Элл снисходительно улыбнулась.

— Вы очень галантны, Бейб.

Она слышала, что Бейба часто видят с женщинами старше себя, и могла предположить причину. Живя в тени X. Д. рядом с неуемным властолюбцем, старшим братцем, он не пользовался успехом, на него мало обращали внимание. И немудрено, что его влекло к женщинам старше себя: он искал у них теплоту и поддержку, которых был лишен в семье.

— Я очень рада, что вы не похожи на своего брата, — сказала она. — Он так переполнен ненавистью, что его даже жаль.

Голубые глаза Бейба затуманились, как будто он вспоминал свои отношения с Дьюком. Но через минуту природная веселость взяла верх.

— Может быть, молодой жене Дьюка удастся его изменить. Она прекрасная девушка, отличный товарищ. Возможно, с ней он станет немного человечнее.

Заиграла музыка, и Бейб пригласил ее танцевать. Это был медленный волнующий фокстрот, музыканты играли его так, будто просыпались после долгого сна. Бейб вел ее в танце по площадке с уверенностью и ловкостью старшего, напевая ей на ухо мелодию.

— Вы посещаете школу танцев? — спросила она. — Прекрасно танцуете.

Бейб ухмыльнулся.

— О нет, меня учила мать, когда мне было лет восемь. Говорила, что чем раньше начнется обучение джентльмена светским манерам, тем лучше.

Протанцевав несколько медленных танцев, Бейб поговорил с руководителем оркестра, и тот исполнил вариацию на «Пепперминт Твист». Несколько пар задвигались в модном тогда танце, но остальные выглядели озадаченно и ушли с площадки.

— Ну-ка, давайте расшевелим эту компанию, — по-мальчишески засмеялся Бейб и потянул за собой Элл. Подумав, что терять ей нечего, она сняла туфли. Приседая и поворачиваясь под музыку в твисте, она чувствовала, что они с Бейбом стали центром внимания, но в этот момент шепотки и взгляды за ее спиной, сопровождающие каждое ее движение, перестали ее трогать.

— Не мог удержаться, — заявил Бейб, когда они сели, еле переводя дыхание. — X. Д., наверное, рвет и мечет, но меня это не волнует. Клянусь, старик не узнает радости, пока она не подойдет и не укусит его за нос.

Элл расхохоталась вместе с ним, чувствуя, что они вдруг стали в чем-то сообщниками.

— Вы бывали когда-нибудь в Нью-Йорке, в «Пепперминт Лонж»? — спросил он.

Она отрицательно покачала головой.

— Там отлично играют. Не то что эти замороженные музыканты. Мы должны туда пойти когда-нибудь. Мне нравятся нью-йоркские клубы.

Элл молчала, вспомнив, как много лет назад X. Д. обещал показать ей места, далекие от Виллоу Кросс, но не выполнил это обещание. Она так нигде и не побывала.

Бейб прервал ее воспоминания:

— Может быть, захотите как-нибудь съездить? Похоже, он читал ее мысли.

— Я бы с радостью поехала, — сказала она немного печально, решив, что это ей не суждено.

Бейб опять ухмыльнулся, и Элл вдруг увидела, каким очаровательным может быть этот мальчик, с его блестящими голубыми глазами и волнистыми белокурыми волосами. «Как греческий бог», — подумала она.

Элл уже покорили его мальчишеские манеры и легкий нрав. Его можно было полюбить, оценив веселую искренность. Единственный из всех мужчин семьи Хайлендов Бейб не был заражен манией величия. Он просто пользовался тем богатством и роскошью, которые ему давала «Хайленд Тобакко».

Когда он предложил отвезти ее домой, Элл тут же согласилась, попросив только позаботиться о ее машине.

— Нет проблем, Элл. Завтра утром кто-нибудь из слуг пригонит ее вам.

Он привез ее на шикарной красной машине с огромной скоростью. Она никогда не видела таких машин: двенадцатицилиндровый красный «ягуар», все блестящие детали которого были сделаны не из хрома, а из бронзы.

Как и старший брат, он с любопытством посмотрел на ее дом, и, когда принял приглашение войти, она постаралась сгладить неловкость, которую чувствовала.

— Voila, — сказала она, усилив французский акцент. — Прошу в логово блудницы!

Но Бейб не засмеялся. Внимательно осмотрев гостиную, он перевел глаза на Элл.

— Если я задам вам вопрос, вы скажете мне правду?

Несмотря на высокий рост, он своей непосредственное напомнил ей маленького мальчика. Она сдержала улыбку.

— Я постараюсь.

— Это насчет X. Д… Я думаю… Вы еще скучаете по нему?

— Нет, — тихо ответила она, глядя в его глаза, и догадалась, почему он спросил. — Нет, — повторила она спокойно, — совсем нет.

Он молча смотрел на нее, потом слегка наклонился.

— Мисс Гейбриэл… Вы бы не возражали… Она не стала ждать продолжения и, протянув руку, легонько обняла его за шею.

Его губы коснулись ее губ, поцелуй был так сладок и продолжителен, что напомнил ей о тех временах, когда она испытывала благоговейный трепет перед былой любовью, о которой давно забыла.

— Я всегда хотел тебя, — страстно прошептал он, когда они оторвались друг от друга, — всегда думал, что это сумасшествие, что ты с ним…

Конечно, она понимала, чего хочет Бейб. К ней теперешней это не имело отношения, просто раньше она принадлежала X. Д., и теперь его сыночек хотел потягаться с отцом.

Но это не имело для нее значения. Он был очень мил, а она совершенно одинока. Он был здесь, и он был Хайленд. Ведь Ники все еще не имела отца.

В последующие недели Элл и Бейб стали любовниками, партнерами, друзьями. После закомплексованного X. Д. и мрачного Дьюка Бейб был сам свежесть и простота, подарив Элл то, чего она никогда не знала — радость детства. Жадный до развлечений, он составил ей замечательную компанию, они объехали все уединенные придорожные закусочные, где много пили и танцевали до утра. Если Элл не могла отослать Ники к Кейт или оставить с Луизой, она принимала Бейба дома. Поиграв с Ники (Бейб великолепно мог играть в прятки), Бейб и Элл устраивали вечеринку в гостиной, распевая непристойные песенки и упиваясь шампанским, пока не приходили в такое состояние, что там же занимались любовью. Они вдвоем сплетничали о «тех», злорадствуя, что их тайная связь, оскорбительная для Хайлендов, привела бы X. Д. в бешенство.

Зная, что из себя представляют Хайленды, Элл с удовольствием выслушивала разного рода семейные сплетни. Бейб никогда не ругал своих родственников, просто выставлял Дьюка глупцом, а X. Д. — напыщенным стариком.

Хотя Элл продолжала считать, что его отношение к ней основано на уязвленном самолюбии, его кипучая, полная чистой жизнерадостности натура заставила ее воспрянуть духом. После долгого унылого затворничества так приятно было вновь смеяться и чувствовать себя любимой!

Бейб был добр к Ники, в отличие от X. Д. Сам недавно еще ребенок, он был очарован ею и полон внимания к своей младшей единокровной сестричке. Казалось, его не трогало, что она явное доказательство неверности отца. Он взял на себя роль дяди, расспрашивал о школе, с неподдельным интересом просматривая ее домашние задания, шутил с ней и никогда не забывал принести какой-нибудь подарок.

Как он отличается от старшего брата, думала Элл, насколько благороднее и человечнее Дьюка. Он мог искренне любить, и даже если сначала их свели их же несчастья — ее отчаяние и его желание самоутвердиться — они перешагнули через это. Лежа в объятиях Бейба, Элл думала, что наконец нашла тот рай, к которому стремилась. Хотя им обоим, пусть и в разной степени, Хайленды причинили горе, вместе они были достаточно сильны, чтобы выжить и стать счастливыми.

Ники села в кровати, прижав к груди простыню; леденящий ужас сковал ее, прервав сон.

Кошмар? Но она не помнила, чтобы ей снился кошмар.

Почему она тогда дрожит? Ночь была жаркой и душной.

Наверное, это был гром. Она все еще слышала эхо от какого-то громкого удара или стука. Но, посмотрев в окно, не увидела капель дождя и не услышала их стука в стекло. Впрочем, иногда бывали молнии и гром без ливня — электрические разряды, так говорила мама.

Вдруг она услышала музыку. Она играла очень громко одна из джазовых мелодий, которые любил дядя Бейб. «Бум бум-бум», — звучал четкий ритм барабана. Но к нему примешивался другой звук, вероятно, топот их танцующих ног.