— Так пожелай! Найди клевер с четырьмя лепестками, фею-крестную — мне все равно что, но пожелай! Дай взятку, если нужно, но ускорь этот процесс, — сказала она намеренно холодным тоном.

Димитри взял стакан из ее дрожавшей руки и поставил его вместе со своим на стол. Потом он завладел ее руками и принялся ритмично поглаживать кожу большими пальцами. Ей оставалось только смотреть на него и чувствовать, как на нее накатываются жаркие волны, превращая тело в раскаленную печь.

— Я сделаю это, — согласился он.

— Хорошо, — прошептала Оливия.

— За плату, — глухо добавил Димитри.

Ее тело обмякло. Да. Если это секс, мелькнула у нее безумная мысль, она согласится. В последний раз перед тем, как навсегда заглушить свою потребность в Димитри и снова принести обет безбрачия.

Какой ужас! — подумала Оливия, потрясенная проявлением непростительной слабости.

Она в отчаянии пыталась обуздать свою непокорную, чувственную природу и остаться равнодушной.

— Я не стану платить! — хрипло возразила она.

— Мне кажется, что станешь, — возразил Димитри с мягкой уверенностью.

Он торжествовал. Сила ее возбуждения превзошла его ожидания. Но их потребности всегда совпадали. У него нет сомнений, что Пол не дает ей полного удовлетворения. Ему захотелось немедленно стереть любовников Оливии из ее памяти и тела.

Она обязательно заплатит цену, которую он потребует. Димитри прикоснулся к дрожащим губам Оливии, и возбуждение, словно острый нож, пронзило его, когда у нее вырвался тихий вздох. О да! Его боль утихнет, когда он увидит это великолепное тело в своей постели и напомнит Оливии, какой великолепный секс был у них. Он будет удерживать ее до тех пор, пока она не потеряет способность мыслить. И когда она окажется в полной зависимости от него, он бросит ее так быстро, что она не успеет опомниться.

Но… проклятье! Он хочет ее. Сейчас! Поэтому в данный момент быстрое отступление, возможно, явится мудрым шагом.

— Подожди здесь. Я посмотрю, что можно придумать, — прошептал Димитри. И не смог устоять. Он коснулся ее губ поцелуем, который должен был быть мимолетным и равнодушным.

Однако секунды спустя они уже сплелись в тесном объятии. Необузданность их страсти поразила даже его. Внутренний голос советовал ему немедленно спастись бегством, чтобы Оливия не увидела его отчаяния.

— Очень приятно, но мне нужно позвонить, — преодолевая пульсирующую боль, выдавил Димитри. Кровь жарко бежала в его жилах, разжижая мозги. Он запустил руку в волосы и попытался успокоиться — умственно, физически и эмоционально. — Я узнаю, что можно сделать, чтобы дело пошло быстрее.

Каким-то образом ему удалось найти свою каюту, хотя у него было такое ощущение, что он пьян. Но ведь он пристрастился к ней, как к наркотику, и чем больше он обладал ею, тем сильнее становилось его желание. Однако на этот раз диктовать условия будет он, и эмоциональной зависимости у него не возникнет. Это самый безопасный способ общения с женой-проституткой.

Недаром же он родился за Коринфским каналом, отделяющим Пелопоннесский полуостров от материковой Греции! Уроженцы тамошних мест славятся изощренной хитростью и смекалкой. Они способны молниеносно оценить ситуацию и извлечь из нее выгоду; неудивительно, что многие греческие политики — его земляки.

Димитри направился в гостиную. Его мозг работал, как электронно-вычислительная машина, энергия била ключом. Мысль, которая пришла ему в голову, была восхитительно проста. Он разделается с Оливией и решит проблему с Элени единым махом.

Димитри хотелось кричать от радости, и он поймал себя на том, что глупо ухмыляется. Он зло подшутит над Оливией. Она будет умолять его забыть о разводе. И когда он отвергнет ее, она на себе испытает унижение и боль, которую причинила ему. Димитри решил сделать все, чтобы Оливия поняла — он обращается с ней как с маленькой бессердечной потаскушкой, какой она и является на самом деле.

После того как Димитри спустился в каюту, Оливия некоторое время просидела в шезлонге, потому что ноги отказывались повиноваться ей.

Неудивительно, что у нее не вызывали интереса мужчины, приглашавшие ее на свидания. В течение нескольких последних лет она приняла несколько предложений поужинать в ресторане, надеясь, что в объятиях другого мужчины ей удастся забыть Димитри. Но она слишком быстро поняла, что эти свидания лишь усиливают власть, которую Димитри до сих пор имел над ней.

Встреча с ним была подобна прыжку в безжалостный водоворот ощущений и эмоций, который обострил все чувства и заставил трепетать каждую жилку в ее теле.

Потрясенная силой своего возбуждения, Оливия принялась расхаживать по палубе, испытывая глубокий стыд от мысли, что ее сексуальные потребности возобладали над презрением, которое вызывал у нее Димитри. Он на самом деле вообразил, что она нырнет к нему в постель при первой возможности — и наверное, это могло произойти, призналась она себе, подавив стон.

Услышав, что Димитри распахнул дверь каюты, она круто повернулась и задрожала, чувствуя лихорадочное биение сердца. Широко шагая, он направлялся к Оливии, не отводя от нее немигающего взгляда страстных темных глаз.

— Я могу предложить, чтобы мы сделали это по-быстрому, — он улыбнулся, вопросительно изогнув одну бровь.

Оливия судорожно вздохнула и подняла руку, чтобы отвесить ему пощечину, но Димитри, смеясь, поймал ее, и, глядя на веселые морщинки, собравшиеся у его глаз и ласковое выражение лица, она почувствовала, что у нее подгибаются ноги.

— Как ты смеешь? — прошептала Оливия.

— Извини. Слова в твоем языке иногда имеют слишком много значений. Я имел в виду быстрый развод, — развеселившись, пояснил он.

Оливия недоверчиво прищурилась. Димитри прекрасно понимал, что на самом деле он имел в виду совсем другое. Его знание английского языка было безупречным. Если бы она застеснялась, он бы моментально схватил ее и затащил в каюту. Что, интересно, подумала бы та блондинка? Как Димитри, не моргнув глазом, удается жонглировать двумя женщинами, находящимися на расстоянии всего нескольких футов друг от друга?

— Тогда сделай это, — холодно сказала Оливия, вырвав у него свою руку.

— И ты согласишься на то, что я хочу?

— За исключением чего-либо незаконного или аморального! — заявила Оливия.

— Как можно! — Димитри сделал вид, что он оскорблен. Она попыталась испепелить его взглядом, и он снова улыбнулся — Так как?

— Посмотрим. Я знаю, что кое-что я ни за что не стану делать для тебя, — Оливия испытующе посмотрела на него и не увидела ничего, кроме вкрадчивой вежливости.

— Не волнуйся. Это нечто такое, что находится в пределах твоих возможностей, — сказал Димитри, отнюдь не усыпив ее подозрений. — Я объясню тебе за обедом, — он жестом указал ей на каюту, но она не сдвинулась с места.

— Это предлог, чтобы завлечь меня сначала в твою каюту, а потом в постель? — поинтересовалась Оливия, пытаясь обуздать свои желания.

— А это завуалированное желание попасть туда? — бархатным голосом осведомился Димитри.

Оливия покраснела до корней волос.

— Конечно, нет!

— Гм-м… — судя по его тону, она не разубедила его.

— Ты мне отвратителен, Димитри! Неужели ты думаешь, что я хочу оказаться в твоей постели? — насмешливо спросила Оливия.

Он пожал плечами.

— Необязательно в постели. У меня очень большая палуба… Однако, — поспешно сказал он, заметив, что Оливия собирается разразиться яростными протестами, — похоже, мне придется ограничиться обедом и беседой. Ты голодная?

Оливия моргнула. Она не помнит, когда ела в последний раз: волнение помешало ей позавтракать — и поужинать предыдущим вечером. Голодать нет смысла. К тому же Димитри всегда любил поесть. У него прекрасный шеф-повар, который устраивает пышные пиршества.

— Я могла бы съесть лошадь, — призналась она.

— Мне кажется, мы найдем что-нибудь более съедобное, чем наши непарнокопытные друзья, — сухо заметил Димитри.