С такой скоростью Рэй ещё ни разу не менял колесо. Закончив, он ударил по педали газа, за считанные минуты добравшись до поворота, почти не снижая скорости въехал в лес, где уже пришлось включить фары.

На берегу, утоптанном в своё время отдыхающими, было тихо и пусто. Дом уже скрылся в сумерках, и Рэй представил, как Элли ждёт его, сидя в темноте. Может быть она даже беспокоится о нём.

Оставив машину параллельно воде, он порылся в пакете и сунул в карман пачку жаропонижающих. В другом кармане разместились носки. Остальные лекарства и рюкзак можно оставить в машине до утра, не хочется тащить всё это в темноте, он мечтал побыстрее добраться домой, увидеть Элизабет, рассказать ей, как прошёл день, и похвастаться удачным уловом.

Быстро вытащив лодку из кустов, Рэй спихнул её в воду. Минуту спустя он, уже усиленно налегая на весла, грёб в сторону жилища.

К тому времени, как перед носом лодки оказалась толстая свая, вокруг окончательно стемнело. О борта тихо плескала чёрная вода, от неё исходил пронизывающий холод, с лёгкими порывами ветра забирающийся под одежду. Поёжившись, Рэй посветил фонариком, отыскивая лестницу, и быстро полез наверх.

— А вот и я! — провозгласил он, ввалившись в дверь. — Прости, что заставил ждать, ты не представляешь, какой сегодня был день. Но зато я нашёл лекарства для тебя. И ещё кое-что.

Не переставая говорить, он на ощупь прошёл к столу, зажёг лампу и подвесил её на крюк. Бледный свет заплясал по стенам. Элизабет лежала, завернувшись в плед, а на его появление отреагировала вялым движением, которое в неверном свете покачивающейся лампы, было едва заметным.

— Элли? Тебе плохо? — обеспокоенно спросил Рэй, и тут же расплылся в улыбке. — Сейчас наденем на тебя обновку, и тебе станет тепло и хорошо.

Он присел в ногах у девушки, вытянул из кармана куртки носки, и отогнул край пледа в сторону. Аккуратно стянул с Элизабет старый заношенный носок, и замер, тупо уставившись на открывшуюся картину. Правая ступня, которую он держал в руке, выглядела как экспонат анатомического театра. Опухшая, бордово-синяя, с шелушащейся белесой кожей, местами слезающей как после сильного загара. А пальцы... тёмно-фиолетовые, с почерневшими ногтями, они совсем не походили на изящные пальчики Элизабет.

И ещё запах: тягуче-гнилостный, тяжёлый запах смерти. Как он мог не чувствовать его раньше? Хотя, это-то как раз и понятно — Элизабет последнее время особенно тщательно укутывала ноги следом, а он списывал всё на холод. А аромат в доме, где имеются нестиранные вещи и немытые тела и так всегда стоял не самый приятный.

Это вовсе не простуда. Но почему она скрывала это? И... почему нога такая холодная?

— Элли? Детка? Как же так? — осипшим голосом спросил Рэй. Нога дёрнулась, и он отпустил её, не удержав остабевшими пальцами. Элизабет зашевелилась, и плед начал медленно сползать, открывая её бледное лицо. Сначала показался восковый лоб с прилипшими к нему волосами, затем угольные брови, от изгиба которых он когда-то буквально свихнулся, и, наконец, глаза. Мутные, будто подёрнутые плёнкой глаза живого трупа.

Рэй шарахнулся назад, и успел подняться на ноги, когда Элизабет, зарычав, бросилась на него. Её движение больше походило на прыжок дикого животного: она подтянула ноги к животу, а потом, резко их распрямив, бросила тело вперёд и вверх. Для Рэя этот момент стремительного нападения растянулся на целую вечность. Он смотрел в лицо Элизабет и не мог отвести глаз. То, что он так любил, на что мог любоваться часами, превратилось в застывшую мёртвую маску, с горящими голодными глазами.

В следующий миг лицо исказилось до неузнаваемости, девушка оскалилась словно зверь и прыгнула.

Тяжёлый удар в грудь, и Рэй, не удержавшись на ногах, упал. Он успел выставить перед собой руки, и когда они с Элизабет оказались на полу, закрыл ими лицо. Из лёгких вышибло воздух, в голове загудело после удара затылком о крепкое дерево. Ему показалось, что он сейчас потеряет сознание, но резкая боль в правой ладони моментально отрезвила его. Открыв глаза, Рэй встретился взглядом с Элизабет, зубы которой и сомкнулись на тыльной стороне его ладони. Тут же разжав челюсти, и щелкнув красными от крови зубами, она попыталась дотянуться уже до его лица. Рэй наконец-то начал соображать, отпихнул девушку от себя, потом, согнув ногу, пнул её в живот, отбросив тем самым обратно на матрас, и вскочил.

Оказавшись на ногах, он метнулся к столу и пару минут остолбенело наблюдал за беснующимся на цепи мертвецом, звавшимся ещё утром Элизабет. Сейчас в ней не осталось ничего человеческого: резкие, рваные движения, вместо голоса визг и хрипы. Она не понимала, что это цепь удерживает её на месте, и раз за разом бросалась вперёд, падала, когда цепь, врезаясь в шею, дёргала её назад, и снова поднималась. Рэй никогда не видел таких свежих мертвецов, и не думал, что они настолько подвижные.

Боль в руке вернула его к реальности. Осмотрев рваную, кровоточащую рану, он выругался. Вот теперь всё очень плохо. Лекарства от укуса зомби не существовало, если укусили, то было только два выхода: чуть-чуть подождать и влиться в армию живых трупов, или не ждать вообще, а быстро ликвидировать укушеную конечность. Рэй не планировал умирать в ближайшее время, а значит скоро ему будет очень больно.

Но сначала... Сначала придётся расстаться с Элизабет.

Вытащив из кобуры под курткой пистолет, он направил его на зомби.

— Прости, дорогая, я правда не хочу тебя убивать...

Очередной рывок, и в шее у Элизабет что-то хрустнуло, а на пол упал выпавший из стены крюк, удерживающий цепь. Не обратив никакого внимания на наверняка раздавленную гортань, она ринулась к своей цели. По пути Элизабет врезалась головой в свисающую с потолка лампу, и та, сорвавшись с крючка, отлетела на матрас Рэя.

Комнату залила темнота, Рэй отшатнулся назад и выстрелил. Он понял, что промахнулся, когда в него с хриплым рыком врезалась ярость во плоти. Почти сразу вокруг резко посветлело, а они снова рухнули на пол.

Мужчина успел схватить противницу за шею, и теперь изо всех сил отталкивался её от себя, другой рукой пытаясь нащупать выпавший пистолет. После смерти девушка стала гораздо сильнее, теперь ей были не страшны боль и усталось, и она с упорством давила на него, клацая зубами всё ближе и ближе к лицу. Руки её в это время бестолково лупили его по груди и плечам. Рэй же, в свою очередь, сжав пальцы чуть выше ошейника, старался задрать её подбородок повыше и подальше от себя. Нельзя позволить ей укусить ещё раз. Где же пистолет?!

Он чувствовал, как с каждой секундой борьбы выдыхается всё больше.

— Ах ты... сука! — прохрипел он отчаянно. Ему показалось, что в мёртвых белесых глазах напротив мелькнуло торжество.

Вот он! Холодный металл обжёг горящую от укуса руку. Подтянув оружие поближе к телу и поудобнее перехватив, он, уворачиваясь от колотящих его рук, вдавил ствол в подбородок Элизабет, прямо между своими пальцами. И нажал спуск.

Выстрел оглушил и заставил зажмуриться, пальцы обожгло, а рука онемела до запястья. Элизабет обмякла и навалилась на него уже окончательно мёртвым грузом. Открыв глаза, Рэй спихнул её с себя. Мелькнули окрасившиеся красным изумруды из ожерелья, и наступила тишина.

Рэй лежал, и, тяжело дыша, смотрел в потолок. Потом заметил, что вокруг слишком светло. И пахнет дымом.

С кряхтеньем сев, он огляделся. Дом горел. Лампа, упав на матрас, не потухла, а расплескав масло, дала огню полную свободу. Пламя уже сожрало спальное место, и начало радостно осваивать прилегающие территории. Оно стремительно расползалось по деревянному полу, уже попробовало на вкус стул, завешанный одеждой, и полностью охватив ближайший угол, лизало потолок. Комнату начал заволакивать чёрный, едкий дым.

Нет... Нет! Нет!

Рэй вскочил на ноги, покачнулся, и потрясённо замер. Это было как удар под дых. Сначала Элизабет, а теперь ещё и пожар. Какая ирония — дом стоит на воде, горит, а потушить его нечем.