Но я видела свет вверху, стены ущелья расходились, открываясь сверху. Почти на месте. Голова кружилась. Ноги отказывались идти ровно.

Звук сзади. Копыта стучали по дороге. Две или три лошади спешили по дороге. Не было времени думать. Как и придумывать план. Негде прятаться. Сердце стучало, как барабан, кожу покрывал холодный пот. Я не могла убежать от них. Я прижалась к каменной стене, зная, что я на виду. Один взгляд, и меня поймают.

Я вжалась щекой в твердый камень, вжалась телом. Я чувствовала внутри медленное биение, мрачный ответ моему панически колотящемуся сердцу. Там было огромное, старое и мудрое присутствие. Странные слова зазвучали в моей голове, часть забытой детской игры. Камнемон, камнемон, голову склони, Камнемон, камнемон, только не умри! Камнемон был существом из камней, существом, которого мы с Фарралом боялись перед сном. Сказка. Фантазия.

Биение сердца заполнило мое тело ритмом. Оно было сильнее меня. Оно казалось настоящим.

Всадник показался на дороге – высокая фигура в балахоне на огромной лошади. За ним были другие, они ехали по двое. Первый издал клич, указывая на меня.

Я зажмурилась и прижалась лицом к камню. Если я была Зовущей, если такой дар был, пусть спасет меня.

- Камнемон, камнемон, глаза открой, - прошептала я, зубы стучали. Если это не сработает, еще до заката я познаю скребок разума. И буду потеряна. – Камнемон, камнемон, меня скрой.

Вдруг все потемнело. Все вокруг было камнем, я оказалась внутри него. Я не могла пошевелиться. Я ничего не видела, не слышала, была парализована. Я не могла дышать. Я с ужасом выдохнула и ощутила ответ, тяжесть немного ослабла. Я судорожно вдохнула. Я убью себя чарами? Боги, было так темно, не как в ночи без луны или в доме без зажженных ламп, но просто без самого существования света. Словно весь мир исчез, и осталась только я, дышала только я.

- Камнемон, - прошептала я во тьму, - когда все пройдет, отпусти меня.

Ничего не изменилось. Не двинулось. Я искала глазами хотя бы тусклый свет. Тело было напряжено, сердце сжималось. Я ничего не могла поделать. Никто не знал, что я здесь. И я останусь тут, пока не превращусь в груду костей. Как долго я уже здесь? Как долго будут здесь всадники, пока не поймут, что фигуры у камней уже нет? На меня давила тьма, камни были вокруг тела, и время уже не имело значения.

«Выбора почти нет, - заговорил голосок во мне. – Или ты остаешься погребенной заживо, или становишься орудием зла. Так ты хотя бы делаешь Олбану одолжение, если сдашься. Зачем биться, если не победить? Этому нет ни рифмы, ни причины».

Рифма. В прошлый раз я говорила не так. Могло все быть так просто? Я пару раз вдохнула, успокаивая попавшее в ловушку тело. Разум в спешке искал рифмы.

- Камнемон, камнемон, как опустеет путь, - голос был дрожащим шепотом. – Камнемон, камнемон, дай мне вдаль шагнуть.

Тьма была абсолютной, камни обнимали меня. Тишина продолжалась. Но я ощутила дрожь камней, словно низкий смех. И затем свет. Я зажмурилась, ослепнув на миг. Камни отпустили меня, и я рухнула на утоптанную землю дороги, ушибив колено и руку. Что-то двигалось. Я взяла себя в руки и подняла голову, но видела лишь каменную стену. Я поднялась на ноги, осмотрела дорогу. Всадников не было. Я спаслась. В этот раз.

Все во мне кричало: Беги! Но я не могла. Ноги тряслись, грудь сдавило, словно крепко обвязали чем-то. Преследователи пошли дальше или вернулись в Летний форт? На дороге было много следов копыт и сапог. Это я могла прочитать. Кто-то спешился тут, кто-то осмотрел место, где я стояла в камне на расстоянии вытянутой руки. Они не нашли меня и разделились. Четыре набора копыт пошли в Летний форт. Один конь направился вперед.

Я прошла ущелье, а ноги едва несли меня. Нужно найти укрытие, нужно спрятаться. Долина снова расширялась, хоть и ненамного, но у реки поместились фермерские угодья между холмами с лесом. Бузина и ива покрывали склоны, над ними возвышались дубы. Еще выше на холме были камни. Сверху пролетел орел, крылья ловили лучи солнца, сияя золотисто-коричневым. Листья лежали грудами под голыми деревьями, лес не скроет меня так, как я надеялась.

Мне было холодно. Холод пробирал до костей, тело дрожало, суставы болели. Я озиралась, пыталась заметить место, где скрывалась пещера, впадина, где я могла мы остаться. Начался дождь, сначала одинокими камнями, а потом и ливнем.

Поблизости не было чащ, рощ и места, где спрятался бы путник. Я шаталась, понимая, что вот-вот потеряю сознание. Я не успею дойти до глубин леса.

Если бы голова не была тяжелой от жара, я бы так не рисковала. Но так было, и я увидела ферму недалеко от деревьев. Я бы не приблизилась к дому. Поднимался дым, там кто-то был. Я бы не подошла к окруженным забором полям, там были свиньи, молчаливо стояла корова. Я бы не искала укрытия в домиках во дворе, где я могла столкнуться с курами, гусями или свиньями. Но чуть поодаль стоял амбар, его двери были закрыты, а двор был пустым. Сбоку был проем, открытый, наверное, для скота. Я приблизилась, двигаясь от забора к стене, от куста до груды бревен. Я прикусила губу, ожидая, что залает сторожевой пес или кто-то закричит. Ничего. Никто не вышел. Корова посмотрела на меня, но промолчала. Курицы были у амбара, прячась под навесом от дождя. Тощий петух был на ограде и следил. Он посмотрел на меня, я просила его молчать.

Земля с этой стороны амбара была болотом, сильно пахло свиньями. Ноги скользили, я могла упасть, но двигалась дальше. Там была брешь с тропинкой для животных. Я подошла и забралась внутрь. Там было тихо, сухо и темно. Какие-то тюки, телега, упряжь на стене, косы и вилы стояли рядом. Голуби курлыкали наверху. На другом конце было сено. Я рухнула на него, укуталась в сырую накидку и уснула.

* * *

- Вставай! Двигайся! – меня жестоко схватили, кто-то поднял меня на ноги. Я не проснулась до конца и покачивалась, я упала бы, если бы не хватка чужих рук. Где я? Что случилось? – Имя! Что ты здесь делаешь? – рычал мужчина. Другой стоял с вилами, направив их на мою грудь.

- Н-ничего. Я… - история – Меня зовут Калла. Я сирота – не сорвалась с губ. Амбар… искала укрытие. Снаружи был темно. Шея пылала болью, руки и ноги онемели. Я едва могла дышать, куда там говорить.

- Как это понимать? Как ты сюда попала? Кто тебя послал? Куда ты идешь? – меня трясли, и голова болталась, как у тряпичной куклы.

- Калла, - выдавила я. – Каменноводье. Просто… проходила мимо.

- Каменноводье не в этой стороне. Врешь, - меня снова тряхнули, уже сильнее. Здесь был и третий мужчина с заостренной веткой и женщина с мрачным видом и с мальчиком, держащим фонарь.

- Подумай и говори правду, - приказал пленитель. – Если нужно было укрытие, почему не попросила?

Ответить я не могла. Я знала, что никому в Олбане нельзя доверять, и никто не даст путнику переночевать, ведь можно пострадать от руки Кельдека. Я смотрела в пол, думая, что нужно как-то соврать. А можно было показать, что я простыла.

- Ее обувь, - испуганно прошептала женщина. - Финнак, посмотри. Если это не работа народца, я съем чепец бабушки.

Они смотрели на мои туфли в свете фонаря, их лица стали бледными, а в глазах отразился ужас.

- Запятнанная, - сказал мужчина с вилами с отвращением. – Запятнанная. Боги, смилостивьтесь. Ты знаешь, что случилось с людьми в ферме выше, когда у них застали в доме такую…

- Как ты посмела зайти сюда? – женщина шагнула ко мне, голос дрожал от злости и страха. – Как посмела? Ты каждую минуту под этой крышей угрожала нам! Убирайся! Убирайся со своими погаными туфлями! – рявкнула она. Я ощутила на щеке ее слюну. Руки были зажаты, и я не могла ее вытереть. Я просила мысленно отпустить меня.

- Нет, - сказал Финнак. – Подумай, женщина. Мы можем отдать ее. Они ее хотят. Это она убегает от Силовиков. Нам заплатят.

- Отдать? – голос женщины был резким. – Сказать Силовикам, что она была в нашем амбаре? Да они сожгут все это место и нас вместе с ним! – ребенок рядом с ней не двигался и никуда не смотрел.