— На тебя действовал ситхский голокрон, — возразил Оби-ван. — Немногие джедаи способны сопротивляться голосам голокронов. Даже величайшие из нас проигрывали им. Но ты осознал это в нужный момент.

— Я опоздал.

— Ты спас Луна. Ты сделал правильный выбор. Ты полетел за спасательной капсулой. Ты вернул его Астри.

— Ты не понимаешь! Этого недостаточно, чтобы меня спасти. Я не знаю, что делать дальше. В пещере на Иллуме у меня были видения. Я видел огненный шар, поглотивший Гарена. Я должен был знать!

— Это были видения не будущего, а твоих собственных страхов.

— Я видел Сири, и она предупреждала меня. Говорила, что я не потерял своей самоуверенности. Я только думал, что изменился!

— Опять же, это твои страхи.

— Но, Оби-ван, — голос Феруса был хриплым, зрачки расширенными. — То, что я видел — правда.

— Всё это произошло не из-за твоих неудач, Ферус. А потому, что кто-то воплотил видения в реальность. В этих смертях виновен Дарт Вейдер. Не ты. Это он разработал план убийства. Это он взорвал астероид.

Оби-ван и Ферус молчали несколько долгих минут. Кеноби вспоминал собственное горе, собственный стыд и отчаяние. Что спасло его? Как ему спасти Феруса?

— Прощение — это не чувство, — наконец заговорил Оби-ван. — Это решение, которое ты должен принимать для себя каждый день. Каждый день ты будешь сражаться за миг покоя.

— Это путь, который я не могу принять, — Ферус откинулся на подушке в изнеможении. — Все, кого я любил, мертвы.

— Не все.

Ферус подумал о Тревере.

— Нет. Не все.

— Однажды ты получишь свой покой, — сказал Оби-ван. — А до этого я могу дать тебе только одно.

Ферус открыл глаза. Взгляд Оби-вана был добрым и ласковым. Оби-ван справился с собственным отчаянием. Он знал, как это сделать.

— Что?

Он ждал какой-нибудь мудрости или джедайского урока. А вместо этого Оби-ван произнёс нечто, что было куда реальнее любых уроков.

— Работу.

Всё уже было готово к отправлению. Корабль был заправлен и стоял в ангаре возле Оранжевого Округа. Китс и Курран пришли, чтобы попрощаться. С ними был Декс, снова в своём репульсорном кресле. Он потерял много веса из-за болезни и теперь был чуть ли не вполовину меньше, чем раньше.

— Куда бы ты ни отправлялся — веди себя хорошо, дружок, — сказал Декс и похлопал Феруса по спине всеми четырьмя руками.

— Если мы тебе понадобимся — мы всегда здесь, — проговорил Китс.

— Мы отправляемся на сотню уровней вниз, — сказал Курран. — Мы нашли место вроде Оранжевого Округа.

— Разве что оно не оранжевое, — подхватил Китс. — Мне всё равно никогда не нравился этот цвет. Мы нашли колонию Исчезнувших. Они расположились в заброшенной зоне гигантских цистерн, которые когда-то использовались для поставки воды в Галактический Город. Они снова заполнили их водой. Живут, словно в водяном мире. Мы будем жить в плавучем доме. Не так и плохо.

— Мы не забудем их, — сказал Курран. — Солис, Рай-Гаул, Орион, Гарен, Райна… все они герои.

— И мы будем готовы сражаться, когда придёт время, — поддержал Китс.

Декс немного помялся, прежде чем снова заговорить с Ферусом.

— Знаешь, никогда не полагался на удачу. Ты сделал всё лучшим образом, и это хорошо. Нам предстоит потерять ещё куда больше. Все они были великими героями, и на их место придут новые — ещё больше.

Свиврени никогда не прощаются. С печалью в глазах Курран произнёс традиционное напутствие своего родного мира.

— Путешествие начинается. Итак, в путь.

Курран, Китс и Декс забрались обратно в свой потрёпанный спидер. Ферус смотрел им вслед, пока спидер не исчез среди транспорта.

Он развернулся и пошёл прочь. Нужно было сделать ещё кое-что. Самое сложное.

Тревер сидел рядом с Малори Лэндс и ждал. Клинику им предоставили всего на двадцать минут; Малори постаралась.

Шаги Феруса были неуверенными. После всего, что ему приходилось делать за последние месяцы, то, что предстояло сделать сейчас, казалось невозможным.

Они с Оби-ваном обсудили это. Тревер был с ними с самого начала. Он слышал, что Вейдер — Лорд Ситхов. Он знал, что Император ситх. Эти знания могли подвергнуть его большой опасности.

Ферус знал, как защитить его.

Малори отвела его в сторону.

— Я работала над формулой с тех пор, как ты дал её мне. Я могу стереть только конкретные воспоминания Тревера.

— Я хочу, чтобы он помнил своих родителей. Своё детство, — сказал Ферус.

— Он будет помнить. Но… — Малори замялась. — Но понимаешь ли ты, что если я сотру последний год… то он не будет помнить тебя? Его воспоминания будут обрываться на смерти его отца и брата. А это случилось до того, как он познакомился с тобой и Роаном.

Сильная боль едва не разорвала Феруса на части. Стереть Роана из чужой памяти было равносильно его второй смерти.

И он потеряет и Тревера.

Ферус сглотнул.

— Я знаю.

— Я объяснила это всё Треверу. Он хочет поговорить с тобой.

Ферус приблизился к мальчику, сел рядом с ним на кушетке.

— Думаю, пора прощаться, — сказал Тревер. — Наверное. Знаешь, хуже всего, что я не буду помнить, каким я был героем. Никогда не думал, что стану героем.

— У тебя будет шанс снова стать героем. И я всегда буду помнить тебя как героя.

— Я вёл себя прекрасно, это правда.

Малори подошла к ним сзади.

— Пора. Вся процедура займёт как минимум двадцать минут, так что…

— Я буду ждать в ангаре.

Ферус и Тревер слезли со стола. Ферус повернулся к Треверу и обнял его.

— Я соврал, — глухо сказал Тревер. — Хуже всего то, что я забуду тебя.

В последние дни Ферус нередко спрашивал себя, есть ли у него ещё сердце. Теперь он знал, что есть. Боль ослепляла его.

— Ты мой лучший друг, — сказал Ферус. — И это ничто не изменит.

Он отошёл от мальчика и взглянул на него, стараясь запомнить любовь в его взгляде. Затем отвернулся и пошёл прочь к выходу из клиники.

— Не забывай меня! — крикнул ему вслед Тревер.

Ферус замялся, затем вышел. Дверь мягко закрылась за ним.

Вейдер стоял рядом с Лордом Сидиусом в его личных апартаментах над офисом. Доклад был коротким и удовлетворяющим. Сумерки добились успеха. Сопротивленческое движение было мертво. Предварительный тест супероружия доказал, что однажды оно будет действовать так, как они ожидают.

Ферус Олин был мёртв. Или ушёл. Это вряд ли имело какое-то значение.

Он сделал всё, всё, чего хотел его учитель, и даже больше.

— Успех первого испытания супероружия радует меня, — проговорил Лорд Сидиус. — А что меня огорчает, так это то, что ты провалил моё испытание.

Вейдер был удивлён.

— Я не понимаю, учитель. Я уничтожил восстание. Уничтожил Феруса Олина. Он не был нашим союзником. Он был нашим врагом.

— Конечно, он был нашим врагом, — промурлыкал Сидиус. — И конечно, я хотел, чтобы ты уничтожил его, мальчик мой. Но не это было твоим испытанием.

— Моим испытанием…

— Ты сражался с ним с такими же чувствами, с какими заставил Зан Арбор связаться с тем агентом памяти. Да, я знаю об этом, мой мальчик, как бы ты ни хотел обратного. Я ждал от тебя большего, мой ученик. Я ожидал, что ты оставишь Энакина Скайуокера позади. Но своими действиями ты показал мне, что Энакин не мёртв. Пока он жив, Лорд Вейдер не сможет стать по-настоящему великим.

Выговор вместо похвалы. Вместо награды — предупреждение.

— Ты убил её. Это было хорошо — это привело тебя ко мне.

Ты убил её. Это было хорошо. Вейдера даже поразило то, какое горе и гнев охватили его при этих словах учителя. Он мог бы убить учителя за эти слова.

Лорд Сидиус улыбнулся.

— Вот видишь? — насмешливо проговорил он.

Учитель был прав. Энакин не был мёртв. Если бы Энакин был на самом деле мёртв, он не чувствовал бы этого отчаяния.

— Ты должен принять это — все шаги важны и нужны, если приводят к этому. — Лорд Сидиус поднял одну руку и показал на сверкающий вокруг них Корускант, на горящие над головой звёзды и планеты. — Галактика в наших руках, — проскрипел он.