Перед Бранвеном был терминал, функционирующий в полностью автономном режиме. Ни одной команды, программы или теста не проходило к «мозгу». Можно было открыть любую игру из разряда «убийц времени» и предаваться безделью — никаких иных вариантов немыслимая, невозможная технически авария нито кайи Беллу не оставила.

Такого не могло случиться ни в коем случае. Все системы на базе противокосмической обороны были продублированы трижды, и каждая могла заменить любую из отказавших. Вероятность отказа всех систем одновременно однажды была просчитана и составляла десятимиллионные доли процента. Даже диверсия, даже прямое попадание любого снаряда, разносящего в пыль и осколки две трети базы, не могла вызвать ничего подобного. На девять десятых разгромленная база уже не могла вести огонь, но вычислительные системы продолжали действовать.

Бранвен стал свидетелем чуда, но это чудо никак не укладывалось у него в голове. Пожелай командующий базы отключить всю технику, ему не удалось бы отдать команду полностью автономной, многократно продублированной системе охлаждения «мозга», а разрушить ее, не уничтожив саму базу, не представлялось возможным.

Нито кайи еще пытался лупить по клавишам, щелкать переключателями и стучать кулаком по сенсорным панелям, но все было тщетно. Он оказался заперт в железной клетке в компании двух матросов, старшины и монитора, на котором можно было запустить порноролик или веселенькую музыку, но нельзя — вызвать интерфейс рабочей оболочки и разработать действенную программу. Точнее, Бранвен мог создать их хоть сотню, только вот передать хоть куда-то не стоило и пытаться.

Инструкции на подобный случай не существовало — нито кайи Белл не сомневался в этом, весь свод действующих инструкций и условия их применения он зазубрил наизусть, мог оттарабанить любую хоть спросонок. Оставалось единственное и самое для Белла ненавистное — «действовать по ситуации». Он терпеть не мог подлую формулировочку, ведь за каждое действие придется потом отвечать, и если ошибешься, то нет смысла доказывать, что старался сделать что-то полезное.

— Итто кайсо Аврамян, приказываю покинуть расчетный отсек и устно сообщить в центр управления о полном отказе связи с основным компьютером.

Старшина уверенно отправился к двери, крутанул рукоять, потом недоверчиво потряс шлемом, отступил на шаг, сделал еще пару попыток.

— Не могу покинуть помещение, нито кайи Белл. Кажется, отказ питания гидравлики…

— Кажется ему. Кобаяси, возьми тест-комплект и проверь.

Через пять минут возни вокруг двери стало ясно, что старшина не ошибся. Каким образом можно было обесточить автономную систему питания гидравлики, Бранвен не понимал. Аккумулятор с запасом на добрых три года был проверен им в прошлое дежурство. Очередное необъяснимое происшествие в ряду себе подобных.

— Проверить системы вентиляции и регенерации!

— Вентиляция в норме, — через пару минут доложил Аврамян. — В системе регенерации отказ питания.

Бранвену захотелось побиться головой о бесполезный пульт. Система регенерации была автономной, а вот вентиляция питалась от генератора, расположенного в соседнем отсеке. Получалось, что вылетели преимущественно те системы, которые ничего подобного сделать не могли.

— Дверь можно переключить на ручное открытие, — неуверенно предложил Кобаяси.

— Действуй.

Мигнув, вырубились обе лампы. Теперь расчетный отсек освещался лишь терминалом да ручными фонариками. Кобаяси ковырялся в коробке, Бердыев ему подсвечивал. Обстановка пока еще была рабочей, никто не паниковал и не задавал дурацких вопросов. Бранвен подозревал, что в этом есть и его заслуга — год интенсивной воспитательной деятельности не прошел даром.

Перед открытием двери Бранвен велел проверить герметичность скафандров. Что ждало снаружи, он не представлял. Оказалось же — ничего особенного там нет, по крайней мере, на слух — освещение вылетело и в коридорах. Отправив старшину в центр управления, Бранвен уселся на свое место. За двадцать пять минут не произошло ничего особенного, и нито кайи начинал подозревать, что ситуация изменится еще не скоро. Если не случится еще одно чудо — для разнообразия, позитивное.

Аврамян вернулся только через пятьдесят минут. Бранвен предполагал, что если путь до центра управления от силы минут семь, ну, в полной темноте и ориентируясь только на фосфоресцирующие указатели — десять, то матросу выдали какую-нибудь ценную информацию. Оказалось же, что сначала старшина немного заблудился, а потом всем было не до него, зато к работам по отладке системы гидравлики, точнее, по ее отключению его привлекли, потому что Аврамян имел глупость ляпнуть, что у себя они проблему уже решили.

— Приказано оставаться на местах и быть готовыми к получению приказа от посыльного, — сообщил он. — Других указаний не поступало.

— Расскажи, что там происходит.

Итто кайсо автоматически потер тыльную сторону шлема, помялся. Бранвен верно истолковал причину его замешательства и добавил:

— Говори, как думаешь.

— Пожар в блудном доме, — развел руками Аврамян. — Крик, ругань, ничего не работает, сидят, как мы, при фонариках, кому-то там поплохело, замкому, наверное, не разобрал в темноте… А эти у… ублюдки ОДМ скинули, и тут же все отрубилось.

— Связи с другими базами тоже нет?

— Почему же нет, есть. Световая, — с мрачным ехидством сообщил старшина. — У них все то же самое.

Световая… Бранвен поежился. Этот допотопный способ передачи коротких сообщений при помощи вспышек света использовался только в ситуациях, когда отказывали все прочие средства связи. Что, собственно, и произошло. Ситуация казалась безнадежной. Да, скоро до ближайших в кольце баз дойдут сигналы и они выдвинут спасательные бригады. Расчетное время — пять часов. Воздуха хватит, но основную задачу, обеспечение безопасности от угрозы из космоса, база «Нинтай», что значило — «терпение», безнадежно провалила.

Четыре с половиной часа полного бездействия. Бранвен распорядился установить дежурство по часу, двум другим матросам разрешил дремать, на всякий случай закрепившись в своих нишах. Сам он сидел в кресле, как требовала инструкция, пристегнувшись ремнями, и смотрел перед собой. Вольнинцы сбросили ОДМ с неизвестным грузом. Едва ли они осмелятся провести наземную операцию, но вот бомбежку — ничто не мешает. Ничто и никто…

Все системы включились так же неожиданно и без единой видимой причины, как и отключились. В который уже раз не веря глазам своим, Бранвен проверил каждую из них. Все было в норме, функционировало столь же безупречно, как и до таинственной аварии.

— Всем офицерам собраться в зале сообщений, — приказал командующий базой. В голосе его вибрировала дрожь, от которой Бранвена впервые за пять с лишним часов прошиб ледяной пот.

Когда снизу пришла информация о том, что сотворили с мирным жилым сектором вольнинцы, офицеры, прослужившие по десять и более лет, плакали, не стесняясь слез.