Кришнамурти: Можете ли вы посмотреть на себя, который есть прошлое, без всякого движения мысли, которая тоже есть прошлое? Если вы в состоянии посмотреть без мысли, без оценки, без приязни или неприязни, без осуждения, тогда существует особое зрение — зрение глазами, которые не затронуты прошлым. Это значит смотреть в безмолвии, смотреть без шума мысли. В этом безмолвии нет ни наблюдателя, ни вещи, на которую смотрит он, как прошлое.

Посетитель: Итак, вы говорите, что когда вы смотрите без оценки или суждения, прошлое исчезает? Но оно не исчезло — продолжают существовать тысячи мыслей и действий, множество всякой мелочи; они буйствовали лишь секунду назад. Я смотрю на них, и они все еще там. Как можете вы говорить, что прошлое исчезло? Оно, вероятно, только на мгновенье прекратило свое действие.

Кришнамурти: Когда ум безмолвен, это безмолвие есть новое измерение; и если существует какая-то навязчивая мелочность, она будет мгновенно растворена, потому что теперь ум обладает иным качеством энергии, и эта энергия — не та, которая порождена прошлым. Это и важно — иметь такую энергию, которая рассеивает перенос прошлого. Перенос прошлого есть энергия другого рода. Безмолвие сметает эту другую энергию; большее поглощает меньшее и остается нетронутым, как море, которое принимает в себя грязную реку и остается чистым. Именно это и важно. И только такая энергия в состоянии стереть прошлое. Есть или безмолвие, или шум прошлого. В этом безмолвии шум прекращается, а новое есть безмолвие. Это не вы сделались новым. Это безмолвие безгранично, а прошлое ограничено. Обусловленность прошлого разбивается в полноте безмолвия.

Посетитель: Вы много говорили об обусловленности; вы сказали, что нужно освободиться от этих оков, иначе мы навсегда останемся в заточении. Утверждение подобного рода кажется столь жестоким и неприемлемым! Мы в большинстве своем очень глубоко обусловлены; и вот, услышав такое утверждение, мы поднимаем руки и убегаем от столь экстравагантного выражения. Но я отношусь к вам серьезно: ведь, в конце концов, вы более или менее отдали свою жизнь этим проблемам, причем они не являются для вас просто хобби; здесь подлинно серьезное дело. Поэтому я желал бы обсудить с вами данный вопрос и увидеть, в какой мере человек способен освободить себя от обусловленности. Действительно ли это возможно, а если да, то что это значит? Могу ли я, человек, живший в мире привычек, традиций и подчинения ортодоксальным понятиям во множестве случаев, — могу ли я на самом деле отбросить эту обусловленность с ее глубокими корнями? Что в точности вы понимаете под обусловленностью, а также и под свободой от обусловленности?

Кришнамурти: Давайте сначала рассмотрим первый вопрос. Мы обусловлены в физической, нервной, душевной сфере; мы обусловлены климатом, в котором живем, пищей, которой питаемся, культурой, среди которой выросли и продолжаем жить, всем своим социальным, религиозным и экономическим окружением, образованием и воспитанием, влиянием семьи и ее давлением на нас. Все это факторы, создающие нашу обусловленность. Наши сознательные и бессознательные реакции на все вызовы окружения, интеллектуальные, эмоциональные, внешние и внутренние, — все они представляют собой действие обусловленности. Мы обусловлены также языком; все мышление есть действие, реакция обусловленности.

Зная свою обусловленность, мы изобретаем некую божественную силу — и благочестиво надеемся, что она выведет нас из этого механического состояния. Мы устанавливаем без доказательств ее существование вне или внутри нас, — как атмана, души, Царства Небесного, находящегося внутри нас, и кто знает чего еще! Мы отчаянно цепляемся за эти верования, не видя, что сами они представляют собой часть того именно обусловливающего фактора, который они, как это предполагается, разрушают или искупают. Таким образом, не будучи способны самостоятельно освободиться от обусловленности, существующей в этом мире, даже не видя того, что обусловленность является проблемой, мы полагаем, что свобода находится на небесах, в мокша, в нирване. Видно, как в христианском мифе о первородном грехе и во всей восточной доктрине сансары ощущается, хотя довольно смутно, этот фактор обусловленности. Если бы он был ясно виден, такие доктрины и мифы, естественно, не возникли бы. В настоящее время и психологи стараются разрешить эту проблему и, занимаясь ею, еще больше нас обусловливают. Итак, нас обусловливают религиозные специалисты, нас обусловливает общественный строй, семья, которая есть часть этого строя. Все это — прошлое, которое составляет как поверхностные, так и скрытые слои ума. Между прочим, интересно отметить, что так называемый индивид вообще не существует, потому что его ум заимствован из общего резервуара обусловленности, которую он разделяет со всеми другими индивидами; так что различие между обществом и индивидом ложно: существует только обусловленность. Эта обусловленность есть действие во всех взаимоотношениях — с вещами, с людьми, с идеями.

Посетитель: Тогда что мне делать, чтобы от всего этого освободиться? Жить в таком механическом состоянии — значит совсем не жить; однако все действия, все волевые усилия, все суждения обусловлены, так что, по всей вероятности, я не в состоянии повлиять на обусловленность чем бы то ни было, ибо все оказывается обусловленным! Я связан по рукам и ногам.

Кришнамурти: Сам фактор обусловленности в прошлом, настоящем и будущем — это «я», которое мыслит в понятиях времени, «я», которое совершает усилия; и вот теперь оно совершает усилия в потребности быть свободным; таким образом, коренной причиной всякой обусловленности является мысль, которая и есть «я». «Я» — это самая сущность прошлого, «я» — это время, «я» — это печаль; и это «я» старается освободиться от самого себя; «я» делает усилия, борется, чтобы достигать, отрицать, становиться. Такая борьба за то, чтобы стать чем-то, есть время, в котором заключено смятение, жадное стремление к большему и лучшему. «Я» ищет безопасности и, не найдя ее, переносит свои поиски на небеса; то же самое «я», которое отождествляет себя с чем-то более великим, в чем оно надеется утратить себя, будь то нация, идеал, какое-то божество, — это «я» и есть фактор обусловленности.

Посетитель: Вы все отняли у меня! Что же я такое без этого «я»?

Кришнамурти: Если нет «я», вы не обусловлены; это значит, что вы — ничто.

Посетитель: А может ли «я» прийти к концу без усилий со стороны самого этого «я»?

Кришнамурти: Усилие стать чем-то есть реакция, действие обусловленности.

Посетитель: Как же может остановиться действие «я»?

Кришнамурти: Оно может прекратиться, если вы увидите всю эту вещь, весь этот процесс. Если вы увидите его в действии, то есть во взаимоотношениях, в самом видении будет и конец «я». Такое видение — это не только действие, которое не обусловлено, это также воздействие на обусловленность.

Посетитель: Вы хотите сказать, что мозг, который представляет собой результат огромной эволюции с ее бесконечной обусловленностью, в состоянии освободить себя?

Кришнамурти: Мозг есть результат времени; он обусловлен с целью обеспечить собственную физическую сохранность; но когда он старается предохранить себя психологически, тогда возникает «я», и начинаются все наши несчастья. Именно это усилие предохранять себя психологически есть утверждение «я». Мозг способен учиться приобретать техническое знание; но когда он приобретает знание психологически, тогда это знание утверждает себя во взаимоотношениях, как «я» с его опытом, волей и насилием. Именно это приносит разделение, конфликт и печаль во взаимоотношения.

Посетитель: Может ли этот мозг находиться в покое и работать только тогда, когда ему нужно выполнять техническую работу, — работать лишь в том случае, когда в действии требуется знание, например, когда мы изучаем иностранный язык, управляем автомобилем или строим дом?