«А я знаю, как в жизни? – огорчился Мальков, чья работа до сей поры сводилась исключительно к анализу газетных публикаций, написанию подробных отчетов и дежурствам по отделу. Правда, была еще регулярная физподготовка, но на ней методы противостояния спецназу не отрабатывались. – Что ж, буду действовать по наитию…»

Егор вытащил пистолет и встал сбоку от дверного проема, готовый в любую секунду заскочить внутрь.

– Я готов обсудить с вами все условия! – крикнул снизу переговорщик.

– Поднимайтесь наверх до середины трапа! – приказал Мальков, направив ствол прямо в грудь собеседнику. – Руки не опускать!

Переговорщик взобрался на десять ступеней и остановился.

– Одной рукой снимайте пальто и шапку! – Егор присел на одно колено, не отводя пистолет от груди своего визави. – Кладите их перед собой!

Переговорщик безропотно сбросил пальто и стянул шапку.

– Теперь пиджак! – Мальков сосредоточился.

Иванидзе одобрительно наклонил голову и уголками губ улыбнулся переговорщику.

Пиджак лег поверх пальто.

– Повернитесь вокруг своей оси! Руки не опускать!

Психолог, поеживаясь от пронизывающего ветра, медленно повернулся через левое плечо.

– Хорошо! Поднимайтесь, – Егор поманил «делегата от городского правительства» пальцем свободной руки. – Вашу одежду мы сами заберем.

Переговорщик исполнил приказание Малькова и встал на верхнюю площадку трапа.

Старший лейтенант сноровисто охлопал его по бокам, ощупал ноги и руки. – Снимайте ботинки.

– Зачем? – поинтересовался Иванидзе.

– Микрофон, видеокамера, бритвенное лезвие, миниатюрное стреляющее устройство, шашка с усыпляющим газом в каблуке, – пояснил Мальков.

– Интересный ход, – оценил психолог, на секунду выходя из роли. – Надо отметить в памятке. Хорошее дополнение…

– Дарю, – разрешил Егор, отставляя снятую «чиновником» обувь в сторону. – Теперь проходите в салон.

Из-за спины переговорщика Иванидзе показал Малькову большой палец. В ответ старший лейтенант молча указал майору на верхнюю одежду переговорщика, которую уже стала засыпать снежная крошка.

Начальник управления специальных операций МИТ[55] Рахмад Левани покачался с пятки на носок, стоя напротив окна своего кабинета и скользя взглядом по новостройкам района Енимахалле, почти в центре которого была расположена штаб-квартира его департамента.

– Что премьер-министр? – спросил Левани, не поворачиваясь к собеседнику.

– Направил наш запрос в комитет[56], – прошелестел начальник отдела планирования Султан Акджи.

– Хорошо. – Рахмад облизал верхнюю губу и прикрыл глаза. – Пока они будут гонять его по подкомитетам, мы успеем провести две операции, а не одну…

– Премьер требует урезать помощь чеченским борцам за независимость. – Акджи сверился с пометкой в блокноте. – После событий одиннадцатого сентября, – полковник выдержал паузу, должную засвидетельствовать его сожаление о жертвах террористического акта в Нью-Йорке, – американцы настаивают на прекращении финансирования неоднозначных организаций…

– Сейчас им это невыгодно, – тихо сказал Левани. – Однако всего полтора года назад они втравили нас в одно очень неприятное мероприятие… И мне отчего-то кажется, что всё это имеет самое прямое отношение к тарану зданий Всемирного торгового центра.

Полковник Акджи вскинул брови:

– Простите?

Начальник УСО заложил руки за спину.

– Вы помните тех семерых афро-американцев, проходивших подготовку в тренировочном лагере вместе с людьми «Черного Араба»[57]?

– Естественно.

– На одной из пленок из системы видеонаблюдения в зале ожидания аэропорта Кеннеди, – Левани всегда предельно точно формулировал свои мысли, – сделанной за семнадцать минут до окончания регистрации на один из тех злополучных рейсов, наши специалисты обнаружили троих из этой семерки. Причем те никуда не летели, никого не встречали, а лишь проследили за посадкой пассажиров и удалились… И я вам напомню, что эти семеро курсантов, помимо изучения диверсионного дела, прошли курс начальной подготовки авиадиспетчеров. Кстати, тоже у нас. Аналогичные группы тренировались в Эмиратах и Иордании, залегендированные под бойцов «Исламского Джихада».

– Вы хотите сказать… – Акджи не закончил фразу, чтобы первым не высказать суждение о причастности американских спецслужб к террористическому акту на своей территории.

– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. – Начальник УСО наконец развернулся лицом к собеседнику и уставился тому прямо в глаза. – Без координации действий и наведения самолетов с земли начинающие пилоты не могли физически попасть в цель, чья ширина сопоставима с размахом крыльев «боинга». Да они и не долетели бы до башен нью-йоркского торгового центра! Слишком сложные маневры совершали самолеты, чтобы это была диверсия автономного исполнения. Приплюсуйте к этому отключение автоматических передатчиков на бортах, отсутствие интереса со стороны служб аэропорта к пропавшим на полчаса самолетам, бездействие ПВО. Ну, и в качестве неоспоримого доказательства – оставленную на стоянке машину с полным набором полетных карт и учебников по вождению самолетов на арабском языке. Жаль, что я не знал заранее о сроках проведения операции, – позволил себе пошутить Левани. – Я бы поручил нашим агентам в Нью-Йорке расставить на всех стоянках аэропортов машины с аналогичной литературой на русском и китайском языках…

Акджи оценил юмор начальника и добавил:

– И еще на иврите.

– Верно. – Левани опять развернулся к окну. – Исходя из всего этого, мне совершенно не нравятся попытки американцев вмешиваться в наши дела, касающиеся сферы кавказских интересов. Также я не намерен сворачивать уже проделанную работу. Операции будут проводиться так, как это было предусмотрено.

– Разработать мероприятия прикрытия? – осведомился начальник отдела планирования.

– Разработайте. Отдельно – отвлечение внимания от создаваемого канала транзита через Черноморск.

Акджи кончиком карандаша почесал переносицу:

– Задействована большая сеть агентуры.

– Оставьте ключевые фигуры, остальных бросьте на другие направления, – посоветовал Левани. – Я инициирую несколько выступлений курдов, связанных с диаспорой в России. Пусть агенты займутся «русским следом».

– Ясно.

– И вот еще что… Минимизируйте круг допущенных к теме транзита. Для всех непосредственно не связанных с темой она должна быть приостановлена на неопределенное время.

– Сделаем. – Акджи закрыл блокнот. – Это несложно.

Хватов помахал стволом пистолета перед носом переговорщика.

– Десять миллионов долларов – и баста! Купюрами по двадцать долларов.

– Уважаемый господин Унитазов, – психолог был невозмутим, – поймите, ваши условия трудно выполнимы. Может быть, вы согласитесь принять часть суммы хотя бы полтинниками?

– Никаких полтинников! Только двадцатки и мельче! Не надо меня считать за идиота. – Дед Пихто полностью вошел в роль жадного, но предусмотрительного и хитрого террориста. – Не торгуйтесь, вы не на Привозе…

Посредник склонил голову набок и задумался.

Мальков наклонился к уху сидящего в кресле Иванидзе:

– Может, еще одного заложника расстрелять?

– Погоди, – шепнул «Кока Героинов». – Успеешь…

Со стороны могло показаться, что шестеро взрослых людей, являющихся к тому же сотрудниками органов госбезопасности, затеяли какую-то дурацкую игру, которая с минуты на минуту кончится, все рассмеются и пойдут вместе пить пиво.

Но это могло только показаться.

На самом деле учения по освобождению заложников проходят в условиях, приближенных к боевым, и прервать их до завершения всего процесса невозможно. Даже если бы кому-то из «террористов» пришло в голову сбегать в здание аэровокзала за горячим кофе для всей группы, он был бы тут же обезврежен без всяких ссылок на то, что он, по сути, коллега штурмовиков из РССН. Несерьезное отношение к тренировкам не допускается, каждый участник обязан работать в полную силу, ибо от этого зависят жизни уже настоящих заложников. Единственным отличием учений от реального захвата являются холостые патроны и то, что при нейтрализации «террористов» им не бьют рукояткой пистолета по голове.