– И ты решил доказать ему, что это не так.

– Я никогда не получал ничего благодаря своей фамилии Джонсон, – с застенчивой улыбкой сказал Брэд. – У меня всегда было стремление отмежеваться от человека, который наделил меня ею.

– Ты не ладил с отцом? – тихо спросила Изабелла.

– Это слабо сказано, милая. Он был горазд отдавать приказания…

– А ты был горазд игнорировать их?

– Скажем проще, что мне не нравилось, когда кто-то присваивает себе право решать, как мне строить свою жизнь.

– Да, – взглянула на него Изабелла. – Это никому не нравится.

– Ой-ой-ой, – сказал он мягко. – У леди в тоне появилось что-то угрожающее. Ты, значит, думаешь, что я пытаюсь решать за тебя, как тебе жить? Что я тебя подавляю?

Она снисходительно улыбнулась.

– Предположим.

– Ну, это несправедливо. Ты ведь была больна. А я просто… – Он тоже улыбнулся. – О'кей. Может, я и в самом деле немножко переборщил, но…

– Но?

Брэд протянул руку через стол и медленно скользнул под ее пижамную куртку.

– Но отныне, – сказал он, и глаза его подернулись дымкой, – я буду брать на себя ответственность только в некоторых случаях. Идет?..

И в следующий миг они заключили друг друга в объятия.

На другое утро, одетый в темно-синий костюм, белую рубашку и полосатый галстук, Брэд сидел в кресле рядом с кроватью и потягивал кофе.

При этом он смотрел на спящую Изабеллу и думал, что слово «красивая» на самом деле слишком мало определяет ее внешность. Прекрасная, неповторимая, было бы верней.

Встать час назад и покинуть ее теплую, сладко пахнущую постель было трудно, но его подняло очень важное дело, которое нельзя было отложить. Он думал о нарядно перевязанных коробках, лежащих в гостиной, и пытался представить, какое будет у Изабеллы лицо, когда она откроет их и увидит те вещи, которые он купил для нее: шелковые пеньюары, изысканное белье, роскошное кашемировое платье, такое же зеленое, как и ее глаза.

Изабелла слишком хороша, чтобы прятать себя в скучном твиде и старушечьих юбках. Прихлебывая кофе, Брэд сам себе улыбнулся. Он узнал многое о ней за последние двое суток. Во всяком случае, достаточно, чтобы понять, почему она столь решительно пошла на то, чтобы испытать себя в «Найт ойл».

Не честолюбие, не амбиции вели ее. А боль одиночества. Он мог почти наяву представить ее, эту маленькую рыжеволосую девочку, потерявшую сначала дом и отца, а потом и мать.

Но теперь у нее есть он. И он будет защищать, оберегать и любить ее – всегда. Он это знал, понимая, что обманывал самого себя, пытаясь притвориться, что она для него просто очередная женщина.

Она таковой не была. Она была его женщиной.

– Брэд?

Он поднял глаза и расплылся в счастливой улыбке. Изабелла моргала со сна, глядя на него из-под путаницы одеял, и он едва удержался от того, чтобы броситься к ней и подхватить ее на руки.

– Доброе утро, дорогая. Хорошо спала?

Она села, опершись на подушки и натянув одеяло до подбородка.

– Который час? – спросила она и нахмурилась. – Я проспала? Брэд, ты должен был…

– Еще рано, ангел. – Он встал, подошел к постели, сел рядом с ней и обнял. – Ты собираешься поцеловать меня, пожелать доброго утра?

И сам поцеловал ее, ласково и нежно, решительно игнорируя возбуждение, возникшее в тот момент, когда ее губы прильнули к его губам. Наконец она освободилась от его объятий и улыбнулась.

– Ты должен был разбудить меня, – прошептала она. – А теперь тебе придется ждать, пока я соберусь…

– Сегодня никакой работы, – весело сказал он.

Изабелла сдвинула брови.

– Но…

– Ну, хорошо – немного работы. – Брэд поднялся с кровати и прошел в гостиную. Когда он вернулся, руки его были нагружены пакетами. – Ты должна примерить все эти тряпки и сказать мне, нравятся ли они тебе.

Изабелла недоуменно взглянула на него.

– Что все это значит?

Брэд свалил коробки на кровать.

– Открой и узнаешь.

Он протянул ей маленькую коробку. Изабелла нерешительно улыбнулась, сняла обертку и достала изысканные лифчик и трусики из бледно-розового шелка. Она взглянула на него, полуулыбаясь, полуосуждающе.

– Брэд, я не могу это принять. Я говорила гебе…

– Не тот размер?

– Нет. Но…

– Не тот цвет?..

– Цвет прекрасный, но…

– Хорошо, что ты скажешь вот об этом?

«Это» было платьем из ярко-зеленого кашемира. Оно было невероятно красивое и, конечно же, невероятно дорогое.

– Брэд, – сказала она строго, – я не могу…

– Мы договорились, что ты не будешь носить ту одежду, которая висит у тебя дома, пока не заживет твоя рука.

– Она зажила. Почти. И мы не договаривались. Ты обещал, что…

– А я и ничего не беру на себя, ничего не навязываю, ничего не делаю из того, что обещал не делать вчера.

– Разве? – вздохнула Изабелла.

– Разумеется, нет. Я просто делаю моей женщине подарок. – Он наклонился, притянул ее к себе и поцеловал. – Это ведь не воспрещается законом, верно?

Его женщина, подумала она, его женщина…

Слова эти прозвучали так просто, так естественно. Но эффект их отнюдь не был простым. Одна часть ее существа радостно затрепетала от них, а другая точно съежилась в испуге.

– Дорогая! – Брэд убрал локоны с ее щек. – Если мы, в самом деле, должны обсудить какие-то проблемы, то давай сделаем это позже. А сейчас мне надо на полчаса съездить в город.

– Но я думала… разве мы не собираемся сегодня работать?

«Мы», подумал он и улыбнулся.

– Нет, дорогая. Во всяком случае, ты. Но у меня назначена встреча с Джоном Фостером. Я звонил ему и пытался отменить ее, но…

– Джон Фостер?

– Из той компании, что продала тебе кое-какое бурильное оборудование несколько недель назад, помнишь? Я хотел поговорить с ним о новой системе платежей.

Платежи, подумала Изабелла, сроки, графики. Как быстро она забыла о бизнесе, о своей работе, о «Найт ойл».

– Я знаю, кто он, Брэд. И я пыталась договориться с ним о новой системе, но…

– Он согласился с ней.

Ее задела самодовольная уверенность его тона.

– Как хорошо быть таким самоуверенным. Но что за схему ты собираешься ему предложить?

– Не стоит посвящать тебя в детали, дорогая. Лучше вот что: выбери ресторан для ленча. Я знаю одно местечко, где…

Изабелла протестующе покачала головой.

– Я должна ознакомиться с деталями сделки, которая касается моей компании, – сказала она с напором.

– Ну-ну, ангел. Не пора ли нам забыть о наших… разногласиях.

– Забыть! – Голос ее зазвенел от гнева. – Я все еще руковожу «Найт ойл», если ты не забыл об этом!

– Нет, – заметил он осторожно, – я не забыл, но…

Но что? Инстинкт говорил ему, что сейчас не время для споров и перепалок. Брэд вздохнул.

– Я же сказал, ангел. Я не хотел докучать тебе деталями новой системы. – Он улыбнулся. – Тем более сегодня утром.

Она искоса взглянула на него.

– Ничего не изменилось, – сказала она. – Мне все так же интересно знать о любой сделке, которую ты затеваешь.

– Изабелла, ты интересуешься этим больше, чем оно того заслуживает.

– В таком случае возьми меня с собой.

Последовало молчание, потом Брэд пожал плечами.

– Хорошо, – сказал он. – Пошли, если хочешь.

Изабелла была уверена, что Брэд меньше всего хотел этого. Но она не колебалась.

– Спасибо, – сказала она подчеркнуто официально. – Я буду готова через пять минут.

Она встала с постели, все еще кутаясь в простыню, и посмотрела на открытые коробки, разбросанные по кровати. Нахмурилась, потом вытащила лифчик и трусики из подаренной коробки, взяла со стула свое черное платье и быстро направилась в ванную.

Брэд смотрел на нее, и губы его были плотно сжаты. Потом отвернулся и налил себе еще чашку кофе.

Тот же самый Джон Фостер, который отказывался даже выслушать Изабеллу с ее просьбой об отсрочке платежей, теперь из кожи вон лез, чтобы договориться с Брэдом.

Но самое неприятное было то, что мужчины игнорировали ее в течение всей встречи.