— Ого. Похоже, их поля накрылись. Наверное, замкнуло сверхпроводники.

— Ничего подобного, — возразил иши'тиб, инженер-техник. Ден узнал его — он танцевал в кантине во время дождя в первый день Дхура на планете. — Моя команда смотрела кожухи этим утром, — продолжил техник. — Проверили герметизацию три раза — их вакуумные камеры были в порядке. Через уплотнения и намыленное нейтрино не проскочило бы.

Солдат пожал плечами.

— Ладно, ладно. Кто там был?

— Два грузчика, — ответил человек, которого Ден не знал. — И пилот.

Солдат тряхнул головой и отвернулся.

— Как не повезло.

«Это ты верно сказал», — Ден огляделся вокруг. Открытое пространство теперь было полно зевак; все, прищурившись, уставились вверх, хотя смотреть уже было не на что.

— А обломки? — нервно спросил санитар-каамаси.

— Обломки? — иши'тиб коротко хмыкнул. — Единственные «обломки» после такого — гамма-лучи, — он покрутил рукой над головой, указывая на небо прямо над базой. — Не волнуйся, над всей базой защитное поле, помнишь?

Остальные начали выдавать свои мнения по поводу того, что же случилось с транспортом. Ден пошел прочь, размышляя на ходу.

В одном можно быть уверенным — Фильба будет искать свою выгоду в произошедшем, если, конечно, уже не нашел. Ден задумчиво поджал губы и развернулся в обратном направлении.

К административному зданию, служившему одновременно складом и станцией связи, Ден приближался с некоторым беспокойством. На Дронгаре он провел всего несколько дней — но Фильбу знал давно. Впервые они перешли друг другу дорогу на дождливом мире Джабиим, во время одной из последних тамошних операций республиканской армии. Ден вел репортаж с поля боя, а хатт был офицером-снабженцем, пытавшимся пролезть на черный рынок оружия. Фильба, как и большинство представителей его расы, охотно использовал чужие спины как мишень для виброножей, и едва не прикончил Дена, пытаясь втереться в доверие к мятежникам Альто Стратуса.

Щеки Дена напряглись при этом воспоминании. Фильба был трусливым слизняком, мечтающим стать криминальным боссом — таким, как его кумир Джабба. Судя по некоторым оговоркам, допущенным хаттом в подвыпившем состоянии, в своих мечтах он замахивался даже на виго Черного солнца. Ден считал, что у хатта не было особых шансов стать большой шишкой в преступном мире. Все хатты беспозвоночные, но вот для Фильбы хоть какое-то подобие хребта было насущной необходимостью. Несмотря на всю свою грозность, Фильба первым оказался бы под столом услышав «ложись!»… и учитывая размеры — подумал Ден — скорее всего и единственным.

По основной должности Фильба был интендантом. И в этом качестве он отвечал за заказы и учет всяческого медицинского оборудования, наркотиков, инструментов и материалов, растворов, электроники, дроидов, сенсоров и коммуникационного добра, запчастей для транспорта, еды, самых свежих противоспоровых химикатов, которые придумает Республика, а также емкостей в которых они поступают — и это лишь та работа, о которой Ден знал. Вдобавок хатт курировал комм-станцию, посылал и получал приказы и сообщения — обычно между адмиралом Блейдом и полковником Ваэтесом, но время от времени и боевые инструкции от флот-адмирала к командирам клон-солдат. Этой работы было бы более чем достаточно для шести любых других существ, но, похоже, что хатт напросился еще и на присмотр за добычей и перевозкой боты. Дену было любопытно — где Фильба находит время на сон.

«Если я знаю Фильбу, — подумал репортер, — а я его знаю, мама дорогая — его интерес к боте немножко больше, чем просто рабочий…»

Офис Фильбы был именно таким, каким Дхур его и представлял: чистым и деловым, но при этом заставленным до потолка полками, коробками и ящиками. Они, в свою очередь, были забиты самыми разными вещами, но в основном это были разные носители информации. Ден увидел стойку голокубов, настенные экраны, рулоны с пометками… и почувствовал, как чешутся руки от непреодолимого желания немедленно покопаться во всей этой информации.

Хатт, уставившись в голопроектор, с кем-то разговаривал. Ден успел заметить это прежде, чем перед ним вырос солдат с бластерным ружьем наперевес.

— Назовите ваше имя и дело, — потребовал он.

Клон был из небоевых, без сомнения — приписанный к охране Фильбы. Броня у него была белая и чистая.

— Если у вас нет веской причины здесь находиться — проходите мимо.

— Ден Дхур, репортер «Галактической Волны». Просто хочу встретиться с Фильбой чтобы взять у него…

Туша хатта выросла позади клона-охранника.

— Все в порядке, — объявил он.

Охранник кивнул и отступил в сторону. Фильба смерил саллюстианца взглядом, поднялся во весь свой громадный — для Дена — рост. Позади, успел заметить Ден, куда-то исчез голопроектор, по которому хатт разговаривал.

— Что тебе надо? — рыкнул Фильба

— Не пытайся меня пугать, червелицый, или я выпущу из тебя немного горячего воздуха.

Ден заранее вытащил из кармана записывающий стержень, чтобы ловить слова Фильбы; теперь он ткнул им в брюхо хата для пущей убедительности и немедленно пожалел об этом — когда стержень вернулся обратно в тягучих нитях слизи.

Фильба резко отодвинулся на полметра. Похоже — если Ден верно прочитал выражение на широком жабьем лице — он сильно нервничал. Репортер потянул носом и отметил, что телесные выделения хатта теперь запахли кислятиной.

— Я только что говорил с адмиралом Блейдом, — сказал Фильба. — Или, вернее, я слушал, пока он говорил. Он говорил очень громко и недолго.

— Дай догадаюсь. Он не был счастлив оттого, что испарился транспорт.

— И я тоже, — Фильба заломил руки; его пальцы выглядели, как мокрые желтые губкочерви с Камино. — Больше семидесяти килограммов боты пропало.

— И три жизни к тому же, — напомнил ему Ден. — Как вы это называете? Ах да: «сопутствующий ущерб».

Язвительный тон вынудил Фильбу пристально взглянуть на репортера. Хатт вздернул себя вверх, потом назад, оставив широкую блестящую дорожку слизистого секрета. Ден обрадовался, что между ним и Фильбой появилось свободное место — от запахов жирного брюхонога его начинало тошнить.

— На войне люди умирают, репортер. Чего тебе надо? — тон Фильбы был холоден, хатт явно жалел, что саллюстианец застал его в момент слабости.

— Просто цитата, — примирительно сказал Ден. Больше нет смысла давить на него; Фильба, может, и трус, но его положение в отделах снабжения, транспорта и связи Ремсо-7 делают его влиятельной и могущественной фигурой — и опасным врагом, к которому не стоит поворачиваться спиной. — Что думают официальные лица по поводу катастрофы? Пару слов для моего репортажа.

— Репортажа? — большие желтые глаза подозрительно сузились. — Какого репортажа?

— Я собираюсь упомянуть это в моем следующем отчете. Я военный корреспондент. Это часть моей работы, — Ден заметил, что начал говорить с нотками оправдания, и захлопнул рот.

— Я не могу этого позволить, — с важностью ответил Фильба. — Это может повредить боевому духу.

Ден уставился на него

— Чьему духу? Солдат? Им на все плевать: отруби им обе руки — они запинают тебя до смерти. А если ты говоришь про персонал базы, так любой, кто не в коме или бакта-камере, уже все знает. Взрыв, знаешь ли, трудно было не заметить.

— Разговор окончен, — оборвал Фильба, уползая по своему слизевому следу. — Ты не напишешь никакого репортажа про этот случай.

Он махнул рукой, и Ден внезапно взлетел в воздух. Клон-охранник поднял репортера за шкирку и теперь тащил его, болтающего ногами, прочь из кабинета.

Сразу за дверью охранник поставил Дена на землю — не швырнул, но и не слишком нежничал.

— Больше не появляйся без заявки, — сообщил он Дену. — Приказ Фильбы.

Дена трясло от злости.

— Скажи Фильбе… — прошипел он, — … что он может взять свои приказы, и… — он в подробностях описал, как хатт может использовать свой задний проход для хранения документов. Но Клон-охранник не стал его слушать, просто ушел в здание.