Разлука ничего не исправила. При виде Астрид закипала кровь, а сердце сжималось, желая невозможного. И как бы он ни пытался притвориться, что она все та же четырнадцатилетняя жующая жвачку упрямица и бойкая девчонка, которую он впервые увидел несколько лет назад, малышка уже давно выросла. И сегодняшняя Астрид его поразила. Один звук ее голоса провел тайную тропинку от его сердца к разуму, по дороге умудрившись завернуть и вниз к паху.

Aiya [2], она делала его несчастным. Слабым. Безумным. Глупым.

Бо рассеянно посмотрел на светящееся окно кабинета и заметил ее силуэт.

– Она на тебя злится, – сказал Уинтер, вырывая Бо из раздумий.

Даже и вполовину не так, как сердился на нее он. Но Бо сдержался, потому что тогда придется пояснить причину своего недовольства. И хоть он доверял Уинтеру, но не настолько глуп, чтобы признать, как Астрид вырвала и растоптала его сердце несколькими легкомысленными словами в письме, присланном несколько недель назад. Некоторые границы нельзя нарушать. Например, сохнуть по хитрой младшей сестре викинга-бутлегера.

Он отвел глаза от девушки и уставился на яхту.

– Она успокоится и после каникул отправится назад в Лос-Анджелес.

Три недели. Ему, возможно, удастся пережить еще три недели пребывания Астрид (девушки с дьявольской улыбкой, упрямым подбородком, светлыми кудряшками, запахом роз и мягкой кожей) в городе, если он будет занят и не станет с ней видеться. Придется придумать повод ночевать в старой квартире в Чайна-тауне, а не в своей комнате в особняке Магнуссонов. А еще поместить член и яйца в средневековый пояс верности…

– Я домой, – сказал Уинтер устало. – За двое суток поспал всего час, и Аида со мной разведется, если я останусь тут еще на одну ночь. Ее мучит бессонница. В последнее время у нее было несколько волнительных сеансов. Она слышала странные сообщения…

– О чем? – Жена Уинтера, Аида, была медиумом, зарабатывающим на сеансах, во время которых можно ненадолго призвать души умерших для разговора с близкими. В этой сфере с лихвой хватало шарлатанов, но Аида истинный мастер своего дела. – Об этом? – сказал Бо, указывая на судно.

Уинтер покачал головой.

– Нет, грядет что-то еще. Возможно… надеюсь, это ошибка, но Аида все равно беспокоится.

– Тогда иди домой.

– Наверное, стоило бы забрать и Астрид…

– Я останусь тут совсем ненадолго, – выпалил Бо и попытался скрыть свое воодушевление. – Мы закончили укреплять склад, а перегнать яхту много времени не займет. Я отвезу Астрид домой.

– Ты больше за нее не отвечаешь, – прошептал Уинтер. – Теперь ты мой управляющий, а не шофер и не ее опекун. Астрид может о себе позаботиться, пока дома на каникулах. Она взрослая женщина.

О, Бо заметил, как она выросла. Однако не перестал переживать за ее безопасность. Черт, даже сильнее встревожился. Пусть Магнуссоны и богатая семья, а Бо получает больше, чем девяносто девять процентов других иммигрантов из Китая, живущих в Сан-Франциско, но эти деньги падали не с потолка, к ним прилагался такой длинный список угроз, что Бо не в силах был их всех запомнить: конкуренты-бутлегеры, владельцы низкопробных клубов, нечистые на руку копы и политики. Гангстеры с Восточного побережья. Контрабандисты, охотящиеся за новым грузом. Недовольные клиенты, желающие сэкономить… и голодные дети, способные на грабеж.

Ему ли не знать.

А для тех, кто таился в темных переулках, пытаясь выжить, взгляд голубых глаз Астрид Магнуссон сулил легкие деньги. Похищение могло произойти в любой момент. И поэтому Бо, с одной стороны почувствовал облегчение, когда она выбрала колледж в Южной Калифорнии, подальше от всего этого, а с другой опасался, что она от него слишком далеко. Ведь он больше не мог за ней присматривать и защищать.

Воплотился его самый страшный кошмар.

– Я не против отвезти ее домой, – сказал Бо Уинтеру, словно всего лишь выполнял раздражающую рутинную повинность. – Так у нее будет возможность на меня накричать.

– Лучше уж на тебя, чем на меня, – ответил босс с усталой улыбкой и хлопнул помощника по плечу. Пожелал спокойной ночи и отправился со склада домой к ожидающей его жене.

Бо тяжко вздохнул.

Однако до того, как наказать себя поездкой в маленьком автомобиле с Астрид, надо позаботиться о разбитой яхте. Бо взял на складе фонарь с хромированной ручкой и вышел под дождь, чтобы отыскать единственного полицейского, оставшегося охранять яхту.

– Офицер?… – позвал Бо, склоняясь, чтобы заглянуть через треснутое стекло в салон черной «жестянки Лиззи» – патрульного автомобиля.

– Барлоу, – подсказал полицейский.

– Офицер Барлоу, – с улыбкой продолжил Бо и вежливо кивнул. – Извините за беспокойство. Я просто хотел дать вам знать, что собираюсь подняться на борт яхты и проверить, работает ли ее двигатель. Босс хочет, чтобы я ее перегнал. Завтра сюда прибудут краболовы. – Рыболовство – законная часть бизнеса Магнуссона. И ничего, что налетевший на залив шторм разбросал к чертовой матери все их крабовые контейнеры, заполнив песком; Бо просто нужен предлог подняться на проклятую яхту.

Но офицер Барлоу не купился на эту сказку.

– Не выйдет, – ответил он, проглатывая кусок сэндвича.

– Простите?

– Яхту нельзя передвигать, это место преступления.

Бо улыбнулся и благодушно продолжил:

– И в чем же преступление? В плохом гриме на лицах пассажиров? В нежелании сообщить семьям о своем решении отправиться в отпуск на тропический остров?

Офицер Барлоу оказался туповатым и не проникся юмором.

– Магнуссону надо было договориться с шефом. – И начал закрывать окошко, показывая, что разговор закончен. Не тут-то было.

Бо нажал рукой на покрытое потоками воды стекло.

– Шеф разрешил. Вы, наверное, просто не получили сообщения.

– Что?

Бо посмотрел мрачному Барлоу в прищуренные глаза, оценивая угрозу. И за полсекунды понял, что полицейскому не хватит смелости напасть.

– Судно находится на нашей территории. Мы хотим его убрать. Так что либо вызовете сюда буксир, либо дайте мне посмотреть, смогу ли я перегнать посудину к пустому причалу по соседству.

– Твоей территории? Да такие как ты три года назад даже права голоса не имели.

Глаза Бо затмила пелена, а в душе загорелось желание поквитаться с обидчиком. Он потянулся к ручке автомобиля.

Но не успел он открыть дверцу, как раздался уверенный женский голос:

– Бо, подожди меня! Я тоже пойду на яхту. О, здравствуйте, офицер. Вы с нами? Мой брат обрадуется, когда узнает, как вы беспокоились о нашем благополучии.

– Будда, Осирис и Иегова, – тихонько выругался Бо.

Под зонтом виднелись светлые, как лимон, кудряшки. Астрид моргнула хитрыми, похожими на лисьи, глазками, изображая саму невинность. И явно перестала косить от выпитого.

Фальшивой улыбкой он попытался передать ей: «Меня не надо спасать от этого ленивого болвана». Годы, прожитые под одной крышей, научили их прекрасно читать язык тела и выражение лиц друг друга.

«Он того не стоит», – словно ответила ему Астрид.

И была права: офицер того не стоил. Но Бо не понравилось, что она вмешалась и сгладила оскорбление улыбкой. Какую бы услугу она, по ее мнению, ему не оказала, он заплатил двойную цену, лишившись гордости. Но, возможно, сегодня это даже на пользу: повод сердиться на Астрид.

Таким образом он давил в себе желание.

– Мы можем пойти и сами, – добавила она.

Офицер Барлоу открыл дверь.

– Я с вами, только давайте по-быстрому, – посоветовал он и молча пошел за ними на пирс.

Над заливом промелькнула молния. Носовая часть яхты накренилась, окунувшись в бушующую воду. Бо переживал, что, стоит им ступить на борт, они все исчезнут в океане, но Астрид не разделяла его опасений. И когда он предложил ей вернуться на склад и там подождать, ответила с натянутой улыбкой:

– Черта с два!

– Как хочешь, – ответил Бо и протянул руку.