Лицо Бога покраснело. Оби-Ван понял, что он сам совершил нечто нехорошее. Он позволил своему характеру взять верх над рассудительностью. В любом случае это плохая идея, а для Джедая — серьезное упущение.

— Значит, Вы саботировали завод…

— Нет. — Теперь перебил Оби-Ван. — Мы были пойманы там. Завод был преднамеренно уничтожен его владельцем, чтобы скрыть нарушения.

— И Вы были там после закрытия, после того, как все остальные пошли домой.

— Да.

— Понятно. Значит, Вы были одни там во время взрыва, но Вы не взрывали.

— Я не знаю, были ли мы одни там. А Вы знаете?

Бог снова вспыхнул. — Что я сейчас вижу, так это высокомерие и полное отсутствие раскаяния от разрушения собственности…

— О, я чувствую раскаяние, — сказал Оби-Ван.

— Это необычно, — ухватился Бог.

— Я никогда не получал мою зарплату.

Хохот сотряс палату. Бог выглядел беспомощным и сердитым. Оби-Ван проследил за его взглядом в темный угол зала, где к стене жалась ложа. Оби-Ван признал узкую, темную форму Сано Сауро.

Сауро, должно быть, послал Богу личное сообщение, раз Бог посмотрел на датапад. Он энергично кивал, пока смех медленно утихал.

По крайней мере, Оби-Ван кое в чем преуспел. Он знал теперь, что Сано Сауро управлял Богом как марионеткой.

— Свидетель свободен, — сказал Бог. — Слушание отложено.

Оби-Ван подвел ложу обратно к стене и сел рядом с Мейсом. — Я сожалею.

— Не надо, Оби-Ван. Ты сделал все возможное.

Мейс оглянул зал, переполненный существами. — Что-то есть здесь, — пробормотал он. — Некая темнота. Мы чувствуем ее рост, но каждый раз, когда мы смотрим, мы совсем ничего не видим. Ты проводишь свое время на миссиях, Оби-Ван. А не здесь, как Совет Джедаев. Недавно я задался вопросом…

— Да, Магистр Винду? — с уважением спросил Оби-Ван. Не так часто Мейс раскрывал то, что он думал.

— Мы посылаем Джедаев по всей галактике. Помогать. Сохранять мир. Оказывать содействие страдающим жителям. Но в итоге я задумываюсь… — Упрямый взгляд Мейса пробежался по залу — …а что, если наша настоящая работа находится здесь.

— Я надеюсь, что нет, — сказал Оби-Ван, созерцая комнату. — Из всех моих миссий это то место, где я бы не хотел быть и сражаться. Это как кричать против ветра.

— Никто из нас не хочет быть здесь, Оби-Ван, — сказал Мейс. — Возможно в этом наша погибель.

Он шагнул назад, развернулся и исчез во внутренних переходах. Оби-Ван оглядел переполненный зал. Как, он удивлялся, они дошли до такого? Почему было так много желающих верить, что Орден Джедаев — это плохо?

Он посмотрел в темный угол, где сидел Сано Сауро и принимал гостей. Впервые Оби-Ван спорил с Сауро еще мальчиком, когда Сауро допрашивал его на слушании по расследованию смерти от несчастного случая, произошедшей со студентом в Храме Джедаев. Сауро уже тогда изворачивал слова Оби-Вана, и Оби-Ван подозревал, что это Сенатор подготовил вопросы Бога сегодня.

Испытывая отвращение, Оби-Ван развернулся и вышел из ложи во внутреннюю общую комнату, где сейчас собралась большая толпа. Он увидел Бога Дивиниана, спешащего к нему с широкой улыбкой на лице.

— Оби-Ван! Как хорошо видеть Вас снова! — Бог хлопнул его по плечу. Оби-Ван недоверчиво глядел на него.

— Ой, Вы не против моих вопросов, не так ли? Политика. Грубая игра, а? Я надеюсь, никаких обид. В конце концов, политика временна. Дружба — навсегда.

Оби-Ван просто изумленно смотрел на него. Дружба? С Богом? Они никогда не были друзьями. Слова Бога были полностью пусты, так же пусты, как и человек перед ним.

— О, извините меня, я забыл. — Бог вытащил небольшой самописец. — Слушание закончено, большой успех, теперь приветствия сторонников.

Бог показал самописец Оби-Вану. — Вот как я веду учет. И однажды это пригодится, когда будет писаться моя биография. Вы были бы потрясены и возмущены, если бы Вы знали, сколько важных лидеров забывало вести заметки и записи для биографов.

Оби-Ван ничего не сказал. Хотя когда-то он прогибался и угождал тем у власти, кто мог продвинуть его карьеру, теперь Бог видел себя большим лидером. Он выполнил свое раннее обещание и стал напыщенным, коварным занудой.

Бог продолжал говорить. — Вы видели мою жену? Она здесь. Она умирает, как хочет Вас увидеть. — Бог поискал в толпе, затем начал махать. — Астри! Астри! Я нашел нашего друга!

И тогда Оби-Ван увидел Астри. Она была одета в простое синее платье, но ее манеры были королевскими, и выглядела она столь же внушительно как Сенаторы и их окружения, одетые в богатые мантии. Она обрезала свои упругие завитки, волосы мягко падали вокруг ее головы. Она медленно шла к нему через толпу, не бежала, как Астри обычно делала. Ее взгляд, казалось, постоянно ускользал от него, что он встречал у других чиновников — дипломатов, Сенаторов, правителей — тех, кто постоянно встречался с существами и никогда не были честны с любыми из них. В его сердце закралось разочарование. Астри, опасался он, стала женой Сенатора.

— Привет, Оби-Ван. — Ее голос стал тише, еще одно изменение. — Я рада видеть, что ты так хорошо выглядишь.

— Я тоже рад тебя видеть, — сказал Оби-Ван, хотя он понял, что Астри на самом деле не рада. — А как Диди?

— Он вернулся домой. — Наконец маленькая улыбка появилась на лице Астри, и он на мгновение увидел прежнюю Астри, которую он знал. — Развлекает своего внука. Или следует сказать, они развлекают друг друга.

Оби-Ван улыбнулся. — У вас сын?

— Красивый мальчик. Его зовут Луни. Ему только исполнилось три.

— Мой сын — свет наших жизней, — сказал Бог. — Астри, моя дорогая, я боюсь, что Оби-Ван немного смущен. — Взгляд Астри потерял свою теплоту и стал отстраненным. Она стала смотреть в сторону, за плечо Оби-Вана, в толпу.

— Ты должна сказать ему, что каждый из нас должен следовать своим убеждениям, — продолжил Бог.

— Оби-Ван знает это, не сомневаюсь.

— Ты должна сказать ему, что я со всем своим усердием не хотел участвовать в этом. Но здесь я ощутил, что Совет Джедаев обладает слишком большим влиянием на Сенат и на Канцлера. Я не хочу наживать врагов, я просто ищу более уравновешенный подход. Разве это странно?

Оби-Ван не отвечал. Было ясно, что Бог ответа и не ждал, и что он не будет слушать, даже если начать говорить. Слова, которые он произносил, казались заученными, записанными кем-то намного более умным, чем Бог.

Как Астри влюбилась в его? Оби-Ван еще мальчиком знал Астри. Он видел, какая она была храбрая в окружении бластерного огня и охотников за головами, даже будучи испуганной. И все затем, чтобы спасти своего отца и Куай-Гона. Она превратилась из повара в захудалом кафе в воина.

Теперь она была женой Сенатора. Он чувствовал печаль глубоко внутри. Так ли уж хорошо он ее знал? Может Астри только исполняла некую роль?

— Было приятно увидеть тебя снова, Оби-Ван, — сказала Астри. — Береги себя.

Она уплыла в толпу. Бог с любовью провожал ее взглядом.

— Идеальная жена Сенатора. Она участвует в благотворительной работе, которая так важна для моего статуса.

Оби-Ван чувствовал, что с него достаточно. Он видел, что Рой Теда оставил группу сторонников и направился к двери. Быстро попрощавшись с Богом, Оби-Ван последовал за ним. Он потратил достаточно времени.

Анакин сидел с Верховным Канцлером Палпатином в его кабинете с красными стенами. Красные Стражники стояли навытяжку снаружи. Он бы хотел посмотреть, как его Учитель посетил слушание, но Палпатин задержал его, а он не мог отказать Канцлеру. Как можно было отказать кому-то, чей срок на посту Канцлера истек годы назад, но кто остался служить, потому что многие видели его как неотъемлемую часть благосостояния галактики?

Анакин предпочел бы искать по галактике Гранта Омегу, но и этого тоже он не мог сделать. Каждый раз Анакин чувствовал, что куда бы он ни повернулся, была еще одна причина, от которой он не мог отказаться. Он попадался в ловушку всякой другой потребности, кроме своей собственной.