Я умираю от желания быть ее первым.

Если я все сделаю правильно, буду ли я ее единственным?

При этой мысли мое сердце бешено колотится. Ожидание не похоже на вариант. Конечно, мы могли бы поговорить, но я не хочу давать ей повод – или возможность – уйти.

– О, принцесса. – Я толкаюсь в нее, постепенно прокладывая себе путь сквозь ее скользкую хватку, пока не врываюсь глубоко в нее одним мягким настойчивым толчком. Затем я двигаю бедрами вперед, вдавливаясь в нее так глубоко, как только могу. – Теперь ты моя.

Наконец-то.

Если у нее есть какие-то возражения, я не хочу их слышать в данный момент. По крайней мере, на этот раз я хочу трахнуть свои фантазии, где я глубоко внутри нее, без презерватива, в первый раз, и она со мной, толчок за толчком, крик за криком, вплоть до царапающего, хриплого, катастрофического конца.

Она тихо, прерывисто вздыхает, ее глаза наполовину закрываются.

– Правильно? – подсказываю я, отстраняясь от нее так медленно, что со стоном задаю вопрос.

– Да, – выдыхает она.

– Скажи мне, кому ты принадлежишь.

Она не колеблется.

– Тебе, Джетт.

– Верно. – Я возвращаюсь и устанавливаю ритм, который, как подозреваю, ослабит ее сдержанность. – Как долго ты принадлежишь мне?

Ее ресницы распахиваются. Я вижу там слезы.

– Всегда.

Вот оно. С одним дрожащим признанием нельзя отрицать, что она все еще владеет и моим сердцем.

Я придумал этот план, чтобы удовлетворить каждое свое отчаянное желание, показать ей, чего ей не хватает, вычеркнуть ее из своей системы раз и навсегда.

Вместо этого она сбила меня с ног. Теперь моя единственная надежда – бороться, чтобы удержать ее.

– И я твой.

Я снова вхожу в нее, глубже, глубже, туда, где она такая чертовски сладкая. Где я хочу жить. Там, где не бывал ни один мужчина.

– Джетт...

Я слышу мольбу в ее голосе. Мои толчки набирают скорость, и она вознаграждает меня вздохом. Ее пальцы обвивают мои плечи. Ее бедра делают то же самое с моими бедрами, как будто она может прижать меня к себе и удержать навсегда.

Я все глубже погружаюсь в Уитни. Не буквально, так как я уже настолько глубоко в нее погрузился, насколько это возможно. Но образно, интуитивно, эмоционально. И я тону. Если она – то, как я собираюсь умереть, я уйду с благодарностью и охотно, закончив свое время на земле счастливым человеком.

Я хватаю ее за бедро одной рукой, а другой хватаю за волосы, заставляя ее смотреть прямо мне в глаза.

– Я никогда не переставал любить тебя.

Слезы льются ручьем.

– Я тоже никогда не переставала.

О, черт. Это заставляет мое сердце биться сильнее.

Я снова врезаюсь в нее, каждый удар быстрее и настойчивее предыдущего.

– Ты действительно любишь меня?

Уитни колеблется, затем кивает и издает низкий стон, полный желания и боли.

– Ответь мне, – рявкаю я. – Скажи это.

– Я люблю тебя, – кричит она, крепче прижимая меня к себе, покрывая поцелуями мое плечо и шею.

Это все, что мне нужно было услышать.

– Я тоже тебя люблю.

И я никогда ее не отпущу. Мне плевать, с кем она помолвлена, она выходит за меня замуж. И я чертовски надеюсь, что она не принимает противозачаточные средства, потому что я сделаю все возможное, чтобы на этой неделе надеть ей кольцо на палец и зародить ребенка в животе.

Она больше никогда не уйдет.

– О, принцесса.

Я вхожу в нее все быстрее, быстрее. Мои легкие работают как мехи.

– Джетт! – кричит она за несколько секунд до того, как ее киска сжимает меня, как тиски, ее тело дергается, и низкий стон вырывается из ее горла.

Я успеваю, делая все возможное, чтобы продлить ее удовольствие, но я больше не могу сдерживаться, не физически. Оргазм собьет меня с ног, разрушит меня, и это будет самое восхитительное в мире.

Но я также не могу сопротивляться эмоционально. Уитни завладела моим сердцем; она всегда им владела. Я слишком долго лгал себе об этом.

Когда она сжимает меня крепче, волна накрывает и меня тоже. Я подвешен в удовольствии, не похожем ни на что, что я когда-либо испытывал. В моих глазах вспыхивают огни. В мозгу что-то гудит. Каждая часть меня от макушки до пят наэлектризована. Я обнимаю Уитни и отпускаю, вкладывая в нее каждую частичку себя.

Теперь этого нельзя отрицать; я принадлежу ей навсегда.

И пути назад нет.

Прижимаясь и целуясь, мы спускаемся вместе, сердца колотятся, дыхание прерывистое. Как будто по какому-то невысказанному пониманию наши взгляды встречаются.

Мы оба знаем, что все изменилось.

– Неужели это действительно только что произошло? – шепчет она. – Ты сказал, что любишь меня?

Легкая усмешка мелькает на моих губах. Честно говоря, я много лет не улыбался, и это приятно.

– Да. Когда мы занимались сексом.

– И это правда?

– На сто процентов.

Ее губы изгибаются, оживляя выражение лица.

– Ух ты.

– Ух ты.

– Так вот из-за чего весь сыр-бор?

– Можно и так сказать.

Честно говоря, то, что мы разделили, было настолько необычно, что для меня это тоже было новостью.

– Ты ждала меня?

– Чтобы заняться сексом? – Она кивает. – У меня были возможности. Всегда был кто-то, с кем я пыталась встречаться, или какой-нибудь флиртующий чувак на вечеринке. Но я никогда не хотела никого из них. Никто не заставлял меня чувствовать себя так, как ты.

– Никто и никогда не заставлял меня чувствовать себя так, как ты.

Когда я с Уитни, я сосредоточен. Я – это я. Я цел. Я никогда не женился и не был серьезен с другой женщиной, потому что не мог воспроизвести то чувство, которое испытывал, когда был с ней.

– Как ты собиралась выйти замуж за парня, с которым никогда не спала? И не любила?

Она морщится.

– Это была деловая сделка. Ты же знаешь, что Вэнсу нужны деньги. Моему жениху нужно правдоподобное прикрытие, потому что он влюблен в кого-то, кого не может иметь. Он интересуется мной не больше, чем я им.

Насколько я понимаю, он ее бывший жених, но я к этому еще вернусь.

– Значит, он никогда не прикасался к тебе?

– За исключением того, чтобы поцеловать меня для нескольких фотографий с помолвки, нет.

Тогда мне не придется его убивать. Хорошо.

Неохотно я освобождаюсь из тела Уитни. Когда она вздрагивает и ерзает, я мгновенно начинаю беспокоиться.

– Ты в порядке, принцесса? Болит?

– Немного, но я в порядке.

Это облегчение, потому что скоро я снова захочу ее.

А пока я ложусь на спину и прижимаю ее тело к своему. Она кладет голову мне на грудь, как будто прижиматься ко мне – самая естественная вещь в мире. Я легонько глажу ее по спине, спускаясь вниз.

Я вздыхаю. Мы можем быть влюблены, но это не делает дорогу перед нами легкой. В конце концов, мне придется быть непоколебимо честным.

Но сначала пришло время поговорить об очевидном.

– Как насчет твоего брата?

Мы не можем позволить ему встать между нами.

Она долго покусывает нижнюю губу.

– Находясь здесь с тобой, я поняла, что не могу пожертвовать своим будущим ради него. Он должен перестать быть импульсивным и попадать в глупые ситуации. А если он этого не сделает, мне придется перестать его выручать. В конце концов он обо всем сожалеет, но к тому времени… обычно бывает слишком поздно. Думаю, что это особенно верно в отношении тебя.

У меня смешанные чувства по этому поводу. Я разберусь с этим позже.

– Расскажи мне, как он попал в свое нынешнее финансовое положение.

Как много она знает?

– Несколько месяцев назад в Вегасе он был пьян, и какой-то придурок, он не скажет мне, кто, заставил его поставить глупую сумму денег на партию в покер. Это просто совпало со стоимостью его компании. Я думаю, что это была подстава. Но, как идиот, Вэнс сделал это. И проиграл. Я была раздавлена, потому что пошла в школу, чтобы помочь спасти и развить эту компанию. Теперь это... провалилось.

Она выглядит такой расстроенной, что я успокаиваю ее лаской.

– Он уже передал ее этому парню?

– Он отказался. Я сказал ему, что мир устроен иначе, что ему нужно вырасти и столкнуться с последствиями. Он ответил, что позвонил Майклу, человеку, которого мы знаем лично и профессионально уже несколько лет. Вэнс умолял его о помощи. Майкл согласился, если я выйду за него замуж. Не то чтобы меня спрашивали. – Она качает головой. – Я хотела выйти из игры с первого дня. Я ломала голову, пытаясь понять, как могу помочь брату, не жертвуя своим будущим. Затем курьер постучал в мою дверь с твоей запиской.

– И ты встретила меня в баре.

Ее лицо смягчается, когда она кивает.

– Не из-за денег. Я не могла не увидеть тебя. Я должна была знать...

– Осталось ли между нами что-то? Мне тоже нужно было знать. – И пришло время признаться во всем. – Вот почему я создал безотказный план... или так я думал.

Она, нахмурившись, кладет подбородок мне на грудь.

– Какой план?

– Я, гм... придурок, который напоил Вэнса в Вегасе и подтолкнул его поставить на кон стоимость своего бизнеса. Я знал, что он проиграет. Для меня это был беспроигрышный вариант. Либо я верну компанию, которую потерял, либо – что более важно – я мог использовать долг в качестве рычага, чтобы снова увидеть тебя. Чтобы я наконец-то понял, так ли сильно я тебя люблю, как подозревал. Если так, то я планировал простить долг Вэнса, если ты выйдешь за меня замуж.

Уитни разевает рот.

– Зачем идти на все эти неприятности? Почему просто не поговорить со мной?

– И рисковать быть отвергнутым? Мое хрупкое мужское эго...

Я закатываю глаза от собственной глупости. Обычно я такой бесстрашный, особенно в бизнесе, но знание того, что Уитни, скорее всего, оттолкнет меня, приводило в ужас.

– Думал, ты скажешь мне, чтобы я шел нахер. Мои переговоры с Вэнсом, казалось, шли отлично – пока он внезапно не перестал отвечать на звонки. Потом до меня дошли слухи, что он устроил твой брак с кем-то другим за деньги. Поэтому я пришел прямо к тебе.

– И ты послал мне записку?

Я киваю.

– Так или иначе, я собирался добраться до тебя, принцесса.

Она хихикает.

– Я бы сказала, что ты добился больше, чем просто добрался до меня.

– Слава богу. Мое здравомыслие не выдержало бы, если бы я больше не прикасался к тебе. – Я заправляю прядь темных волос ей за ухо. – Думаю, я всегда знал, что ты для меня.