Это и будет его алиби. Но еще нужен предлог, что­бы отойти от машины и зайти в дом дяди. Он скажет, что пойдет разузнать дорогу. Дом дяди Чарльза удачно для этой цели расположен — второй от угла. Дядя бу­дет дома один и сам откроет ему дверь. Кросс проломит ему голову, вернется в машину и скажет, что никто не отозвался на стук. Немного поколесив по переулкам, Кросс объявит, что узнает окрестности и отвезет свиде­телей домой.

Орудие убийства — тоже проблема. На чем бы он ни остановился, не может же он держать гаечный ключ или что-нибудь в этом роде рядом с собой в машине. Риск слишком велик. Придется его где-нибудь спрятать, скажем, за калиткой дядиного дома, когда он приедет на Уелфорд авеню в первый раз — менять уличную табличку. Кроме того, сразу после убийства, еще до возвращения в машину, надо будет стянуть с таблички чехол и сунуть его в карман. Все это должно быть тщательно отрепетировано, время рассчитано по секун­дам, и в решающие минуты от него потребуется полное самообладание. Столько всего надо будет помнить! Его список «Не забыть!» уже заполнил целую страницу.

Чтобы алиби было безукоризненным, надо, чтобы время смерти зафиксировал надежный свидетель. Не стоит полагаться на судебного эксперта — всем извест­но, что они определяют время смерти весьма прибли­зительно и часто ошибаются. А ему необходимо, чтобы время смерти было известно с точностью до минуты •— иначе его алиби теряет смысл. Придется, видимо, сразу после убийства позвонить кому-нибудь по телефону из дядиного дома. Конечно, это опасно, но если проделать все быстро, риск будет невелик. А куда позвонить? В полицию? Нет, они, чего доброго, заявятся раньше, чем он успеет унести ноги. Лучше позвонить какому-ни­будь соседу. Голос, конечно, надо будет изменить. Он записал в список «Не забыть!»: узнать подходящий те­лефон кого-нибудь из жителей Уелфорд авеню или близлежащих улиц.

Кросс еще раз окинул мысленным взором готовую часть плана и вдруг наткнулся на огромное и трудно преодолимое препятствие. Ему стало нехорошо при од­ной мысли, что он чуть не упустил его из виду. По его словам, в восемь часов вечера — или какое там он вы­берет время — он был на авеню Икс и зашел в какой-то дом, чтобы узнать дорогу. Свидетели это подтвер­дят. Но полиция-то обязательно наведается на авеню Икс и обойдет дома, расспрашивая хозяев, звонил ли им в это время кто-нибудь в дверь. И все скажут, что нет.

Кросс впервые усомнился в осуществимости своего плана. Что-то уж очень много возникло осложнений!

Вдруг он споткнется на чем-нибудь, забудет, как часто бывает с убийцами, что-то важное. Кроме того, всегда может случиться что-то непредвиденное, какое-нибудь нелепое совпадение, и весь его тщательно продуманный план полетит ко всем чертям. Но он не дал сомнениям одолеть себя. В конце концов, дело только в начальной стадии, до генеральной репетиции еще далеко.

Кросс принялся обдумывать вновь возникшую проб­лему. Пустой дом — вот решение вопроса! Он скажет свидетелям, что никто не вышел на стук. Может быть, еще добавит, что обошел дом кругом, чтобы посмотреть, есть ли где-нибудь в окнах свет, но все окна оказались темными. Конечно, люди, живущие по соседству, могут сказать, что не слышали никакого стука, но их свиде­тельство не будет иметь большого веса. Известно, что труднее всего доказать отсутствие чего-либо. Слож­ность заключается в том, что ему надо будет найти улицу — авеню Икс — где второй или третий дом от угла, примерно соответствующий по расположению до­му Холлисона на Уелфорд авеню, не заселен. Найти та­кую улицу будет очень не просто. Сейчас в Лондоне не так-то много пустых домов.

Так или иначе, Кросс считал, что дело у него су­щественно продвинулось. Хотя его план еще не был разработан во всех подробностях, он имел одно несом­ненное достоинство. Все неприятные сюрпризы, кото­рые могли ожидать Кросса, относились к периоду до убийства. Если туман будет чересчур или недостаточ­но густой, если свидетели окажутся неподходящими, если они будут все время глазеть в окна и следить, куда они едут, если они проявят подозрительность, или чрезмерную любознательность, или чрезмерную готов­ность ему помочь, если они окажутся глупыми или близорукими и не разглядят название улицы на фаль­шивой табличке, если как-нибудь нарушится график или сломается машина, если у дяди вдруг окажутся гости,— что ж, ему вовсе не обязательно совершать убийство именно в этот вечер. Он просто подберет га­ечный ключ, снимет чехол с уличной таблички, отве­зет свидетелей домой и будет ждать другого случая. Собственно говоря, он может делать одну попытку за другой — пока обстоятельства не окажутся благопри­ятными. Разве это не гарантия безопасности?

И пока он не нанесет решающий удар — он ничем не связан. А потом ему останется только позвонить по телефону и сообщить об убийстве, сесть в машину и уехать. Затем можно спокойно дожидаться, пока след­ствие не зайдет в неизбежный тупик.

Тем временем, у него было два срочных дела — най­ти подходящую авеню Икс и попытаться изготовить достаточно убедительную имитацию уличной таблички.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

На следующий день было воскресенье. Дядя Чарльз, у которого с довоенного времени сохранился набор мячей и клюшек, предложил им втроем сразиться в гольф. Но Кросс отказался и после завтрака отправил­ся на машине искать пустой дом. Предварительно он изучил план Лондона и решил начать свой поиск в рай­оне Твикенхем.

Там он проездил добрый час и не обнаружил ничего подходящего. Как он и предполагал, пустых домов бы­ло очень мало. Проще всего было пойти к квартирному агенту и взять у него список домов, объявленных к продаже. Но этим он оставил бы след, который грозил осложнениями.

К середине дня он наездил много миль и нашел все­го три пустых дома. Два из них Кросс сразу забрако­вал — очень уж улицы были непохожи на Уелфорд авеню. Третий стоял на подходящей улице, но далеко от угла и от уличного знака и таким образом тоже не годился.

За обедом в ресторанчике на набережной Кросс продолжал обдумывать эту проблему. Так ли уж необ­ходимо найти пустой дом? Нельзя ли без этого обой­тись? Может быть, только сказать свидетелям, что он постучит в какой-нибудь дом, а потом, вернувшись, заявить, что в тумане не видно света в окнах и он раз­думал спрашивать дорогу? Как-нибудь они и так выбе­рутся. А что на это скажут его пассажиры? Пожалуй, такое объяснение будет звучать не очень убедительно. На убийство понадобится по крайней мере пять минут, и полиция захочет знать, что он делал в течение этих пяти минут. Если он найдет пустой дом, он сможет сказать, что прошел по дорожке к двери, постучал, подождал, опять постучал, потом обошел дом кругом — все это как раз и заняло бы пять минут. Но полиция никогда не поверит, что он просто стоял пять минут перед дверью, раздумывая, стучать или нет. Они нач­нут допытываться, до какого места он дошел, откры­вал ли он калитку, если нет, то почему и тому подобное. Кросс живо представил себе, какой неприятный разго­вор произойдет у него с дотошным следователем. Нет, ему необходимо убедительное объяснение, чем он был занят эти пять минут. Значит, надо чтобы был конкрет­ный пустой дом, который он сможет описать. Он дол­жен знать, какая там калитка — деревянная или желез­ная, какая дорожка — бетонная или посыпанная гра­вием: такие вещи человек запомнит даже в тумане. Надо искать пустой дом, другого выхода нет.

После обеда он опять взялся за поиски. С утра он прочесал Твикенхем, поэтому теперь он решил вернуть­ся на Ричмондский круг и поездить по Кингстону. Он поднялся на Кингстон Хилл и обнаружил там несколь­ко улочек, идеально отвечающих его требованиям, по­тому что именно туда бы он и попал, если бы непра­вильно повернул на кругу. Но на этих улочках не было пустых домов. Он совсем было впал в уныние, но тут ему повезло.

Он свернул на довольно широкую и красивую ули­цу под названием Хемли авеню. Уличная табличка на углу была того же типа, что и на Уелфорд авеню, толь­ко немного короче. Кросс бросил взгляд туда, где на Уелфорд авеню стоял дом его дяди, и его сердце под­прыгнуло от радости. Там стоял дом, разрушенный бомбой.