– Не вздумайте выходить отсюда с конвертами в руке, спрячьте их в карман!

– Ага, – пробормотал Маккуэйд. – Но я ведь сейчас занят на другой стройке, и компания…

– Все улажено. Идите, а то опоздаете на самолет.

В такси по дороге в аэропорт Джимми Маккуэйд поинтересовался содержимым конвертов. Ему предназначалось три с половиной тысячи долларов, рабочим – полторы тысячи. Первой реакцией Маккуэйда было отдать рабочим свой конверт, но за время пути им овладели сомнения, и, подъезжая к аэропорту, он решил вернуться к первоначальному варианту.

Сидя в салоне первого класса, Джимми попросил что-нибудь выпить. Обращаться к стюардессе с просьбой позвонить он не собирался, чтобы не выглядеть в ее глазах полным идиотом. Но не успел он осушить бокал, как подошел один из пилотов.

– Мистер Маккуэйд?

– Да.

– Что же вы сидите? Мы уже установили связь с наземной телефонной линией.

– А… Да, – отвечал Джимми Маккуэйд. – Я только хотел допить виски.

– Вы представляете, сколько стоит такой контакт? Целое состояние! Возьмите виски с собой.

– В кабину пилотов?!

– Да. Пойдемте. Нет, постойте, вы, пожалуй, правы…

– Конечно, на этот счет есть правило Федерального авиационного управления.

– Хорошо, не будем зря волновать пассажиров. Стюардесса отнесет ваш бокал.

В два часа ночи ничего не понимающая, только что собранная бригада Джимми Маккуэйда прибыла на Нуич-стрит. На залитой светом прожекторов стройплощадке возвышался лишь стальной остов будущего здания.

Джимми разыскал менеджера. Тот, на ходу прихлебывая горячий кофе, кричал что-то крановщику.

– Ни черта не видно! – орал в ответ крановщик. – Как я могу правильно установить эту штуку, если я крыши-то не вижу?!

– Сейчас поставим прожектор! – надрывался менеджер. – Прожектор! – Он обернулся к Маккуэйду. – Вам что нужно?

– Мы должны провести телефонные сети и установить оборудование. Но по-моему, мы прибыли месяца на четыре раньше времени.

– Нет, вы опоздали.

– Вы хотите, чтобы мы тянули внутреннюю связь сквозь бетон?

– Займитесь тем, что можно монтировать уже сейчас. Чертежи у вас есть. Начните с внешних линий.

– Но большая часть моих людей – специалисты по внутренним работам.

– Ничего страшного, пусть поработают снаружи.

– Вы, мне кажется, не больно много знаете о работе связистов-монтажников.

– Я знаю одно: вы должны закончить к семнадцатому апреля.

Пришлось обратиться к руководству профсоюза. Местное начальство переадресовало Маккуэйда к уже знакомому вице-президенту, а тот коротко объяснил Джимми, что деньги потому и платят, что работа непростая.

Две недели спустя один из монтажников пригрозил уходом. Из Вашингтона моментально пришли деньги. Когда об этом узнали остальные, они тоже пригрозили уйти. В результате деньги получили все. Потом один из парней все же бросил работу. Пытаясь вернуть его, Маккуэйд бежал за ним по Нуич-стрит, превратившейся к тому времени в широкую асфальтированную магистраль. Бесполезно, тот не хотел ничего слушать. Пришлось опять звонить вице-президенту и узнавать, как заменить выбывшего.

– Как его имя? – поинтересовался вице-президент.

– Джонни Делано, – ответил Джимми.

Замену так и не прислали, а ушедший не вернулся.

А когда опытный рабочий ошибся, словно ученик, а другой потерял сознание от переутомления, Джимми Маккуэйд решил, что хватит. Молоденький монтер так и остался спать на ящике для инструментов, а остальные погрузились в новенькие лифты, надеясь, что хотя бы они действуют. Джимми Маккуэйд ушел со стройплощадки вместе со всеми.

Он вернулся домой, к жене, успевшей соскучиться по его телу. Супруга страстно обняла Джимми, быстренько отправила детей спать и помогла мужу раздеться. Приняв душ, она надушилась особыми духами, которые больше всего нравились мужу. Но, войдя в спальню, она обнаружила, что супруг спит мертвым сном. Ничего. Она знала, как его пробудить. Слегка куснув его за ухо, она пробежала пальцами по его животу, остановившись в районе пупка. В ответ супруг захрапел еще громче. Больше она от него так ничего и не добилась. Тогда миссис Маккуэйд вылила на физиономию мужа стакан воды. Совершенно случайно, конечно. Супруг не просыпался.

В три часа ночи в дверь позвонили. Миссис Маккуэйд толкнула мужа в бок. Он не просыпался. Она накинула халат и, проклиная мужнину работу, пошла открывать.

На пороге стояли двое, предъявившие удостоверения агентов ФБР.

– Нам необходимо побеседовать с вашим мужем. Извините, что беспокоим вас в такое время, но дело крайне важное.

– Я не могу его разбудить, – сказала миссис Маккуэйд.

– Дело очень важное и срочное.

– Есть много срочных и важных дел. Я не то что не хочу его разбудить, а просто не в состоянии это сделать.

– Что-то случилось?

– Он смертельно устал. Уже почти два месяца, как он работает практически без сна и отдыха.

– Об этом мы и хотели с ним поговорить.

Миссис Маккуэйд выглянула за дверь, дабы убедиться, что не видит никто из соседей. Сообразив, что в три часа ночи это маловероятно, она впустила агентов в дом.

– Его не разбудить, – еще раз повторила она агентам, ожидающим у двери спальни.

Миссис Маккуэйд потрясла мужа за плечо.

– Что? – пробормотал он, открывая глаза.

– А, проснулся, – сказала миссис Маккуэйд. – Там пришли из ФБР. Они хотят поговорить о сверхурочных.

– Пусть работают на внешних линиях, если внутри еще не все готово.

– Это ФБР.

– Ну спроси у кого-нибудь поопытнее. Делай, что можешь. Можешь заказать любые детали, если нужно.

– Пришли из ФБР, чтобы на всю жизнь засадить тебя в тюрьму.

– Ага, хорошо… Давайте, – пробормотал Джимми Маккуэйд и вновь погрузился в блаженный сон.

– Вот видите, – сказала миссис Маккуэйд со странным чувством облегчения.

– Попробуйте еще раз, – попросил один из агентов.

Миссис Маккуэйд схватила мужа за плечи и начала трясти.

– Ладно, ладно. Начнем работу, – сказал Джимми Маккуэйд, спуская ноги с кровати. Заметив двух мужчин без инструментов в руках и оглядевшись, Джимми наконец сообразил, что он не на стройплощадке.

– Так я дома?! Привет, дорогая! А что здесь делают эти двое?

– Мы из ФБР, мистер Маккуэйд. Нам нужно с вами поговорить.

– О, – сказал Джимми Маккуэйд, – конечно.

Жена сварила ему большую чашку кофе. Разговаривали на кухне.

– Интересные вещи происходят на вашей новой работе, не так ли?

– Работа есть работа.

– Нам кажется, что это нечто большее, чем просто работа. Вы нам поможете?

– Конечно, я добропорядочный гражданин. Но я еще и член своего профсоюза…

– Джонни Делано тоже был членом профсоюза?

– Да.

– Он был его патриотом?

– Да.

– Он им оставался, когда бросил работу?

– Да. Ему это оказалось не под силу, но профсоюз ему дорог.

Один из агентов понимающе кивнул и положил на мраморную крышку кухонного столика какую-то фотографию.

Джимми Маккуэйд взглянул на нее.

– Ну и что? Это фото какой-то кучки грязи.

– Ее имя – Джонни Делано, – сказал фэбээровец.

– О, нет, – простонал Маккуэйд, всмотревшись в фото.

– Его удалось опознать по единственному сохранившемуся пальцу. Все зубы были раздроблены. Часто удается провести идентификацию тела по карточкам стоматологов. Но у Делано все зубы были разбиты, буквально стерты в порошок, а тело – как бы раздавлено и растворено одновременно. Криминалисты до сих пор не могут объяснить, что же с ним произошло. И мы тоже не знаем, что с ним сделали. Уцелел только один палец. Видите, торчит какая-то штука? Это палец.

– Ладно, ладно, перестаньте! Хватит. Я понял. Что вы от меня хотите? И уберите эту фотографию!

– Поверьте, мы никоим образом не собираемся вредить профсоюзному движению. Дело в том, что сейчас ваш союз содействует чему-то, что может отрицательно сказаться на его членах. Нас не интересуют внутренние дела профсоюзов, но появились доказательства того, что ваш союз и другие – Международное братство водителей, Ассоциация летчиков, Содружество железнодорожных рабочих и Международная ассоциация портовых грузчиков – строят планы, противоречащие интересам нации, причем задуманное бумерангом ударит и по самим профсоюзам.