- Веронику с её мужем можно подкупить, чтобы они дали показания возразил Казанова.

- Да они сами подкупят кого угодно, - хмыкнула Алла. - Ты видел, какой у Виктора особняк? А у мадам Вероники вдвое круче, мне говорили "самаритянки". Одна из них, Ира Молодцова, ходит к ней делать массаж, а заодно собирает информацию. У них там унитазы чуть ли не из золота девяносто шестой пробы и прочие новорусские навороты. Мадам Вероника даже на даче ходит в бранзулетках по шесть карат в каждом. У тебя, Казанова, бабок не хватит их подкупить, хоть ты у нас мужичок не бедный.

- Ну, тогда уговорить их дать показания, - не сдавался тот.

- Попробуй, уговори, - ехидным тоном посоветовала верная боевая подруга. - В лучшем случае тебе без всяких разговоров укажут на дверь, а в худшем натравят двух весьма неприветливо настроенных догов. Имеют право. Поскольку ты своим вторжением нарушаешь их конституционное право на отдых и частную жизнь. Мадам Вероника - толстая бабища на пятом десятке, большая любительница повертеть своим откормленным задом перед любым существом мужского пола. А Николай, желая обзавестись свидетельницей и вместе с ней дождаться выстрела, имел неосмотрительность предложить ей сигарету, пригласить в свою машину, и Вероника вовсю с ним заигрывала. Намылилась усесться в его "Олдсмобиль", и даже уже свой жирный зад отклячила. Но не успела. На её беду выскочил не менее откормленный супруг, давно утративший способность к постельным телодвижениям и потому чрезвычайно ревнивый, и заорал, чтобы она немедленно вернулась в дом. И эта престарелая кокетка покорно пошла, как побитая собака. В родных стенах муженек, небось, всыпал её по первое число и строго-настрого запретил высовываться даже в окно. Так что мадам Вероника не свидетель, потому что в противном случае опять получит плюху от своего ревнивого хазбенда. Да и он тоже хреновый свидетель, потому что со зла на красавца Николашу может ляпнуть совсем не то, что нам нужно. Мало ли что придет ему в башку, заросшую жиром.

- Ну, ладно, будем считать, что они вообще не свидетели, поскольку не желают тратить свое драгоценное время на исполнение гражданского долга, и при повторном опросе снова подтвердят, что ничего не видели. Зато алиби Николая подтвердит сосед, услышавший выстрел. Ведь Николай в тот момент сидел в машине.

- Это вовсе не сосед. Зовут его Глебом. Он любовник бабы по имени Зарема, иногда приезжает к ней. Правда, ещё один сосед, Толя, его не раз видел и полагал, что он живет в их поселке. Толя с Глебом вместе вошли в дом Виктора и обнаружили тело. "Самаритянки" выяснили, что Зарема замужем. Правда, сейчас живут с мужем врозь, он в Москве, а она за городом. Сгоряча, услышав выстрел, Глеб кинулся в дом. А потом подумал, что подставился сам и подставил Зарему, - её муж татарин, страшно ревнивый. Узнав, что кто-то шастает к его жене, как к себе домой, отрежет ему яйца ятаганом. Глеб умный, как сто китайцев, не нашел ничего лучшего, как назваться другой фамилией и дать мифический московский адрес. Приехавшие менты опросили их по горячим следам, паспортов у обоих, понятное дело, при себе не оказалось, - и Толя, и Глеб прибежали, в чем были. А после, под шумок Глеб смылся. Да и не представлял он особой ценности для следствия - слышал выстрел, пришел вместе с соседом в дом, обнаружил тело, ничего не трогал, вот и все. А Зарема боится, что муж узнает про любовника, и стоит насмерть. Мол, приходил какой-то парень чинить электропроводку, сам забегал, когда у него было время, работы в её доме для него немало - то люстра перегорела, то выключатели разболтались, то розетка задымилась. Твердит - знать его не знаю, ни имени, ни фамилии, ни где живет.

- Можно прокачать этого свидетеля по нашим каналам, - вмешался Виталий. - Работа трудоемкая, но не невозможная.

- Да? А если он вовсе не Глеб? Или живет не в Москве, а в Подмосковье? Или вообще - нелегал-гастарбайтер и живет в Москве без прописки?

Виталий озадаченно почесал в затылке. Его прошлые милицейские связи тут вряд ли помогут. Если бы Глеб был подозреваемым, его бы разыскивали. А он всего лишь свидетель. Все, что нужно, уже сказал. Никто не будет разыскивать свидетеля, способного подтвердить алиби Николая, если тот станет подозреваемым.

- Понял теперь, напарник, что дело тухло?

- А что второй свидетель, Толя?

- Этот тоже хреновый свидетель. Николая он вообще не видел. Когда они вместе с Глебом входили в дом, Толя услышал, что от ворот отъехала машина. Так что его показания свидетельствуют против Коли - дескать, убил и по-быстрому смылся.

- А кто же может быть предполагаемым сообщником, сделавшим второй выстрел ради алиби Николая?

- Да хотя бы я.

- А ты-то при чем?

- При том, что я была любовницей обоих. И выяснить это ментам не составит труда.

- Зачем же тебе сообща с одним любовником участвовать в убийстве второго?

- А затем, что у Виктора была тонна компромата. В том числе, и на Колю, и на меня. Не факт, что, отдав Николаю мое досье, он не сделал для себя копии.

- Ну, компромат на тебя весьма слабоват.

- Это на твой взгляд, потому что ты меня хорошо знаешь. А следак скажет, что мне, уважаемой бизнес-леди, вряд ли хотелось, чтобы мои обнаженные прелести смаковали все желающие.

- Да, подруга, формально мотив есть и у тебя, - вступил в беседу до этого внимательно следивший за их диалогом Казанова.

- В данном контексте моя судьба меня совсем не колышет. А вот Колина очень даже. Зачем безвинно страдать человеку, сделавшему правое дело? Ладно бы, если б и в самом деле убил, а за так... Обидно же.

- Ну, убийство от самоубийства все же можно отличить, - не очень уверенным тоном произнес сыщик. - Оружие нашли?

- Пока не знаю.

- А пороховые частицы на руке Виктора?

- Тоже не знаю. Прошло всего-ничего, как начато следствие. Твои бывшие коллеги не очень-то рвут пупок. Уже витают слухи, что это типичный заказняк. Потому наши бравые органы не сильно горят профессиональным энтузиазмом. Если бы видного политика заказали, тогда бы они изобразили бурную деятельность. А шеф по безопасности, в их понимании, слишком мелкая сошка. Тружеников бизнеса отстреливают пачками. Я озаботила своего адвоката Наташу. Она баба ушлая, везде ходы найдет и все выяснит.

- Подруга, может быть, привлечь Виталия к расследованию? - спросил Казанова.

- Думаю, что надо, - согласилась она. - Раньше полагала, что справлюсь сама и с помощью "самаритянок", но то было мое личное дело. Своей головой я готова рискнуть, но когда касается судьбы близкого мне человека, тут я не собираюсь цепляться за собственные амбиции.

- Мудро, - одобрил Игорь.

- Ты как, напарник, не против? - обратилась верная боевая подруга к сыщику.

- Всегда готов, - ответил тот, и по его голосу она поняла, что Виталий рад. И тому, что снова займется любимым делом, - все же сыщик это не профессия, а черта характера, - и тому, что опять будет работать с нею вместе, и тому, что это даст ему возможность отрешиться от мыслей о Ларисе.

- Напарник, работай параллельно с Наташей. Посмотрим, кто успеет быстрее.

Виталий невольно улыбнулся. Все же верной боевой подруге непременно нужно доказать, что женщина может померяться силами с мужчиной.

- Напарница, а ты, часом, не в феминистки подалась? - поддел он.

- Да брось ты! - отмахнулась она. - Казанова уже пытался язвить на эту тему и понял, что я вовсе не феминистка. Мужчины и женщины не могут быть равны, потому что женщины лучше! Понял? - Она скорчила рожицу, и оба рассмеялись.

- Так, на данный момент важно установить, нашли ли оружие и есть ли пороховые частицы на руке Виктора, - деловито подвел предварительный итог сыщик, и глаза его загорелись азартом.

- Выяснить это необходимо, но чует мое сердце, на оба вопроса будет один ответ: нет, - охладила его боевой задор Алла.

- Почему? - почти одновременно спросили Игорь с Виталием.

- А потому что Светлана сказала мне, что её подозревают в убийстве, и уже не раз вызывали на допрос.