу отдельные деревья в плотной массе густого зеленого леса.

– Пристанем? – за три недели совместного бытования в тесном пространстве баркаса Сашка научился обходиться минимум самых необходимых слов. Этому ему пришлось «научиться» у своих спасителей, которые могли за сутки не обменяться ни одним словом – настолько понятной, отточенной и выверенной была их работа на борту крохотного судна. Матт отрицательно качнула головой.

Еще три недели назад Александр обязательно спросил бы её, в чем причина. Но теперь, наученный и обученный немногословными кромосянами, он воспринял её ответ как данность.

Если рыбачка не считает нужным бросать якорь у первого же острова, на это есть веские причины. Какие?

По сути, это не имело уже никакого значения, так как решение вдовы в этих вопросах было окончательным и обсуждению не подлежало.

– Третий остров! – ответила Матт на невысказанный вопрос землянина. – Или – четвертый! Раньше – опасно!

Бессмысленно было спрашивать и о времени, через которое этот самый третий или четвертый остров появится на горизонте.

«Иншаала»! – говорят в таких случаях мусульмане на Земле, что в переводе означает примерно следующее – «На все воля Всевышнего»!

Примерно таких же принципов придерживалась и Матт – потомственная рыбачка. Стихия – вот главный враг охотника за рыбой или морским зверем. А стихия подвластна только Богу.

Наверное, поэтому для профессии рыбака, в каком бы уголке Галактики этот рыбак ни забрасывал свои сети, присуще преклонение перед Его Волей, и неустанный поиск знаков, Её проявляющих…

– Ну, что, как самочувствие? – вот уже тридцатый дней кряду Дита начинала свое утро с этого вопроса. Она присаживалась к экрану реанимационно-сканирующего аппарата, внимательно просматривала данные о здоровье Станта – состояние тканей, мышц, кровеносно-сосудистой системы, количество тромбоцитов, лейкоцитов и эритроцитов…. Бессмертный выздоравливал медленно.

Если бы не фантастические возможности «сканера», элой был бы давно уже мертв. Но даже чудесная машина была не в состоянии быстро залечить внутренние и внешние повреждения, нанесенные ему изуверами Кромоса.

Стант морщился от традиционного вопроса хозяйки Звездной Академии как неизбежной утренней горькой пилюли, отвечал односложно:

– Не очень! А как дела наверху? «Наверху» все шло своим чередом.

Дягилев тренировал свою элиту – ловцов, Демьян с Юрием и Евгением неустанно патрулировали Южную Империю в поисках пропавшего истребителя Диты.

Ар'рахха и Машу, вернувшихся пару недель назад, без «непутевого» Дита от полетов «временно» отстранила, справедливо полагая, что эта «сладкая парочка» может рвануть на Север, на поиски Заречнева не взирая на строжайший запрет и их же данные о том, что Заречнев погиб во время ночного пожара. Драк и жучиха несли караульную службу; иногда – вместе, иногда – нет, чередуясь с спецназовцами Дягилева. Но сегодня для Станта все пошло не как обычно. После очередного изучения информации на экране «сканера» Дита изрекла: