Первые дни брака — традиционная луна уединения — озадачили Кетуру. Днем они гуляли по берегу, вызывая морских существ и наблюдая за тем, как те плещутся и играют в волнах. Она показала Дамари заклинание для вызова гигантского кальмара. Если существо раздразнить, оно выплескивало сепию, используемую для магических чернил. Они говорили о сельки, наблюдали за игрой дельфинов, но, казалось, снова стали наставницей и учеником. Дамари держался вежливо, уважительно и отстраненно. Каждую ночь он оставлял ее у двери в спальню и возвращался к собственным занятиям.

Это продолжалось и после их возвращения в Халарах, в башню Кетуры. Дамари был неизменно вежлив. Каждый вечер они ужинали вместе, и он поил ее изысканным вином из подвалов Эксчелсоров, развлекая разговором. Их совместная жизнь не была плохой, но нельзя было назвать ее браком. Это даже не было дружбой, и потому Кетура не могла заставить себя доверить этому незнакомцу тревогу о своей ускользающей магии.

Кетура наблюдала, как звездозмея исчезает в рассветных облаках. Ее магия не смогла даже привлечь внимание существа, не то что связать его волю! Одевшись с помощью волшебства, она завернулась в струящиеся шелка и тихо пробралась через весь город к дому зеленой волшебницы Вендуры. В Халарахе было много подобных целителей, мелких волшебников и жрецов, которые изучали искусство

магов

-гончих, а также прорицание и травы. У простых жителей были собственные акушерки и жрецы, но здоровье мага было настолько связано с его искусством, что требовало набора специальных знаний. Вендуру уважали, но ее дом стоял вдалеке от популярного побережья. Подобное расположение жилища было призвано вселить в клиентов чувство безопасности и конфиденциальности, насколько подобные вещи были возможны в Халруаа.

Вендура, маленькая пухлая женщина, выглядевшая так, словно должна потчевать внуков медовыми кексами, встретила Кетуру в дверях, одаривая женщину теплой улыбкой. Миновав два лестничных пролета, они оказались в небольшой комнате. Разговаривая, целительница толкла травы и перемешивала их с вином. Кетура разделась и отложила в сторону все свои волшебные сумки, чары и палочки. Ничто не должно было помешать осмотру волшебницы. Женщина выпила зеленоватый напиток, предложенный Вендурой, а затем выдержала длинный допрос и множество магических тычков и толчков.

Наконец, Вендура кивнула и стала собирать свои палочки и кристаллы.

— Внутри тебя столько магии, — сказала она с уважением. — Ты делаешь Халруаа великий подарок!

Кетура нахмурилась.

— Я не понимаю.

Руки суетившейся зеленой волшебницы замерли, в глазах женщины вспыхнуло сострадание.

— Не волнуйся, — промурлыкала она. — Подобное часто случается. Зелья могут привести к спутанности мыслей.

— Зелья, — все еще не понимая повторила Кетура. — Спутанность?

Вендура одарила ее ободряющей улыбкой.

— Все станет по-другому, когда ребенок родится, — сказала она, продолжая собирать свои инструменты. — Да поможет тебе Мистра, — добавила она себе под нос.

Кетура поняла, что открыла рот, словно карп.

— Ребенок? Какой ребенок?

Пришло время зеленой волшебнице удивляться.

— Ты не беременна?

— Нет, — отрезала Кетура. — Это невозможно.

Да и как такое может быть, если ее «муж» ни разу не переступил порога ее спальни?

— Тогда зачем ты пришла на проверку?

— Я сказала тебе, — нетерпеливо бросила Кетура. — Моя магия слабеет и становится ненадежной. К кому мне идти, если не к зеленому магу?

Жалость и понимание тронули лицо целительницы.

— Для женщины, которой суждено выносить джордайна, подобное — обычное явление. Не нужно смотреть так удивленно, дитя, — сказала старушка, явно огорченная выражением лица Кетуры. — Ты все это слышала, но иногда память уходит вместе с магией.

Правда обрушилась на Кетуру, словно ураган. Она готовиться родить джордайна! Кетура постаралась успокоить вскипающий разум и вспомнить все, что она знала о подобных вещах. Хотя джордайны время от времени рождались без посторонней помощи, чаще это была редкая и совершенно секретная процедура, включающая зелья, которые останавливали передачу магии от матери к ребенку.

Так вот почему Дамари каждую ночь оставлял ее у двери в спальню! Их брак был заключен лишь потому, что был способен породить джордайна. Кетура подумала о пряном вине, которое они пили во время своих традиционных вечерних трапез. Без сомнения, он поил ее зельями, чтобы сформировать судьбу их возможного ребенка. Он не желал рисковать нарушить процесс до его завершения.

Но зачем ему это? Никогда еще подобная участь не была навязана женщине без ее на то согласия!

Злоба, глубокая, неистовая и бурлящая, заставила женщину напрочь позабыть о смущении.

Происхождение советников было тайной, но магу, который помог будущему джордайну явиться на свет, воздавались великие почести. Это был отличный способ повысить свой ранг и статус, и никто даже не узнал бы причины. Несмотря на огромную силу местной магии — а быть может, именно из-за нее — многие дети умирали во младенчестве. Потенциальных джордайнов забирали у матери. Во всех публичных отчетах они значились мертворожденными, теряясь среди остальных детей, родившихся слишком хрупкими, чтобы выдержать вес магии Халруаа. Родители оставались в неведении касательно имени ребенка, а общество взамен не ведало, почему тот или иной маг получал редкие книги заклинаний, жилье на выбор или даже пост в Совете Старейшин.

Все это рассказал Кетуре ее друг, Базель, поздним вечером дня, ставшего днем смерти для его жены и новорожденного ребенка. Описание этого секретного процесса несло горькую печать исповеди.

В соседней комнате Кетура услышала голос зеленой волшебницы и тихий мягкий перезвон, сопровождавший открытие портала для прорицаний. Она подкралась к двери, чуть приоткрыла ее и прислушалась.

— Какая жертва! — сказала Вендура, обращаясь к шару прорицаний. — Если Кетура уже успела потерять столько воспоминаний, я боюсь, что ее разум не выдержит рождения ребенка.

— Вы правильно поступили, связавшись со мной. Я не знал, что ей так плохо, — голос Дамари, донесшийся с другой стороны сферы, был полон живейшего беспокойства. — Беременность стала испытанием для Кетуры. С утра она никого не желала видеть. Иногда ее недомогание задерживается до полудня. Нет ли лекарства, способного облегчить ее страдания?

Искренность, звенящая в голосе мужа, заставила Кетуру с трудом подавить яростный вопль.

— Вы знаете, что подобное невозможно, — строго сказала маг-гончая. — Она не может принимать иных зелий, дабы не нарушить хрупкого равновесия и не навредить ребенку.

Глаза Кетуры расширились, когда в голову ей пришла мрачная идея. Дамари была известна ее преданность Халруаа. Знай она, что выбрана стать матерью джордайна, то нашла бы способ принять свою судьбу. Но сейчас муж убедился, что она ничего не знала о собственной участи.

— Не отпускайте мою жену от себя, — нежно продолжал Дамари. — Она слишком смущена, чтобы путешествовать в одиночку. Скоро я приду и заберу ее.

Кетура поспешила к окну. Высокая железная решетка, покрытая бледно-лавандовыми розами, прислонилась к стене, ведущей в сад зеленой волшебницы. Выбравшись наружу, женщина поспешила вниз, благодаря Мистру за то, что Дамари никогда не проявлял талантов к заклинаниям перемещения. Он вынужден будет тащиться на лошади. Поездка в дом целительницы и возвращение обратно давало Кетуре некоторое время.

Достигнув земли, она открыла портал и бросилась сквозь него. Портал вел не в родной дом Кетуры. Женщина вышла в городской сад, оказавшись возле пруда, где она, почти год назад нашла синего бехира. На миг она задумалась, не вызвать ли еще один портал, но решила не рисковать. Кетура двинулась пешком, искренне надеясь, что степенная кобыла, на которой обычно ездил Дамари, шла своим вечным неторопливым шагом.

Спустя, кажется, вечность, она добралась до собственной башни. Женщина помчалась вверх по лестнице, желая собрать некоторые вещи и отыскать ответы на несколько вопросов.