– Ты – самая смелая девушка, которую я знаю, – сказал Бо.

– Почему же я себя такой не чувствую? – Ее голос сорвался, и Астрид с трудом сглотнула, чтобы выпалить остальное: – Я все испортила в колледже, Бо. Все! Ты даже половины не знаешь. И я… Боже! Я собиралась забыть тебя. Все друзья твердили, что я найду кого-то еще, что в колледже мои чувства изменятся.

После длительного молчания, он спросил:

– И как?

Она не смогла ничего сказать: ответ застрял в горле.

– Я себя тоже уверял, что мы отдалимся друг от друга. Хотел в это верить, потому что не мог надеяться и желать. Чувства меня убивают, Астрид. Я сам не свой с тех пор, как ты уехала, а теперь вернулась…

Они стояли так близко у буфета. Темная столовая с одной стороны, яркая кухня – с другой. А они посередине в сером пространстве. Ни тьма, ни свет, ни друзья, ни любовники, а любая половинчатость никогда стабильностью не отличалась, как и всякие перекрестки. Они оба должны решить идти вперед или оставить все, как было. Астрид переполняли как воспарившая надежда, так и ошеломляющий страх.

– Понятия не имею, что делать, – прошептала она, вцепившись в мраморный стол дрожащими пальцами. – Что нам делать?

Он ответил через несколько секунд, нежно погладив большим пальцем ее щеку, по которой стекала слеза.

– Давай…

От стука Астрид подскочила, а Бо отшатнулся. Они оба посмотрели на светлую кухню, где в ночной рубашке и с распущенными по спине волосами стояла Грета. Она сняла закипевший чайник с конфорки.

Астрид даже не заметила, как он засвистел.

Бо неохотно оставил Астрид и Грету на кухне. Теперь, раз любопытная сплетница проснулась, закончить беседу не удастся. Ну и ладно, он чуть было не зашел слишком далеко. Пожадничал. Не проявил твердости характера. Пульс стучал так, будто Бо бежал по Ломбард-стрит с мешком кирпичей, а голова кружилась от возможностей. Он шел по темному дому, снова и снова слыша ее слова: «Что нам делать?»

Бо не знал, что им нужно делать. Но знал, что бы ему хотелось сделать, и это вертелось у него на языке. Он чуть не признался, когда вмешалась Грета.

Но было ли это правильно? А не плевать ли на то, что правильно?

Он уже ни в чем не уверен.

В одном можно не сомневаться: Астрид грозит опасность, и ему по силам в этом разобраться. Обязательно. Бо спустился по лестнице, но вместо того, чтобы направиться направо к своей комнате, завернул налево и проскользнул в общую. На столе в углу стоял черный телефон. Взяв трубку, подождал ответа оператора. Попросил ее связаться с регистратурой больницы «Святого Франциска» и понадеялся, что сейчас дежурит та же медсестра, с которой он общался в ночь, когда Астрид попала в больницу. Он был шапочно с ней знаком. Они уже как-то сталкивались в маленьком баре у больницы. Ее парень – троюродный брат Езекии из «Гри-гри». Такое впечатление, что в Сан-Франциско полгорода в родстве.

Ему повезло, сегодня работала нужная девушка.

– Медсестра Сью, я Бо Йонг.

– Ой, здравствуйте, Бо, – весело и открыто поздоровалась она. – Чем я могу помочь?

– Я насчет выживших на той пропавшей яхте. Они еще в больнице?

– Не вы один хотите знать, – прошептала она. – Репортеры звонят без конца. Но нет, их выписали через несколько часов после нашего разговора. Шеф полиции разрешил, чтобы их передали под опеку миссис Кушинг. Ну вы помните, ту вдову, которая устроила скандал.

– Помню. А у вас случайно нет адреса миссис Кушинг?

Она зашептала:

– Нам нельзя его давать, но после смены я постараюсь посмотреть записи. Только не раньше девяти утра.

– Правда? Я ваш должник.

– Какая прелесть, – поддразнила она. – Ой, я тут вспомнила: коллега рассказала, что кто-то спрашивал о мисс Магнуссон. Хотел выяснить ее имя.

– Неужели? И кто это был?

– Мужчина не представился, но не волнуйтесь. Моя коллега не так глупа, чтобы давать ваш адрес.

Все равно все в городе знают, где живут Магнуссоны и Бо.

– Пожалуйста, сообщите, если кто-то еще будет спрашивать о мисс Магнуссон. И, если удастся достать адрес миссис Кушинг, оставьте мне сообщение на двадцать шестом пирсе в любое время. Я обязательно пришлю подарок в благодарность за услугу.

– Мне очень нравится джин…

– Ваше желание – закон, медсестра Сью. Считайте, что все уже сделано.

Той ночью Астрид долго не спалось. После внезапного появления Греты и травяного чая Велмы любому нормальному человеку снились бы кошмары, поэтому, покинув кухню, Астрид лежала без сна, перебирая в памяти каждую минуту, проведенную с Бо у буфета.

То, что он сказал, как близко стоял. Яркие смешанные ощущения, вызванные им. Как он тревожил ее и выводил из себя.

«Давай…»

Что именно? Давай отбросим осторожность и сбежим вместе? Давай закончим все сейчас? Давай успокоимся и потом поговорим?

Дни, недели, месяцы, годы она надеялась, что не безразлична Бо. Но до прошлой ночи не была уверена в этом, подбирая крохи внимания и строя из них шаткое убежище, которое не сильно укрывало от непогоды. А теперь он дал ей намного больше: несколько бревен, и ее навес превратился в хижину, крыша которой все еще протекала, но укрытие уже не сдует первым же сильным порывом ветра.

И Астрид уснула в этом «убежище», желая Бо сильнее, чем когда-либо. Но сейчас ее мучил страх, что стоит строению пасть, оно погребет ее под собой.

Наутро она убедила себя, что волноваться не стоит. Ведь это Бо. Что бы ни случилось, они останутся друзьями и справятся со всем легко и весело. Все решаемо.

И сегодня Астрид собиралась решить сразу две проблемы.

Приняв ванну и одевшись, она спустилась на лифте и заметила веселое оживление. В прихожей Грета взгромоздилась на стремянку, а вокруг суетились хихикающие горничные, помогающие украсить дом к Рождеству. И хотя все уже позавтракали, кроме Аиды, по-прежнему бледной и возможно беременной, скрывающей свое состояние от Уинтера, Астрид с удовольствием поела в одиночестве, залпом выпив крепкий кофе, закусив яйцом всмятку и тостом. Затем ринулась на поиски.

Ни следа Бо на первом этаже. Уинтер, показывающий малышке Карен процесс украшения дома к празднику, сообщил, что управляющий еще не ушел на работу.

– Он пойдет позже, сперва у него дела.

Чудесно. Даже более того, Бо ничего не сказал боссу о стычке в «Гри-гри». Пока Уинтер покачивал улыбающуюся дочку на руке, Астрид спустилась по служебной лестнице.

На полпути она внезапно остановилась, чуть не врезавшись в Бо.

Сердце екнуло.

– Доброе утро, – нервно и чуть задыхаясь, поздоровалась Астрид. Она посмотрела на превосходно сидящий лазуритовый костюм и накрахмаленные белые воротничок и манжеты, выглядывающие из-под пиджака. – Я еще не видела этот костюм.

– Ты же меня знаешь. Я же тщеславный и ветреный.

Неправда. Скорее гордый и уверенный. Он мельком взглянул на ее часы, и у Астрид снова екнуло сердце. Улыбнулся, будто все в порядке, и того разговора у буфета не было. Словно она не плакала у него на глазах.

Ладно, хорошо. Она вымученно улыбнулась. Значит, придется вести себя, как ни в чем не бывало.

Бо почесал затылок.

Астрид переступила с ноги на ногу и стряхнула невидимую пылинку с платья.

– Как ты себя чувствуешь? Выпила чай, после того, как Грета…

– Тебя выставила?

Бо прижался плечом к стене.

– В мечтах Грета наверняка щелкает кнутом, загоняя меня в подземелье. Если бы она могла, то установила бы решетку на дверь.

– На твою дверь? После твоего ухода она обвинила меня в непристойном поведении и манипулировании. – Астрид укоризненно покачала пальчиком на манер Греты: – Перестань приставать к мальчику, flicka [3]. Ты должна уже лежать в постели. Что за странный чай? Не пей! Велма Туссен – невеста дьявола!