В сущности, тогда весь стан ушедших и ещё живых поэтов серебряного века был "лебединым станом", готовым пропеть свою прощальную песнь на излёте последних времён...

Завершая свою статью, Ю.Павлов и саму трагическую смерть М.Цветаевой представил как "закономерный итоговый поступок-самоубийство", как некое последнее телодвижение (а не движение душевное), к которому её привели в какой-то мере внешние обстоятельства, но "главное — особенности мировоззрения и характера ( о чём мы говорили и что точно определила сама поэтесса в письме к Р.Гулю в 1923 году: "Я не люблю земной жизни, никогда и не любила, в особенности — людей").

А ведь это было не рядовое сведение счётов с жизнью, не логический финал признания собственной несостоятельности в жизни и творчестве.

То было прощальное движение сиротски одинокой души отчаявшейся, измотанной жизнью женщины. В мире мер безмерное ушло в запредельное. Плоть перестала быть тюрьмой для души и духа, "с их невесомостью в мире гирь". И высвобождение духа явилось актом творчески героическим. Этот уход из жизни можно причислить к ещё одной из добровольных жертв на плаху поэзии, когда под всё сказанное поставлена последняя трагическая точка.

Творчество Марины Цветаевой, российского поэта, её великое влияние на последующее развитие отечественной поэзии — блестящие свидетельства того, что её поэтическая вселенная состоялась. Кровь её души и сегодня "неостановимо и невосстановимо" струится со страниц её стихотворений и поэм. А её вселенная вращается среди старых и новых поэтических плеяд, даря нам свой вечно живой лучистый звёздный свет.

г.Смоленск

***

Катятся волны, каменья граня.

Бисер по берегу мечут.

Мелкие реченьки громко звенят.

Реки глубокие шепчут.

Что нашептала мне Волга моя?

Истины Божьи простые:

Для человека родные края

В жизни извечно святые.

Где наша удаль — была не была?

Не оскудела покуда!

Волжские волны, как колокола,

Полные грозного гуда.

Сколько покоится храмов на дне

Волжской стремнины раздольной!

Вот почему мне в её глубине

Слышится звон колокольный.

Русь вознеслась не единой Москвой.

Волжские вольные волны

То выводили набат вечевой,

То — величальные звоны.

Что приуныла, заволжская степь,

Локти воткнув в подоконья?..

Матушка-Волга — небесная крепь,

Русской души колокольня.

***

Спит народ, как солдат на ходу,

Утомленный в тяжелом походе.

Сплю и я, но с народом иду.

И во сне остаюсь я в народе.

И во сне от него ни на шаг

Никуда я себя не пускаю.

Упираюсь в походный большак.

Мать-землицу ногами толкаю.

Запевалы охрипли. Храпят.

Командиров сморило истомой.

Спит народ, с головы и до пят

Убаюканный чуткою дремой.

Эй, взбрыкнувший во сне обормот,

Что кричишь о продажной свободе?

Видишь, спит утомленный народ

На ходу, как солдаты в походе.

Спит служивый в строю человек.

Отдохнуть на ходу рад стараться.

Может день, может год, может век...

Боже! Дай мужикам отоспаться.

Звезды космос вселенский коптят.

Зорьки в небо всплывают и тают.

Мародеры-шакалы не спят —

Неусыпно народ обирают.

Но не рушится воинский строй

И на милость врагам не сдается.

Вот народ — богатырь и герой!

Берегитесь, когда он проснется!

ШАПКА

Плывёт по Волге шапка,

Дивясь сама себе,

Раскачиваясь шатко,

Как будто при ходьбе.

Плывёт вдоль побережий

Угрюмых Жигулей...

Искрится мех медвежий

Рубинами на ней.

К воде её не клонит

Ни ветер, ни волна —

Плывёт себе, не тонет

Разбойная казна.

Сапфиры и агаты

Её венчают мех.