Несомненно, что все многочисленные противоречия «Силы есть Право» возникают из-за того, что Редбёрд взялся доказать то, что явно уже само по себе. Ведь, как известно, подведение идеологической базы под тот или иной тезис только усложняет и запутывает дело. «Сила есть Право» — философский трактат (немного странный, но, тем не менее), содержание которого можно выразить тремя словами — теми самыми, что заключаются в его названии. Однако, если содержание обычного философского трактата строится на доказательстве его заголовка, на доводах в его пользу, то в данном случае доказывать особенно ничего — то, что СИЛА ЕСТЬ ПРАВО, понятно даже ребёнку, вышедшему из стадии грудного. Может, впрочем, и грудному понятно, кто его знает. Бессмысленность попытки доказать это утверждение косвенно подтверждается и тем, что Редбёрд частенько повторяет одну и ту же мысль по несколько раз, иногда даже не утруждая себя поиском других слов и выражений для её формулирования.
Очевидно, это же обстоятельство служит причиной и того, что главы в «Силе есть право» — лишь дань структуре литературной работы, фактически они повествуют об одном и том же, иногда — словно Редбёрд спохватывался — всё-таки настраиваясь на тему, заявленную в заглавии. При желании многие доводы автора (но не все), в том числе и в тех местах, где он просит привести свидетельства, опровергающие излагаемые им, могут быть с лёгкостью опротестованы, а необходимые свидетельства найдены. «Христианин и властитель — прямые противоположности» — странно, кому же тогда в наше действительно славное прошлое проигрывали язычники… В качестве критики можно отметить и то, что авторские доводы часто неравноценны, что некоторые эпизоды книги представляют собой исторические свидетельства, интересные лишь с той позиции, что рисуют нам портрет Редбёрда как человека — в первую очередь это замечание касается критики автором современных ему политиков и идеологов.
Как уже не раз отмечалось, многие исторические, географические, антропологические, биологические и т. д. факты Редбёрд толкует чрезвычайно вольно — в угоду своей идее. Чего стоит, например, его замечание в четвёртой главе, что впервые турки появились на исторической арене «как караваны бедуинов», тогда как бедуины — это кочевые арабы-скотоводы, а турки принадлежат тюркскому этносу. Когда же Редбёрд начинает рассуждать о символике, поневоле начинаешь задумываться о том, откуда он почерпнул все эти сведения (см., например, его «теорию» о символизме скипетра в той же третьей главе). Некоторые его доводы настолько невразумительны, что становится непонятно, то ли он, как говорится, «слышал звон, да не знает где он» (например, его теория о формировании организма «из разложившихся экстрактов существовавших до него организмов» в четвёртой главе), то ли просто «умничает»…
В общем, это произведение вовсе не гениальное, не судьбоносное, не какое-то там ещё. Но, естественно, это не главное. Хотя с фактических позиций книгу трудно назвать актуальной, с экзистенциальных предмет «Силы есть Право» всегда будет насущным вопросом. При всех наивных убеждениях, необоснованных выводах и голословных утверждениях, нельзя не увидеть, что труд Редбёрда не потерял своей актуальности и сегодня. И даже более того — сегодня, когда демократизация, либерализация, глобализация, компьютеризация, феминизация (увы! Редбёрд ошибся, заявив о невозможности того, что женщины станут «хотя бы равными мужчине») и т. д. и т. п. пожирают человеческую личность безжалостнее, чем во времена написания книги, она просто необходима. Опять же, к прямолинейным, оголтелым воззваниям Редбёрда сегодня можно относиться с известной долей иронии, но нельзя отрицать верность направления, в котором он развивал свою мысль. Человек — как личность и как часть народа — не должен подчиняться другому человеку. Если он подчинился — как личность и как часть народа — то он должен «сойти с трассы». Быть может — насовсем. Жизнь — это битва, а смерть — … глупо, в общем, её бояться. «Ночь в чёрной земле не так ужасна, как дни рабства под сияющим солнцем», — говорят наши современники Laibach. На самом деле «расизм» Редбёрда — это не что иное, как поклонение воину.
Кстати, большая часть пятой главы «Силы есть Право» посвящена тому, что в современных терминах обозначается как неправомочность существования однополярного мира — Редбёрд фактически агитирует за многополярный мир. Касательно же ситуации в современном мире, эта книга является одновременно — снова противоречие — панегириком имперской политике Соединённых Штатов и призывом к действию к подавляемым ими народам. Как это ни печально, но прогнозы Редбёрда (довольно пафосные восклицания в третьей главе) о «возрождении» и «преобразовании» Америки тоже не оправдались. Что ж, сто лет, наверное, слишком короткий срок для этого процесса. Да и не каждый заговор (надо заметить, что «Сила есть Право» является конспирологическим трудом — это достаточно очевидно) должен непременно победить — ему может помешать контрзаговор любого уровня.
«Сила есть право» — это не инструкция по борьбе с миром, это инструкция, как выжить в этом мире, используя его законы себе во благо. Это книга о том, как «пробиться наверх» — к власти или к богатству, или и к тому, и к другому. Именно поэтому здесь нет даже намёка на духовность — какой мир, такие в нём и правила. Редбёрд частенько напоминает о благородстве сильного — этим, можно сказать, и ограничивается его понимание духовности. Ещё автор приближается к духовности, когда, как это ни парадоксально, говорит о смерти — о страхе смерти и о бесстрашии смерти. А так — о какой «духовности» может идти речь, если название пятой главы звучит не иначе как «Главная цель мужчины — материальный успех»? Опять же — причём здесь маргиналы и радикалы? Эдакий распоясавшийся Дейл Карнеги, дающий советы, как завоевать успех и достигнуть богатства, вряд ли будет смотреть с симпатией на сегодняшних нацистов, анархистов, сатанистов и т. д. — изгоев общества.
И тем не менее «антиобщественность» этой книги несомненна. Но опять же, заключается она не в том, что направлена против этого самого общества, а в том, что повествует о нём — беспристрастно и без прикрас. Посмеиваясь и презрительно сплёвывая. Самому обществу, может, было бы и лучше, если бы писали «против» него, а не «о» нём. Это тот случай, когда правдивая картина хуже злобной карикатуры. Надо ли говорить, что то, что сегодня происходит в России — перераспределение капитала, каждодневный рост пропасти между «бедными» и «богатыми» и т. д. — происходит в строгом соответствии с изложенным на страницах труда Редбёрда.
Ясно как день, что, подобно трудам Ницше, своей тематикой «Сила есть Право» обречена на вульгаризацию, упрощение, примитивизацию. Претензии радикалов на этот труд демонстрируют, к сожалению, и эту тенденцию. Между тем, некоторые трёхэтажные пассажи, с помощью которых Редбёрд описывает и то, что он отстаивает, и то, против чего он борется, заставляют читателя заподозрить иронию по отношению к предмету разговора. Западные исследователи, между прочим, сетуют на то, что радикалы, взяв на вооружение «Силу есть Право», не уловили иронии Редбёрда и отнеслись к его ядовитой сатире слишком серьёзно. Некоторые даже предполагают, что Редбёрд написал свою книгу, просто-напросто разозлившись на человеческий род.
Так или иначе, даже при превосходстве недостатков работы Редбёрда над её достоинствами, на русском языке «Сила есть Право» должна была быть издана — что и было осуществлено издательством РЕВОЛВА. В заключении пара замечаний о переводе.
Во-первых, оригинальное «Might is Right» кроме «Сила есть Право» можно перевести и как «Сила правa». Ещё его переводят как «Правда — в силе», «Право силы», «Сила даёт право» и т. д. Мы остановились на «Силе есть Право» как на более точном (дословном) переводе и как на бескомпромиссной формулировке («Сила права» звучит всё-таки не так твёрдо и утверждающе).
Во-вторых, оригинальная орфография — это касается исключительно написания слов со строчной буквы — соблюдается только в поэтических частях. В основном же тексте излюбленная автором манера высокопарно (или язвительно) писать многие слова с заглавной буквы не принималась нами во внимание — в отличие от английского (американского), где такая манера подачи материала распространена, в русском она придаёт тексту ненужный пафос. Зато пристрастие Редбёрда к образованию новых «-измов» мы соблюли, хотя не все из них красиво звучат на русском языке. Что касается пунктуации, то соблюдаемая Редбёрдом пунктуация странновата, скажем так, даже для английского языка. В нашем издании соблюдается привычная русская пунктуация.