— Арна, это же… — вскинулся Орогрим, который не в силах был смотреть, как сестра отдает все их деньги какому-то оборванцу. В ответ она только повернулась в его сторону. И улыбнулась. Орк поперхнулся своими возражениями.

— Беги домой, Вик. Ты далеко живешь?

— Не, тут часа два по дороге — и будет наша деревня.

— Вот и беги. И никогда не пытайся грабить людей.

Мальчик кивнул — и через секунду только босые пятки засверкали, вздымая тучи пыли.

Два с половиной часа, что ушли на дорогу до деревни, Орогрим обтесывал срезанную ветку и ворчал. Наконец впереди показались действительно вытоптанные поля и два десятка домов.

Подойдя к самой деревне, Орогрим тихо сообщил Арне, что практически все жители толпятся возле дороги, по которой неминуемо идут все путешественники из Париаса. Зоркие глаза орка уже искали вывеску таверны. Девушка улыбнулась, почувствовав Вика, который возбужденно шептал что-то на ухо изможденной светловолосой женщине. Рядом с ней, кроме Вика, стояли еще три девочки, от шести до девяти лет.

Вперед, навстречу путникам, вышел кряжистый темнобородый мужчина в кузнечном фартуке.

— Приветствую вас, путники, — и с затаенным страхом покосился на Орогрима. Что поделать, жители северо-восточных степей редко показывались в этих краях.

— И мы приветствуем тебя. Есть ли в вашей деревне постоялый двор?

— Нет. Таверна находится дальше по тракту, — не очень приветливо произнес кузнец. Арна вслушалась в его эмоции — он явно побаивался непонятных путников, и не понимал, что от них ждать, потому и солгал — она помнила, что Вик говорил про маркиза с друзьями напившихся именно в трактире. — Простите за наглость, но что вам нужно от нас? Зачем вы дали деньги Вику?

— Я просто узнала о беде его семьи, и решила, что смогу хоть как-то помочь, — улыбнулась девушка.

— Но что вы хотите взамен? — окончательно растерялся крестьянин.

— Ничего. Если у вас найдется место для ночлега для меня и моего спутника, и немного еды — хорошо, я отблагодарю вас песней, если нет — мы просто пойдем дальше.

Кузнец обвел взглядом всех собравшихся. Арна ясно чувствовала страх и недоверие, волнами исходящий от этих несчастных людей.

Внезапно внимание путников привлек топот копыт за спиной. Орогрим обернулся — к деревне приближались несколько богато одетых всадников. Первый из них осадил коня в шаге от кузнеца, игнорируя Арну и орка. Это был богато и безвкусно одетый полный мужчина лет сорока, с аристократическими чертами лица и неприятным взглядом. На боку у него висела колишемарда[19] и длинный хлыст под левую руку.

— Эй, вы, свиньи! Где деньги для барона?

— Простите нас, господин Гриид, но… — не дав кузнецу договорить, мужчина ударил его сорванным с бедра хлыстом.

— Я не желаю слушать твоих оправданий, мразь! — взревел он. — Барон не намерен и дальше позволять вам бесплатно работать на его земле. Он и так слишком милосерден к вам, собаки!

— Кто это? — тихо спросила Арна у подошедшего Вика.

— Господин Гриид, управляющий господина барона. Очень жестокий человек, — шепотом ответил мальчик.

— Замарашка, где твой мужик? — тем временем спросил управляющий, указывая кончиком хлыста на изможденную мать Вика и прильнувших к ней перепуганных девочек.

— Он дома лежит, ваша милость… — пробормотала та. — Его вчера…

— Какого Ярлига он дома лежит? Он должен сейчас у меня в ногах валяться и умолять, чтобы я не продал его, тебя, и ваших спиногрызов париасскому каравану!

— Господин Гриид, вот деньги! — раздался мальчишечий крик. Вик выбежал вперед и упал на колени перед всадником, протягивая ему кошель Арны. — Господин Гриид, отец болен, и я стою перед вами вместо него. Вот деньги, что мы задолжали господину барону!

Управляющий хлыстом подцепил завязку кошеля и вытряхнул его содержимое на ковшеобразную ладонь. Маленькие глазки алчно сверкнули.

— Где ты взял это, щенок? — спросил он. Что-то в его тоне заставило Орогрима подобраться. — Неужто вы, грязные свиньи, утаили деньги от господина барона? Или ты кого-нибудь ограбил? Сознавайся, песье отродье! — Гриид вытянул парнишку хлыстом вдоль спины. Вик, не издав ни звука, рухнул в пыль, но тут же поднял голову.

— Я не крал, честное слово, мне дали эти деньги…

— Не лги, тварь! — управляющий подал знак своим помощникам. Двое тут же спешились и, подойдя к мальчику, вздернули его на ноги. Один тут же сорвал с Вика рубаху, и Гриид вновь ударил его хлыстом.

— Что вы делаете?.. — несчастная мать трех дочерей и сына шагнула вперед.

— Заткнись, свинья! Таков закон — каждый, уличенный в грабеже, будет запорот до смерти! — довольно расхохотался управляющий барона, глядя на залитое слезами лицо женщины. Вновь взлетел хлыст…

Арна сжала плечо Орогрима, готового уже вмешаться и прекратить расправу над невиновным ребенком. Она пыталась понять, что должна делать. Голос Искоренителя говорил, что девушка не имеет права вмешиваться. Человечная половина убеждала в обратном.

После четвертого удара Вик обмяк. Помощник Гриида отбросил мальчика на обочину, к ребенку тут же бросилась мать. Управляющий обвел всех злобным, презрительным взглядом.

— Где деньги, которые вы задолжали барону?

— У вас в кармане, — раздался тихий голос Арны.

Все вздрогнули. Спокоен остался лишь Орогрим — он был уверен в кровной сестре.

— Это еще что за проходимцы? — взревел Гриид. — Ты кто такая, нищенка?

— Я просто путешествую. Господин Гриид, оставьте в покое этих несчастных людей. Мальчик отдал вам все, что у них было.

— Этот щенок? Я конфикс… канфес… конфисковал эти деньги, так как они были украдены! — прорычал управляющий, с трудом управившись с трудным словом. — Это Закон!

— Эти деньги не были украдены. Их дала мальчику я.

— Заткнись, тварь! Эй, взять ее!

Орогрим тихо, но яростно зарычал. Свирепый оскал обнажил клыки, мускулы на спине, груди и плечах орка вздулись. Оскорблений в адрес Арны он не прощал никогда и никому.

— Не советую, — прорычал он.

— Это что еще за животное? — презрительно бросил Гриид. — Взять обоих! Я не потерплю проходимцев и беглых рабов на землях господина барона! — его хлыст метнулся к лицу Арны.

В следующее мгновение пальцы девушки оплелись вокруг гадкого оружия. Арна резко рванула хлыст на себя, и Гриид с удивлением понял, что хрупкая на вид противница сдернула его с седла, словно сопливого мальчишку со стога сена. Это было последнее, о чем он успел подумать перед тем, как набалдашник боевого посоха коснулся его живота.

Почувствовав сзади волну воздуха, Арна перетекла в нижнюю стойку и резким ударом посоха перебила ноги одному из сподвижников управляющего. Второй, выхвативший кривой ятаган, получил сильнейший удар по кисти с оружием и, взвыв, покатился по земле, прижимая к груди искалеченную руку. Уклоняясь от атаки третьего, она перешла в практически горизонтальное положение, и, распрямляясь, ударила навершием в самую больную точку — пах. Оставшиеся трое даже не успели понять, что происходит.

Весь бой — или побоище — занял не более десяти секунд. Жители деревни даже не увидели, как это происходило — на их глазах слепая девушка размазалась в неуловимый вихрь, а спустя несколько секунд вновь появилась. Все враги лежали на земле, кто в сознании, кто — без, но все были живы.

Арна быстро нагнулась над Гриидом, мысленным приказом возвращая его в сознание. Сдернув повязку, она заставила управляющего смотреть прямо в ее пронзительные синие глаза. Соскользнув в Астрал, девушка пронзительным ударом смела подсознательную защиту алчного подонка и вторглась в его память. Через мгновение, удовлетворенно улыбнувшись, Арна вынырнула в реальный мир.

— Сейчас ты вернешься в замок, выпустишь своего несчастного господина и его семью, извинишься перед ним и отдашь все, что наворовал за эти годы. Потом, если он позволит, ты отправишься странствовать и попытаешься исправить хоть часть того зла, которую причинил этим людям. Тогда она, возможно, тебя и простит. Ты понял меня, Гриид?