Нависая надо мной, он начал раскачиваться. Я подхватила его ритм и подстроилась под него. Его рука поддерживала мою шею, и я расслабилась в его власти, позволяя ему скользить в меня настолько глубоко, насколько он того хотел, пробегалась языком у основания каждый раз, когда он отстранялся. Его пальцы были горячими и влажными от пота, и даже через платье я прекрасно ощущала, как напротив моей груди в нём нарастал жар.

Мои привязанные ноги были раздвинуты, и это убивало меня, потому что я не могла их стиснуть, создавая сильное давление. Его толстый, длинный член двигался всё быстрее, и я не могла думать ни о чём, кроме того, насколько хотела его между своих ног, насколько хотела его язык, его член в себе. Я стонала вместе с ним и чувствовала его дрожь, отчего мой рот содрогался, обхватывая его. Губы плотно сжимали его, сосали и облизывали одновременно. Так, вот так я хотела его. Да, так. Так…

— Котёнок, — простонал он хрипло. Мои глаза были закрыты, но я открыла их как раз вовремя, чтобы увидеть, как он смотрит на меня, сдвинув брови, словно умоляя продолжить. — Я… Я…

Я знала, что именно он не мог произнести, и, подавшись вперёд, полностью вобрала его в себя. Его член напрягся, основание стало невероятно твёрдым под моими губами, и семя его вырвалось: горячее и бьющее по моему языку. Я инстинктивно проглотила, чтобы сдержать тошноту, его солоноватый вкус заполнил мой рот, и я снова глотала до тех пор, пока ничего не осталось. Я продолжала сосать и облизывать уже мягче, представляя, как хотела бы, чтобы он облизывал меня после оргазма.

Он поспешно отстранился, и в комнате стало прохладно, когда он перекинул ногу и освободил меня от своего веса. Он сел на край кровати, и я повернула голову, наблюдая за тем, как он натягивает трусы. Сгорбившись, он опустил голову на кончики пальцев, что почти создавало видимость, словно он молится.

Я сгорала, желая облегчения. Сейчас он никак не мог остановиться. У меня было чувство, будто он проделал со мной всё, что сделала с ним я, однако я была только на грани кульминации.

— Гейб?

Он даже не повернулся. Ни одним своим движением не дал понять, что услышал меня.

Я попыталась чуть громче:

— Гейб?

— Что?

— Я… В смысле… Ты… Ты можешь сделать это для меня?

Едва спросив, я уже знала, что он откажет мне. Но я опешила от его реакции. Не гнева, нет. Он вообще не злился. Вместо этого он начал смеяться. Сперва тихо, а затем всё громче и громче, пока я не начала переживать, что он действительно безумен. Ещё более безумен, чем я думала.

Его голова дёрнулась ко мне, резко обрывая его смех:

— Ты хочешь большего, котёнок?

Во рту стало сухо.

— Мне это нужно, Габриель, прошу тебя, я так ужасно хочу этого. Ты не знаешь…

— Знаю, и довольно хорошо, — оборвал он бесцеремонно. Поднялся на ноги, а я заметила, как его глаза стали ровными, закрывая эмоции. — А вот ты не знаешь.

Он подошёл к двери ванной, и я едва ли не завопила:

— Просто коснись меня, совсем немного, — умоляла я, ненавидя саму себя за проявление слабости. — Это не займёт много времени, мне осталось совсем немного.

— Нет, котёнок, — ответил он. — Твоё решение, твой выбор. Это сделка, конечно. Всегда только сделка.

Я прикусила губу.

— Я дала тебе то, чего ты хотел… — начала говорить я, но его мрачный взгляд сжёг слова на моём языке.

— Нет, — сказал он. — Я уже дал тебе то, что ты просила. А теперь ты познакомишься с тем, с чем мне приходится сталкиваться ежедневно, — он замолчал, глядя на меня с жалостью: — Я не могу убить, а ты не можешь кончить.

Гейб.

Вдох, выдох. Я брызнул водой на лицо, охлаждая разгорячённую кожу.

Я не мог поверить в то, что она со мной делала. Тень оставляла меня, но как только я отходил от Кэт, она возвращалась, скользя по углам, щупальцами обвиваясь вокруг центра моего зрения.

Она спасла этого мужчинку всего на день, вот и всё. Если я захочу, то могу убить его завтра. Эта мысль несколько успокоила меня. Картинка того, как мужчина лежит на моём столе, нож прорезает слои кожи, мускулов и жира. Обнажая его внутренности воздуху. Кровь не красная, пока не встречается с кислородом в воздухе, меняя свой цвет.

Да, я мог бы убить его позже. Это успокаивало меня, и я проигрывал его смерть в голове как ленту: перематывая, воспроизводя, изменяя детали. Для начала я отрезал бы пальцы? Иногда было усладой слушать их вопли, пока я выбиваю суставы по одному. Потеря пальцев не приблизила бы к смерти, и я мог бы всё это время удерживать его в сознании. Да, так я и поступлю.

Я вернулся в спальню в хорошем настроении. Она лежала, уставившись в потолок, так и не взглянув на меня, когда я присел рядом с ней.

— Я ухожу до вечера, — сказал я.

Она повернула голову в мою сторону.

— Ты сказал…

— Я не буду убивать его сегодня. Мы же заключили сделку.

— Сделку, — прошептала она.

— Не уверена, стоило ли оно того? Ну, котёнок, ты всегда можешь передумать.

— Нет.

— Я привезу тебе подарок. Никаких сделок, просто подарок.

— Развяжи мне руку, пожалуйста, — попросила она. — Одну руку, это всё, что мне нужно. Вот всё, что я…

— Позже, — сказал я. — Не тогда, когда я ухожу. Я не могу оставить тебя развязанной. Ты, конечно, понимаешь это.

Отказ окутал её тело. Я опустил руку на её живот, и она вздрогнула.

— Не надо, — прошептала она. — Не стоит, если ты меня оставляешь.

Я убрал руку подальше её тела.

— Я вернусь, — сообщил ей. — И… Спасибо тебе.

Она подняла на меня взгляд, в замешательстве сдвинув свои красиво изогнутые брови.

— За оказанный мне жест милосердия. Этого недостаточно, точно не для меня, но ты постаралась. Я… Спасибо.

Я повернулся и вышел из комнаты прежде, чем она успела ответить.

Глава 19.

Кэт.

Вернувшись чуть позднее, он бросил несколько книг на кровать рядом со мной, а затем освободил мои руки и ноги. Часом раньше я была готова накинуться на него в отчаянной попытке получить оргазм или же сбежать, однако с тех пор несколько успокоилась.

Он, казалось, тоже. На его лице играла успокаивающая улыбка.

Это была благодарность, вынудившая меня взглянуть на него иначе, честно говоря. Странно, что из-за такой мелочи я почувствовала себя намного лучше. Но всё же во мне присутствовало ощущение, что я дала ему кое-что такое, что он сам бы взять не смог. В каком-то смысле он во мне нуждался.

Это было одновременно хорошо и плохо. Он всё равно никогда не отпустил бы меня, но теперь-то я, возможно, могла бы постепенно убедить его дать мне чуть больше пространства. Больше свободы. И тогда…

И что же тогда? Я не могла рисковать в ещё одной попытке его убить.

«Буду действовать медленно, — решила я, потирая запястья. — Постараюсь вновь завоевать его доверие. И тогда уже буду думать над следующим шагом».

Я подхватила одну из книг. «Куртизанка Миллиардера». Обложка была из числа тех самых розово-золотых с привлекающей внимание надписью. Я всегда удивлялась, почему же они не делают неровную надпись поверх груди женщин. Будто грудь её вздымает. Улавливаете?

Ага, я даже саму себя не могла заставить посмеяться.

— Мне показалось, что они тебе понравятся, — произнёс Гейб.

— Романы? — я отложила книгу и посмотрела на остальные. «Ковбой и Новобрачная». «Её последняя девственная ночь».

— В корзине был один такой, когда мы впервые встретились.

— Это… Мило с твоей стороны.

Я схватила книгу о ковбое и принялась листать страницы. Вторая глава начиналась с его «выпирающего пульсирующего члена», что только ухудшило всё. Я хихикнула, поднеся руку ко рту. Слово «член» казалось таким смешным в тот момент, что мне пришлось подавлять взрывы смеха.

— Тебе не нравится?

— Нет, просто… Мы смеялись над ними.

— Мы?