Мать Гуннара Раннвейг услышала это и сказала:

– Бывали у нас раньше хорошие хозяйки, но чтобы они замышляли убийство – этого не бывало.

Вот прошла ночь, и наутро Халльгерд завела разговор с Колем.

– Есть у меня для тебя работа, – сказала она и дала ему в руки оружие. – Поезжай-ка на Раудаскридур, там ты встретишь Сварта.

– Что я должен с ним сделать? – спросил он.

– Ты еще спрашиваешь, – сказала она, – злодей ты этакий! Ты должен убить его.

– Будет исполнено, – сказал он, – хоть и похоже на то, что придется мне поплатиться за это жизнью.

– Боишься? – сказала она. – И это после всего того, что я сделала для тебя! Придется мне, видно, обратиться к кому-нибудь другому, если ты не надеешься на самого себя.

Тот взял секиру и, сильно рассерженный, сел на одного из коней Гуннара и поехал к Маркарфльоту. Там он сошел с коня и стал ждать в лесу, пока люди не кончат убирать лес и Сварт не останется один. Затем Коль бросился на Сварта и сказал:

– Не один ты ловок рубить!

И, ударив его секирой по голове, убил наповал, а затем уехал домой и рассказал об убийстве Халльгерд. Она сказала:

– Я позабочусь о том, чтобы с тобой ничего но случилось.

– Это было бы хорошо, – сказал он, – однако другое видел я во сне, перед тем как совершил убийство.

Вот поднялись люди в лес, нашли там Сварта зарубленным и унесли домой. Халльгерд послала к Гуннару на тинг человека рассказать ему об убийстве. Гуннар не стал бранить Халльгерд перед посланцем, и люди сперва не знали, доволен ли он вестью или нет. Немного погодя Гуннар встал и попросил своих людей пойти с ним. Они пошли к палатке Ньяля. Гуннар послал людей, чтобы они попросили Ньяля выйти. Ньяль тотчас же вышел, и они стали разговаривать.

Гуннар сказал:

– Я должен сообщить тебе об убийстве. Убит твой работник Сварт, а виновны в убийстве моя жена и мой надсмотрщик Коль.

Ньяль молчал, пока Гуннар не рассказал всего. Затем Ньяль сказал:

– Не надо тебе давать ей воли.

Гуннар сказал:

– Теперь рассуди нас, как сам сочтешь нужным.

Ньяль сказал:

– Туго придется тебе, если ты будешь всегда расплачиваться за поступки Халльгерд. Ведь в другой раз дело может обернуться хуже, чем сейчас со мной, да и на этот раз дело еще не улажено. Надо подумать, как бы нам с тобой уладить его по-дружески. Я думаю, что это нам удастся. Но все же оно будет для тебя тяжелым испытанием.

Ньяль согласился рассудить дело и сказал:

– Я не хочу запрашивать с тебя. Ты должен уплатить мне двенадцать эйриров серебра, и я ставлю условием нашего примирения, чтобы, если кто-нибудь из моего дома будет виновен, ты рассудил нас не строже.

Гуннар выплатил деньги сполна и затем поехал домой. Ньяль и его сыновья также вернулись домой с тинга. Увидев деньги, Бергтора сказала:

– В меру уплачено, но пусть ровно столько же будет уплачено за Коля, когда придет время.

Гуннар приехал домой с тинга и стал выговаривать Халльгерд. Она ответила, что и за людей получше не всегда платят виру.

– Конечно, – сказал Гуннар, – ты натворишь что-нибудь, а я должен за тебя улаживать.

Халльгерд все похвалялась убийством Сварта, и Бергторе это не нравилось. Однажды Ньяль отправился с сыновьями в Торольвсфелль, чтобы распорядиться там по хозяйству. В тот же день Бергтора, выйдя из дома, увидела, что едет человек на вороном коне. Человек остановился, но в дом не вошел. В руке у него было копье, а у пояса – короткий меч. Она спросила, как его зовут.

– Меня зовут Атли, – ответил тот.

Она спросила, откуда он.

– Я с восточных фьордов, – ответил он.

– Куда держишь путь? – спросила она.

– У меня нет своего двора, – сказал он. – Я хотел повидать Ньяля и Скарпхедина и спросить, не хотят ли они взять меня к себе.

– Что ты можешь делать? – спросила она.

– Обрабатывать землю и многое другое, – сказал он. – Но я не стану таить от тебя, что нрав у меня крутой и что кое-кому пришлось перевязывать раны, нанесенные мной.

– Я не стану укорять тебя в том, что ты не трус.

Атли сказал:

– Не ты ли распоряжаешься здесь?

– Я жена Ньяля, – сказала она, – и распоряжаюсь наймом людей не меньше, чем он сам.

– А меня возьмешь? – спросил тот.

– Пожалуй, возьму, – сказала она, – если ты обещаешь выполнять любые мои поручения, вплоть до убийства.

– Для этого у тебя и без меня найдутся люди, – сказал он, – вряд ли я понадоблюсь тебе для такого дела.

– Я ставлю условия какие хочу, – ответила она.

– Ладно, я согласен, – сказал он.

И она взяла его в дом. Вернувшись с сыновьями домой, Ньяль спросил Бергтору, что это за человек.

– Это твой работник, – ответила она. – Я приняла его в дом, он сказал, что не любит сидеть сложа руки.

– Видно по нем, что он на многое годен, – сказал Ньяль, – но не знаю, на хорошее ли.

Скарпхедин был с Атли приветлив. Летом Ньяль отправился с сыновьями на тинг. Гуннар тоже был на тинге. Ньяль захватил с собой кошелек с деньгами. Скарпхедин спросил:

– Что это за деньги, отец?

– Это деньги, которые заплатил мне Гуннар за нашего работника.

– Наверно, они понадобятся, – сказал Скарпхедин, ухмыляясь.

Теперь надо рассказать о том, что случилось дома. Атли спросил как-то Бергтору, что он должен сегодня делать.

– Я придумала тебе работу, – сказала она. – Тебе надо поехать и найти Коля, потому что сегодня ты должен убить его, если хочешь угодить мне.

– Он мне под пару, – сказал Атли, – потому что мы оба злодеи. Но я постараюсь, чтобы один из нас простился с жизнью.

– Желаю удачи, – сказала она. – За работу получишь награду.

Он захватил с собой оружие, сел на коня, поднялся на Фльотсхлид и встретил там людей, ехавших из Хлидаренди. Это были люди с двора Марк. Они спросили, куда Атли едет. Тот ответил, что разыскивает лошадь.

– Не слишком это большое дело для такого работника, – сказали они. – Надо бы тебе спросить тех, кто проезжал здесь ночью.

– Кого же? – спросил он.

– Коля Убийцу, работника Халльгерд, – ответили они. – Он проехал недавно с пастбища. Он не спал всю ночь.

– Не знаю, посмею ли я встретиться с ним, – сказал Атли. – Он человек злой, и как бы не обошелся со мной как с другими.

– Что-то ты не очень похож на труса, – сказали они.

И они указали ему, куда проехал Коль. Атли хлестнул своего коня и поскакал во весь опор. Нагнав Коля, он сказал ему:

– Хорошо ли ты увязал свой вьюк?

– Не твое это дело, мерзавец, – сказал Коль, – и не дело людей из Бергторсхваля.

– Самое трудное, – сказал Атли, – у тебя еще впереди, а именно – смерть!

И Атли всадил ему копье прямо в грудь. Коль хотел ударить его секирой, но промахнулся, свалился с коня и сразу же умер. Атли поехал обратно и, повстречав работников Халльгерд, сказал им:

– Поезжайте и возьмите коня, потому что Коль свалился с седла и лежит мертвый.

– Это ты убил его, – сказали они.

– Да уж, наверно, Халльгерд покажется, что он умер не своей смертью.

Затем Атли поехал домой и рассказал все Бергторе. Та поблагодарила его за то, что он сделал, и за сказанные им слова.

– Не знаю, – сказал он, – как посмотрит на все это Ньяль.

– Он не будет сердиться, – сказала она. – Ведь он захватил с собой на тинг виру за раба, полученную нами прошлым летом. Теперь эти деньги пойдут за Коля. Но хотя и будет заключена мировая, все же тебе надо быть начеку, потому что Халльгерд не посчитается с мировой.

– Не собираешься ли ты, – спросил Атли, – послать кого-нибудь к Ньялю сообщить ему об убийстве?

– Нет, – сказала она, – я бы предпочла, чтобы за Коля вира не была уплачена.

На этом их разговор кончился.

Халльгерд рассказали об убийстве Коля и о словах Атли. Она сказала, что отплатит Атли за это и послала человека на тинг сообщить Гуннару об убийстве Коля. Гуннар ответил немногословно и послал человека сообщить Ньялю. Тот ничего не ответил. Скарпхедин сказал: